Далее, Шекспир использует гораздо более близкую к современной датировку конфликта. Драматург начинает его не с 1399 г., а со сцены выбора роз, т.е. с момента, когда Ричард Йорк решает предъявить права на королевский трон (точной даты Шекспир, конечно же, не называет).
Не менее важно то, что в «Исторических хрониках» середина — вторая половина XV в. описывается как единая эпоха смут и беспорядков. Для создания наибольшего драматического эффекта мирные периоды (например, вторая часть правления Эдуарда IV–1471–1483 гг.) были попросту выброшены из повествования. Шекспир всячески подчеркивал чудовищный, братоубийственных характер эпохи Войн Роз. В сцену битвы при Таутоне (1461) драматург вводит двух персонажей — сына, убившего отца и отца, убившего сына. Осознав, что они совершили, герои приходят в ужас и клянут «чудовищные, безумные времена». Думается, восприятие Войн Роз как эпохи гражданских войн было обусловлено не только пропагандой, это был взгляд относительно стабильной елизаветинской Англии на мрачную, кровавую эпоху заката Средневековья.
Шекспир не отступает от трактовки исторических персонажей, утвердившейся в сочинениях Холла, Холиншеда и др. Тем не менее, в «Исторических хрониках» содержится одно важное уточнение. Над противостоянием Йорков и Ланкастеров царит мрачная, гротескная фигура злого гения эпохи — Ричарда III. Шекспир удлиняет срок жизни Ричарда III, заставляя его принимать деятельное участие во всех событиях Войн Роз. Ричард Глостер уговаривает отца начать гражданскую войну, сражается во всех без исключения битвах, лично убивает Генриха VI и Эдуарда Ланкастера, обольщает вдову Эдуарда Ланкастера Анну Невиль прямо над гробом Генриха VI, губит своего брата герцога Кларенса, велит убить «принцев в Тауэре», травит жену, намеревается жениться на племяннице и, наконец, гибнет в битве при Босворде от руки спасителя Англии — Генриха VII Тюдора. Для Шекспира эпоха Войн Роз заканчивается на поле Босворда, где основатель династии Тюдоров восклицает: «Нет больше распрей, кончилась вражда, да будет мир на долгие года!». Нам представляется, что итоговый образ кровавой эпохи, кошмарного смутного времени был попыткой тюдоровской Англии осмыслить свое прошлое и через это осмысление осознать перемены, произошедшие в правление новой династии.
В заключение необходимо отметить, что финальный штрих на созданную Йорками и Тюдорами картину истории Англии был нанесен в эпоху романтизма. Только тогда конфликт Йорков и Ланкастеров начали именовать «Войной Роз». Этим названием мы обязаны еще одному гениальному литератору — сэру Вальтеру Скотту[67]. Придуманное Скоттом словосочетание оказалось настолько удачным, что уже в 30-х гг. XIX в. его начали использовать профессиональные историки.
Таким образом, при ближайшем рассмотрении миф о Войнах Роз оказывается расплывчатым и трудноуловимым. В течение второй половины XV–XVI вв. представление об истории Англии перекраивалось пять раз. Каждая смена власти влекла за собой существенное изменение представлений об эпохе противостояния Йорков и Ланкастеров. В 60-х гг. XV в. был создан т.н. миф Йорков, начинавший историю конфликта с воцарения династии Ланкастеров в 1399 г. и заканчивавший «восстановлением справедливости» после восшествия на престол Эдуарда IV. После короткой реставрации Ланкастеров в 1470–71 гг. миф Йорков был скорректирован. Утверждалось, что Бог предоставлял Ланкастерам возможность одуматься, но т.к. они снова попытались занять английский трон, все мужчины этого рода были уничтожены. Следующая, уже третья по счету трансформация произошла после воцарения династии Тюдоров. Борьба династий продлевалась до 1485 г., теперь ее завершением стали считать приход к власти Генриха VII и его брак с наследницей Эдуарда IV. Модель истории Англии, созданная в правление Генриха VII, может быть условно названа мифом Ланкастеров и Тюдоров, т.к. в те годы было принято прославлять Ланкастеров и критиковать Йорков. Больше всего историки и пропагандисты потрудились над образом тирана и убийцы Ричарда III. При Генрихе VIII картина изменилась в четвертый раз, все предки династии Генриха VIII превратились в «положительных персонажей», роль антигероев была отведена Маргарите Анжуйсткой и Ричарду III. Наконец, в «Исторических хрониках» Шекспира конфликт Йорков и Ланкастеров осмысливался как чудовищная, кровавая эпоха гражданских войн, бесконечно далекая от счастливого царствования Елизаветы.
На наш взгляд, попытки конкретизировать т.н. тюдоровский миф вряд ли можно считать оправданными. Проведенный анализ показал, что миф о Войнах Роз никогда не существовал как завершенная, четко сформулированная концепция. Перед нами скорее непрерывно меняющийся процесс осмысления недавнего исторического прошлого, который можно условно отграничить фигурами Ричарда Йорка и Шекспира.
Глава IV.
Войны Роз в зеркале историографии
Противостояние Йорков и Ланкастеров в англоязычной историографии
Историю изучения Войн Роз очень трудно свести к историографии в узком смысле слова. Шекспир так мастерски нарисовал картину «черных времен», что созданные им образы обрели самостоятельную жизнь. Святой король Генрих; черствая, мстительная Маргарита Анжуйская; горбун, убийца и клятвопреступник Ричард известны гораздо лучше, чем их исторические двойники. В данном случае уместно говорить не о взаимовлиянии, а о взаимопроникновении историографии и литературы. Для огромного большинства эпоха Войн Роз до сих пор остается временем, когда банальная борьба за престол поднялась до уровня шекспировской трагедии.
Неудивительно, что первые два века противостояние Йорков и Ланкастеров осмысливалось исключительно в логике «Исторических хроник». С. Дениэл, Е. Бьонди, В. Дагдейл, Т. Карт, Д. Юм и другие писали, что вторая половина XV столетия стала едва ли не самым ужасным периодом в истории Англии, когда брат шел на брата, и даже дети не чувствовали себя в безопасности. Еще более показателен следующий факт — в 1674 г. найденные под лестницей в Тауэре скелеты были сочтены останками принцев в первую очередь потому, что так писал Шекспир.
Даже само словосочетание «Войны Роз» появилось благодаря гениальному драматургу. Термин Шекспир не употреблял, зато выдумал знаменитую сцену, в которой Ричард Йорк и герцог Сомерсет выбирают розы в саду Темпля:
«Сомерсет
Пусть тот, кто… искренне стоять за правду хочет, Со мною розу алую сорвет… Врагов узнаешь по цветам, — их будут Мои друзья носить тебе на зло
Ричард Йорк
Клянусь душою, бледный, гневный розан В знак ненависти, сердца кровь сосущей, Носить я стану и друзья мои, Пока со мной в могиле не увянет Иль не достигнет пышного расцвета».
Вложив эти слова в уста герцогов Йорка и Сомерсета, Шекспир радикально пересмотрел значение геральдических роз. Из абстрактных эмблем эти цветы превратились в зримое воплощение противостояния Йорков и Ланкастеров, необходимый символ принадлежности к той или другой партии. Популярность, растиражированность «Исторических хроник» привела к тому, что политические катаклизмы второй половины XV столетия начали восприниматься как «война Алой и Белой розы».
