Он ничего не обнаружил на балконе Эрнста Вуда, но гнетущее ощущение опасности не оставляло его.
Он постучал в дверь ванной комнаты.
– Выходите, мистер Вуд, все чисто.
– Нам надо поменяться комнатами. – Вуд нервничал больше, чем обычно. – Я боюсь здесь спать, Джейк.
– Конечно, как скажете, – без колебаний согласился Джейк. – Может, узнать, нет ли другого свободного номера?
– Я буду чувствовать себя в безопасности в твоем номере. – Вуд снял очки и потер глаза. – Может, даже усну.
– Не волнуйтесь, я не буду спать. Все будет в порядке.
– Как это тебе удается?
– Большой опыт, много кофе.
– Спасибо. – Вуд с явным облегчением перешел в комнату Джейка. – Почему у тебя трубка снята?
– Черт! – Джейк вошел и взял трубку с кровати. Глухое молчание. Он положил трубку на рычаг и пожелал Вуду спокойной ночи.
– В моем номере телефон не работает. – Эрнст зевнул. – Я звонил дежурному, завтра починят.
Через десять минут Эрнст захрапел. Джейк уселся в кресло, но спустя немного времени ему показалось, что кто-то движется на балконе. Он осторожно подошел к двери. Внизу шелестели листвой деревья, свет из других номеров слегка освещал балкон. Вроде никого. Но он нюхом чувствовал опасность. И тут раздался тихий шипящий звук, что-то резко толкнуло его в плечо. Джейк зло выругался.
Зажав рукой рану, он запер дверь балкона и, спотыкаясь, добрался до ванной комнаты. Он замотал плечо полотенцем, с трудом дотащился до кресла и упал на него, держа пистолет наготове.
– Мистер Вуд! Эрнст! – Его голос был слишком слабым, чтобы разбудить крепко спящего в соседней комнате Вуда.
Джейк чувствовал, что слабеет, погружается в сон. В голове все смешалось, рубашка и полотенце пропитались кровью. Он хотел встать, но не смог. Похоже, он никогда больше не увидит Эбби. Он старался не потерять сознание, думал о ней, ее хриплом голосе, дне, проведенном на пшеничном поле, о своем собственном гневе. Он злился, потому что она отдавала ему куда больше, чем он рассчитывал получить в своих замыслах о мести Майлзу…
Он наклонился, упал с кресла и потерял сознание.
Она никому не сообщила о своем возвращении. И стала приманкой, подсадной уткой. Как могла она решить, что, если никому не скажет, он тоже не узнает? Какая же она наивная дурочка! Ведь сейчас так просто похитить ее и потребовать выкуп. Но нет, сейчас – все слишком просто, сначала он должен ее помучить. Вот когда она будет меньше всего этого ждать… когда начнет сходить с ума…
Она была в полном отчаянии. Еще хуже ей стало после визита к матери, которая ее едва узнала.
– Рик?
– Эбби? Замечательно! К тебе голос вернулся.
– Я тут работаю. Не хочешь зайти к ланчу? Хочу кое-что тебе показать.
– Ты в порядке? – Он нахмурился и потер лоб ладонью. – Голос звучит как-то странно, подавленно, что ли.
– Со мной все нормально. Я только что ездила к маме, вот у нее дела неважные.
– Буду в полдень, годится?
– Конечно.
Положив трубку, Эбби сразу пожалела, что нарушила обет молчания. Она чувствовала себя в большей безопасности, когда никто не знал, что она вернулась. Она позвонила отцу, автоответчик сообщил, что тот в отъезде, его нет в стране. Как и Линн, которая должна вернуться лишь через несколько дней.
Двух недель ей не хватило, чтобы забыть Джейка. Может, потому, что он постоянно присутствовал в ее картинах. На всех она изображала море, яхту, испанскую деревушку и обязательно Джейка. Даже если она не собиралась его рисовать, он все равно появлялся – высокий, стройный, сильный, с чувственными глазами…
– А этот тип кто? – Рик, сидя с Эбби за ланчем на веранде, внимательно наблюдал за ней. Он заметил, что она заколебалась, прежде чем ответить ему.
– Так, один человек. – Тот самый, который забыл ее, выбросил из своей жизни. Кого она должна ненавидеть, но не может.
– Ты выглядишь усталой, Эбби.
– Правда?
– Ты же собиралась отдыхать, не работать.
– Я и отдыхала… – Она поковырялась в тарелке со спагетти и улыбнулась. – Но больше двух недель не выдержала.
– Когда вернулся голос? – заботливо спросил Рик.
– Через четыре дня.
Глядя на море, Эбби ощутила знакомую боль. Она уже к ней привыкла, научилась с ней сосуществовать, но временами та ее просто захлестывала. Ей так хотелось снова оказаться в объятиях Джейка!..
– Ты Майлза навещала после возвращения?
– Нет, Рик, я все переношу и переношу этот визит на завтра, а когда завтра наступает, не могу себя заставить.
– Он сейчас в частной больнице. – Рик помахал вилкой. – Судя по всему, он пожелал превратить свою палату в офис, вот отец и нашел место, где не такие строгие правила.
– А где, ты знаешь?
– Вроде записывал. – Рик достал свою внушительную записную книжку. – Вот, нашел.
– Съезжу завтра. Надо наконец с ним объясниться.
– Эбби, ты что, круглосуточно работала над этими набросками?
Она неопределенно пожала плечами.
– Ты же знаешь, Рик, я забываю про время, когда рисую.
– Знаю. – Он улыбнулся и поднялся. – Кстати о времени, у меня есть пять минут, чтобы выпить чашку кофе, а потом я должен бежать, важная встреча через полчаса. – Рик прихватил тарелку и вошел за ней в дом. – Пообещай мне не перегружаться, Эбби. Ты выглядишь сейчас хуже, чем после того приключения на выставке.
– Спасибо, порадовал. – Эбби засмеялась и сама этому удивилась. Она забыла, когда в последний раз смеялась. – Ты же меня знаешь, Рик. Устану – ложусь спать. И снова за кисть. – Она исчезла в студии. – Я тут закончила маленькую картину, – донеслось оттуда.
Рик нахмурился, заметив укутанный полотенцами телефонный аппарат, который тщетно старался быть услышанным. Он снял трубку.
– Слушаю вас. Это дом Эбби Робертс. Да, она дома. Сейчас позову.
Когда появилась Эбби с маленьким портретом, он протянул ей трубку.
Эбби поморщилась и мысленно прокляла себя за то, что не выбросила чертов аппарат на помойку.
– Кто это? – прошептала она.
– Мэрион или кто-то в этом роде, – пожал он плечами. – Я не разобрал.
– Эбби, наконец-то! – Услышав голос Марианны, та перевела дыхание и села на стул. Но поскольку голос был явно расстроенный, вынуждена была спросить:
– Что-нибудь случилось?
– Джейк скучает по тебе, Эбби. Ему нужно тебя видеть.
– Не думаю. Нам с ним не о чем разговаривать, Марианна.
– Но он несчастлив, он сделал большую ошибку, отпустив тебя.