Усевшись на предложенный ей колченогий табурет, Ольга бесцеремонно потребовала кофе, с неожиданным для себя садизмом наблюдая, как возрастает нетерпение хозяйки: ее пальцы предательски плясали, когда она зажигала газ, Наталья трижды просыпала кофе. Когда она, наконец, села, глаза ее смотрели умоляюще.
— Слушаю вас, — с напряжением в голосе сказала Погодина.
— Готовьтесь. Разговор предстоит долгий, — веско заявила Ольга, выдержала многозначительную паузу и спросила: — Прежде всего, скажите мне, где вы были сегодня вечером?
— Это допрос?
— Да.
— Но, насколько я понимаю, вы явились сюда в частном порядке, и я не обязана отвечать на ваши вопросы. — Наталья тоже решила показать зубки.
— Может быть, вы были у вашей подруги Виктории Трамм? — продолжала наступать Ольга.
— С ней что-нибудь случилось? — Голос Натальи дрогнул.
— Нет. Все в порядке. Правда, когда я заезжала к ней, она мучилась головной болью, сказала, что вы много выпили, но в остальном все в ажуре.
— Слава богу! — кивнула Наталья.
— Вика передает вам большой привет и вот это колечко, которое вы у нее забыли.
При виде кольца Погодина сильно побледнела и инстинктивно глянула на свою руку. Кольца на пальце, естественно, не было.
— Вика действительно пригласила меня вчера в гости, на девичник, — тут же отреагировала она. — Муж с сыновьями уехал на несколько дней к своей матери.
«Мне невероятно повезло, что она не хватилась кольца раньше, — подумала Ольга, — встретиться с ней в квартире Вики — значило бы, проститься с жизнью». Не давая Наталье времени опомниться, она продолжала:
— Вы думали, что после большой дозы наркотика, которую вы ей влили, она уже на том свете? Не повезло вам, Наташа: жива ваша подруга. Более того, она рассказала нам обо всем. И о вашем голосе, слышанном Викторией в ночь убийства Лины Фандотти, и о вашем вечернем визите к ней, когда вы решили, что пришла ее очередь умирать. Я, милочка, не поверила вам, когда вы пытались убедить меня в том, что Виктория — конченый алкоголик и слушать ее, все равно что верить болтовне блаженных. — Наталья открыла было рот, пытаясь перебить Ольгу, но та знаком приказала ей молчать. — Я встретилась-таки с Викторией, и она сообщила мне, что вы позвонили ей сразу же после разговора со мной и напросились в гости. — Ольга блефовала напропалую, выдавая свои предположения за действительные события. Пока все сходило с рук, но она отдавала себе отчет в том, что противник, сидящий перед ней, умен и опасен. Следовало быть предельно осторожной, не увлекаться собственным красноречием и следить за малейшими изменениями в поведении Натальи, то есть постоянно быть начеку. — Напоив ни в чем неповинную Вику, вы уложили ее на кровать и вкололи подруге лошадиную дозу наркотика. Вы надеялись, что она мирно скончается и унесет с собой ваши отвратительные тайны, Наталья. Но вы просчитались. Виктория лишь делала вид, что пила старательно подливаемую вами водку, потом позволила вам впрыснуть себе в вену наркотик, но, как только за вами закрылась дверь, она позвонила мне. Я примчалась к ней через двадцать минут после звонка с бригадой «Скорой помощи». Ну, что вы скажете теперь, дорогая? Думаю, что пришел ваш черед раскрыть карты.
Кусая в кровь губы, нещадно выщипывая невидимые волоски на предплечье, от чего кожа на руке покрылась некрасивыми багровыми пятнами, Наталья вскочила, подошла к балконной двери и осторожно выглянула на улицу.
Ольга истолковала ее поведение однозначно и поспешила обеспечить себе хоть некоторую безопасность:
— Если вы надеетесь убить меня и скрыться, то вашим надеждам сбыться не суждено: внизу вас с нетерпением ожидает полковник Дубовой с опергруппой. Неужели вы думаете, что я рискнула бы нанести вам визит одна?
— На сумасшедшую вы вроде не похожи, только я внизу никого не увидела. Пугаете меня, госпожа сыщица, или как? — зло прошипела Наталья.
— Или как. Оперативники не имеют обыкновения устраивать из ареста дефиле, часть ребят дожидается на лестнице, часть оцепила дом. — С каждым произнесенным словом тон Ольги делался все увереннее. Она уже почти сама верила в то, что Дубовой со товарищи надежно прикрывают ее тыл. — Если хотите, то я могу их пригласить сюда прямо сейчас. Только мне казалось, что вам будет легче побеседовать со мной с глазу на глаз. Как говорится, облегчить душу.
Наталья на мгновение задумалась, потом полезла в шкаф, достала оттуда штоф с коньяком, налила себе большую рюмку, залпом опрокинула ее в рот и повернулась к Ольге. Теперь глаза ее смотрели спокойно и холодно: она приняла некое твердое решение.
— Пусть будет так. Что вы хотите знать?
— Все обо всех совершенных вами преступлениях. А их было четыре. — Ольга достала диктофон и демонстративно поставила его на стол. — Слушаю вас.
— С вашего позволения я приоткрою балкон. Я буду курить. — Наталья вытащила из кармана халата длинную пачку «Вог», вытянула тончайшую сигарету и закурила. Слоистые облака белесого дыма поплыли по кухне.
Ольга решила, что протестовать против дополнительной вентиляции себе дороже, и только поджала под себя ноги, чтобы не простудиться.
— Не май месяц, — бурчала она, устраиваясь на табуретке, как на насесте.
Наталья села напротив и уставилась в стену невидящим взглядом. Наступило долгое молчание. Наконец Погодина откашлялась и хриплым, изменившимся голосом начала:
— Все началось давно. Еще в школе. Нас было трое, три подруги — Вика, Лина и я. Вика являлась среди нас самой умной и талантливой, я считала себя красавицей, Линка была у нас на побегушках. Она не блистала ни умом, ни внешностью, зато слыла добрейшей душой, чем мы с Викторией бессовестно пользовались, снисходительно позволяя Линке прислуживать нам, к тому же частенько помыкая ею. Она, глупенькая, не понимала этого. После окончания школы я поступила в институт иностранных языков на англо-итальянское отделение, Викуля взяла на абордаж МГУ, она всегда бредила журналистикой, а Линка оказалась в институте легкой промышленности, но мы продолжали встречаться. По окончании второго курса я начала подрабатывать переводами. Однажды меня пригласили на переговоры, которые вела крупная итальянская компания, торговавшая косметикой. Тогда я и познакомилась с Массимо Фандотти. Да, да, не удивляйтесь, — усмехнулась Наталья, заметив на лице Ольги недоумение. — Я познакомилась с Массимо Фандотти раньше Линки. Более того, у нас завязался роман, мы начали встречаться. Массимо влюбился, как мальчишка, и я строила головокружительные планы на будущее, представляя себя женой крупного итальянского магната. Эта безделица — тоже его подарок. — Она раздраженно кивнула на перстень с аквамарином. — И в тот момент, когда я была в шаге от исполнения своей мечты, все рухнуло. Из-за Линки! Дрянь, она сломала мне жизнь и продолжает уничтожать меня теперь. Ненавижу! — Ее пальцы, судорожно сжимавшие пачку сигарет, побелели, пачка хрустнула, и на стол посыпались бурые крошки табака, сломанные сигареты. — Дело шло к свадьбе, и мне взбрело в голову познакомить своих подруг с женихом. Лето было очень жаркое, и мы с Массимо решили устроить пикник за городом с шашлыками и красным вином, пригласили Вику и Лину. Вот тогда-то все и произошло. Убей меня бог, я не знаю, как и когда Массимо влюбился в Линку! Я и представить себе не могла, что он обратит внимание на рыжую, кривоногую девчонку! Знаете, она ведь даже одеваться никогда не умела. Ходила в клетчатой мини-юбке и застиранной розовой кофточке, рыжая в розовом! Уму непостижимо! Но невозможное случилось. Уже через месяц мне позвонил Массимо и признался, что любит Лину и хочет на ней жениться. Он просил у меня прощения, а я, совершенно обалдев от неожиданности, несла какую-то чепуху, пытаясь убедить его в том, что это просто увлечение, что он знать не знает Лину и очень ошибается, принимая собственные фантазии за действительность. Впрочем, так оно и было на самом деле. Массимо ведь не понимал по-русски ни бельмеса, они общались только взглядами, вздохами и поцелуями. Когда же он овладел нашим великим и могучим, то сразу понял, сколь убого внутреннее содержание его жены. Массимо пытался вернуться ко мне, мы встречались несколько месяцев, и тут Лина объявила ему о своей беременности. После этого Массимо больше никогда не приходил ко мне, он души не чаял в сыне и ради него готов был отказаться от собственного счастья. Уже просто с горя Массимо спутался с этой шлюхой Валито. А я возненавидела Лину и порвала с ней всяческие отношения. Личная жизнь моя не сложилась, замуж я не вышла. Все эти годы я изнывала от переполнявшей меня ненависти, я хотела отомстить. И вот Линка позвонила мне сама и пригласила на день рождения Массимо. Она, мерзавка, терзалась угрызениями совести и мечтала помириться со мной, загладить давнюю низость. Тогда я подумала: вот оно! Однако поначалу я боролась с собой. Дважды звонила Линке, отказываясь от приглашения, но она, дурочка, настаивала, не зная, что готовит ей встреча со мной. Так все и произошло. — Наталья замолчала, прикуривая новую сигарету.
