Глава двадцать четвертая
Джен лежала на спине, уставившись в потолок, прислушиваясь к звукам затухающей бури, ослабевающему скрипу балок и половиц старого дома, который, пережив еще одно потрясение, приходил в свое обычное состояние. Она устала и чувствовала себя так, словно пробежала марафон, взошла на гору. Ей очень нужен был сон, но она знала, что не заснет, потому что в голове снова и снова прокручивались события последних суток, провал встречи друзей.
Судя по всему, этот уик-энд можно было смело назвать катастрофой. Вздорное начало, ожесточенная стычка в середине, и кто знает, каким будет конец? Она не слишком надеялась на радостное примирение, когда Эндрю и Лайла вернутся. Если им вообще удастся вернуться. Она могла лишь надеяться и молиться о том, что в воскресенье дорогу расчистят.
И все-таки она не солгала, когда сказала Дэну, что рада его приезду. Может быть, ей не стоило собирать их всех в один вечер, как она это сделала, это было глупо, но она не жалела о том, что их пригласила, о том, что рассказала Эндрю о ребенке, о том, что хохотала на полу гостиной вместе с Натали, что поговорила с Дэном, а он, сидя у камина, держал ее за руку.
Послышался тихий стук в дверь, и на пороге появился Дэн, словно бы вызванный ее воображением.
– Ты спишь, Джен?
– Еще нет. Входи.
Он медленно прошаркал в комнату, держа перед собой телефон, чтобы освещать дорогу.
– Я задул все свечи, кроме одной, – сказал он. – Ее я возьму с собой, когда пойду спать.
– Хорошо. У тебя все нормально?
– Да, все отлично.
– Ты все еще нервничаешь?
– Нет. Что ты имеешь в виду?
Даже в темноте она поняла, что его лицо заливается краской. Она внутренне улыбнулась.
– Да так, ничего особенного. Мне показалось, что ты был немного дерганый.
– Да, правда. У меня сверхактивное воображение. – Он сжал ее ногу через одеяло.
– Знаю. Не беспокойся, я тоже нахожу этот дом жутковатым. Я часто лежу здесь в темноте и боюсь пошевелиться. Мне кажется, я слышу, как внизу кто-то ходит, как кто-то скребет ногтями по стеклу…
– Господи, прекрати. Не забывай, мне ведь предстоит спать в амбаре.
Джен хихикнула.
– Извини. Но это действительно ощущается как-то… Не знаю… Все это просто глупо.
– Что?
– Знаешь, я ведь не приемлю ничего сверхъестественного. Я не верю в Бога и считаю, что после смерти ничего нет, но тем не менее. Этот дом, есть в нем что-то. Я ощущаю здесь Конора.
– Это не лишено смысла. Каким-то образом этот дом и есть Конор. В нем так многое с ним связано, каждая балка, каждая доска, стол в кухне…
– Правда. И если бы он захотел кому-то являться, это были бы ты и я, так мне кажется? – Она старалась говорить беспечным тоном.
Дэн не ответил, он просто еще раз стиснул ее ногу и подвинулся ближе к ее лицу. Она же села, опершись на подушки, чтобы было удобнее смотреть ему в глаза.
– Ты поговорил со своей девушкой? – спросила она. По какой-то причине ей не хотелось называть Клодию по имени.
Дэн покачал головой.
– Ты не ответила ни на одно из моих писем.
– Прости.
– Это было из-за чувства вины, да? Только ли из-за чувства вины? Или тут было что-то большее? Черт. Не могу поверить, что спрашиваю тебя об этом. – Он тихонько усмехнулся. – На протяжении многих лет после того, как это случилось, я задавался вопросом. Мне просто хотелось знать, отчаянно хотелось знать, может ли у меня быть какой-то шанс или надо забыть о тебе. Я не мог о тебе забыть.
– Прости, Дэн, мне так жаль.
– Тебе надо было отвечать на мои письма. Хотя бы для того, чтобы вывести меня из моей неприкаянности… – Сейчас он наклонялся над ней, их лица были совсем рядом, почти соприкасались их губы.
– Я предала его, – сказала она тихо.
– Он не знал.
– Я знала. И я никогда не могу быть уверена… – Она осеклась.
Дэн еще больше приблизился и поцеловал ее в губы. Она закрыла глаза и втянула в себя его дыхание. Его руки обвивали ее талию, и он прижал ее к себе.
– Мне просто нужен шанс, – сказал он. – У нас никогда не было шанса.
Джен колебалась между искушением уступить ему и ясным пониманием, что это будет громадная, непоправимая ошибка. Она мягко от него отстранилась. Рациональная сторона взяла верх.
