— Китаец не подходит, — задумчиво сказал бодрствующий пациент, не глядя на него. — Надо семь букв…
И тут Плетнев его увидел. Или не его. Но какой-то тип в больничной пижаме ковылял в глубь парка уже метрах в ста от корпуса.
— Хитрый, как сто китайцев, — пробормотал Плетнев, вылезая из окна.
Спрыгнул на козырек полуподвального этажа — он был как раз под окном — и оттуда на землю. Побежал за Чонг Ли.
Через несколько секунд Чонг Ли заметил погоню и попытался ускориться.
Из джипа «чероки», припаркованного на улице, с внешней стороны забора, огораживающего территорию больницы, за ними наблюдали Леха, Мо Яньпу и Ши Хуань. Леха сидел на водительском сиденье и нервно прихлопывал руками по рулю. Не выдержал:
— Леха, тут охрана. — Он кивнул в сторону больничных ворот. — Зачем нам шум?
Плетнев наконец догнал Чонга Ли. Они стояли, о чем-то говорили. Плетнев махал рукой в сторону корпуса, Чонг Ли отрицательно тряс головой.
— Умный циркач. Знает, что мы в больнице его найдем.
— Смотри! — нервно воскликнул Леха.
Плетнев и Чонг Ли вместе пошли к выходу. Плетнев что-то сунул охраннику в будку. Тот выпустил обоих за территорию.
— Видишь, Леха! Я уверен, сейчас они сядут в машину этого большого парня и поедут по улице к центру.
— А то, что там, дальше, будет поворот к «Динамо» и лесопарку. Мы поможем сделать так, чтоб они его не прошли…
Степан
Степан вставил в рот следующую сигарету, когда из подъезда вышел крупный мордатый тип. Он нес на плече нечто, завернутое в покрывало. И сверток… шевелился.
Сигарета выпала изо рта Степана.
Из покрывала высунулся кроссовок Ирины. Мордатый погрузил сверток в машину, и джип тут же вырулил со двора.
Оцепенение Степана кончилось, и он бросился вслед за машиной. Но, конечно, через несколько секунд расстояние между ними увеличилось в сотню метров.
Степан лихорадочно махал рукой проезжающим машинам. Остановилось желтое такси. Степан запрыгнул в кабину и ткнул пальцем в сторону удаляющегося джипа:
— Вон за тем джипом!
Таксист, матерый мужик лет сорока, внимательно посмотрел на пассажира. Эта реплика из дешевого фильма ему явно не пришлась по душе. Степан закричал:
— У меня там друзья, понимаешь? Девушка. Сюрприз хочу сделать. Ну, давай же!
Таксист пожал плечами и рванул с места, пристраиваясь в хвост остановившемуся на светофоре джипу.
— Только не так близко!
Таксист снова пожал плечами, дал джипу уйти на три корпуса вперед и стал держать дистанцию.
Степан достал телефон, начал было набирать номер, покосился на водителя и передумал…
Через четверть часа на МКАДе стало ясно, что похитители Ирины явно направлялись за пределы города.
Молчаливый таксист безмятежно крутил руль, не подозревая, что у клиента финансовые трудности. Степан нервничал, украдкой поглядывал на счетчик и перебирал в кармане немногочисленные банкноты.
Через полчаса с лишним джип затормозил у закрытых ворот на въезде в дачный поселок. Ворота медленно открылись, джип въехал на территорию поселка, и ворота снова закрылись.
Таксист съехал на обочину, остановился.
— У тебя пропуск есть?
Степан отрицательно замотал головой.
— Тогда дальше шагай пешком. Или обратно в город поедем? Плати вперед.
— Я пешком лучше… — Он выгребал из карманов деньги, их было откровенно мало. — У меня только… не хватает… немножко…
Таксист угрожающе нахмурился.
— Возьми вот… — Степан снял с руки часы.
Таксист посмотрел на часы, и они его явно не вдохновили.
— Тогда куртку?
И куртка не понравилась.
Несколько секунд Степан боролся с собой.
— А гриндерсы? — Он приподнял ногу. — Больше ста баксов стоили! Им полгода, но они нулевые совсем.
— Как такое может быть?
— Не важно! — Не объяснять же было про тюрьму, в самом деле! — Ну, берешь, что ли?
— Хм… Размер какой?
— Сорок третий.
Таксист посмотрел на свои кроссовки.
— Ладно, снимай. На толстый носок покатит…
Через минуту такси развернулось и уехало в город. Степан остался стоять на обочине в обшарпанных кроссовках таксиста, которые ему жали. Он набрал телефонный номер и сказал в трубку:
— Рама? Маляву Турку передашь?
Через минуту Степан уже пробирался вдоль заборов. Нужно было выяснить, куда въехал джип. Он подпрыгнул, заглядывая во двор. Перешел к следующей даче, снова подпрыгнул и заглянул.
Есть! Степан увидел во дворе искомый джип. Ни Мордатого, ни водителя, ни Ирины видно не было. Степан прикинул высоту забора, осмотрелся: не торчат ли над воротами камеры наблюдения. Оценил, сможет пробраться внутрь незамеченным или нет. Решил пока не рисковать. Турецкий должен отсигналить, как быть дальше…
Стемнело. Степан сидел под деревом. Периодически брал в руку телефон, проверял, не сел ли, ждал звонка. Звонка не было…
Наконец он не выдержал, позвонил сам.
— Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети.
— Вне зоны, твою мать, — выругался Степан. — Вне зоны! Как же вне зоны, когда как раз — в зоне?!
Он решил действовать самостоятельно. Перелез через забор, предварительно набросив на острые штыри кожаную куртку. Спрыгивая, потащил за собой куртку. Она зацепилась крепко и, когда он потянул, застряла прочно и, конечно, не рвалась, только скрипела. Степан бросил куртку и короткими перебежками добрался до особняка. Заглянул в освещенное окно первого этажа.
Турецкий
Турецкий вертел в руках кубик Рубика. Больничный «баландер» выдал ужин и подсунул свернутый во много раз обрывок бумаги. Турецкий развернул записку. «Ирину забрали с пленкой. Что делать?» Турецкий сломал кубик в кулаке. «Ирину забрали с пленкой. Что делать?» Еще была приписка лично от Рамы. «Малява — сотня. Ответ — две».
Турецкий сжег записку. Встал с кровати, походил по палате. Это было делать еще тяжело, но на боль он уже внимания не обращал. Нужно было действовать. Ждать и действовать.
Наконец в палату вошел Васильев — все в той же «униформе» — в халате и маске.
