— Но тем он и интересен. Никто так не снимал «Гамлета», как снимем его мы.
— Ну, это я понял, — Абалов еще раз перелистал сценарий, бросил на стол. — Слабое отношение это все имеет к Шекспиру.
— Не более слабое, чем «Трон в крови» к «Макбету» или «Ран» к «Королю Лиру».
— Ну, Куросава — это Куросава.
— Вы не видели нашего рабочего материала, — спокойно и даже увещевающе заявил Дима. — Кстати, мы уверены, что Шекспир видел своего Гамлета если не таким, каким он выведен в сценарии, то очень похожим.
— Самонадеянно.
— А я вообще очень самонадеянный человек, — ответил Дима, улыбнувшись еще шире.
— Собственно, молодой человек, а вы кто? — спросил Абалов, усаживаясь поудобнее, скрещивая руки на животе. Поза получилась довольно пренебрежительной.
— Я — продюсер.
— И сколько же картин вы успели снять, продюсер? — в голосе актера явно прорезалась насмешка.
— Это — первая.
— А кто режиссер?
— Михаил Луньков.
— Никогда о таком не слышал. Хотя… Это не его картину показывали на «Нике»? Чернуху-порнуху, клюкву на тему бандитской жизни?
— Его, — признался Дима. — Фильм действительно получился не слишком удачным, но это — поденщина. Вы — умный человек и, конечно же, понимаете, что для людей творческих простой страшнее смерти.
— А какое отношение имеет работа вашего Лунькова к творчеству? — Абалов повернулся к зеркалу, начал разгримировываться. — Я говорю о настоящем творчестве. Вот у Лунгина — творчество. «Луна-парк» видели? Тоже своего рода боевик, но какой масштаб, какая драма… У Митты — творчество. «Экипаж» — фильм-катастрофа. Казалось бы, шаблон, а смотрят уже двадцать лет, и не стареет. У Кеосаяна — творчество. У Тодоровского — творчество. У Лунькова — простите, не творчество. Не обижайтесь уж, товарищ продюсер.
— Я думаю, вы, как большинство творческих людей, склонны к преувеличению, — заметил Дима. — Как в ту, так и в другую сторону.
У него возникли серьезные сомнения в целесообразности предложения денег. Похоже, Абалов считал ниже своего достоинства работать с малоизвестными режиссерами.
— Одним словом, молодой человек, как раз в данный момент я уже рассматриваю несколько предложений. От Захарова и от Хотиненко. Боюсь, что не смогу выкроить время для работы в вашем проекте.
— «Гамлет» может стать вашим лучшим фильмом, — серьезно заявил ему Дима.
— Сомневаюсь, — ответил Абалов, не оборачиваясь. — На мой взгляд, вы пока еще слишком молоды, чтобы реально оценивать как творческий, так и коммерческий потенциал будущих фильмов. Я, уж поверьте, достаточно повидал на своем веку и крупных удач, казавшихся штамповками в сценарной записи, и грандиозных провалов, поначалу обещавших стать шедеврами… Ваш «Гамлет» — это провал. А Луньков — обычный халтурщик.
— Послушайте, Максим Юрьевич, — Дима взял сценарий со стола. — Вы уже обедали?
— У меня только что закончилась репетиция, — ответил тот. — Да и времени слишком мало. Я тороплюсь на съемку, на телевидение. Пригласил старый приятель в программу. Я не мог отказать.
— Я не займу у вас много времени, — пообещал Дима. — Мы только пообедаем. Хорошо? Это не имеет никакого отношения к нашему разговору. Просто я давно смотрю фильмы с вашим участием, и мне было бы приятно пообедать в вашем обществе. Найдем какое-нибудь тихое, спокойное место… Например, «Рэдиссон». Вас устроит «Рэдиссон»? Разумеется, я приглашаю.
Абалов смыл грим, посмотрел на Диму внимательнее. Предложение солидное, но…
— Только учтите, наш обед ни в коей мере не обязывает меня к дальнейшим контактам с вами, — заявил актер.
— Разумеется.
Когда они выходили из театра, Дима задержался на вахте, что-то шепотом спросил у вахтерши. Та ответила так же тихо, постреливая хитро глазами по сторонам. Ответ обошелся Диме в десять долларов. Сущие пустяки. А вахтерши так мало зарабатывают.
На улице Абалов рассматривал Димин «БМВ».
— Ваш? — спросил он, и в голосе внезапно прорезались уважительные нотки.
— Мой, — улыбнулся Дима. — Если бы вы согласились на эту роль, у вас был бы такой же.
Абалов засмеялся неуверенно. Он не понял, шутит этот настырный мальчик или говорит всерьез.
— И сколько же может стоить такая машина? — спросил актер, когда «БМВ» плыл по Садовому кольцу. — Нет, поймите меня правильно, это чисто гипотетический интерес.
— Если гипотетический… В базовой комплектации — тысяч сто двадцать, я полагаю, — ответил Дима.
Абалов нахмурился. Сумма произвела впечатление. Наверняка он получал за фильм куда меньше.
Через пятнадцать минут они сидели в ресторане. Еще через пять улыбчивый официант принес графинчик с тремястами граммами мартеля.
— Ммм? — Абалов поиграл бровями. — Хороший коньяк. Один из моих любимых. Вы что, заранее выясняли?
— Про коньяк? — Дима вежливо улыбнулся. — Ну, если честно, то да. Когда продюсер приглашает актера вашего уровня, он должен четко представлять себе, что от него потребуется.
Сидящий за соседним столом Борик расплылся в довольной улыбке.
Через полчаса Абалов уже звонил приятелю на телевидение, извиниться, что никак не сможет приехать сегодня. «Понимаешь, Юра, позвонили с киностудии, на пробы срочно надо. Фильм — шедевр, к тому же часть сцен будет сниматься „там“… Ну, ты понимаешь». Нет, Дима вовсе не принуждал Абалова подписывать контракт на съемку. Более того, он вообще больше ни разу не завел речь о своем проекте. Только слушал внимательно. Большего от него и не требовалось. Еще через десять минут мартель незаметно скончался, и улыбчивый официант заменил графинчик новым. Еще через двадцать Абалов тряс пальцем и что-то невнятно объяснял Диме относительно достоинств его фильма. Через полчаса Дима выложил на стол договор, в котором оставалась одна пустая графа: «Порядок оплаты работ».
Абалов мутно просмотрел бумаги, не менее мутно взглянул на Диму и спросил, запинаясь:
— Так… что ты там говорил насчет такого же «БМВ»?
Дима спокойно взял договор и вписал в графу фразу: «Автомобиль „БМВ-750“ 1999 года выпуска, с пробегом не более 10 000 км. В течение недели с момента подписания договора».
Абалов прочитал, снова уставился на Диму, спросил, облизнув губы:
— С… слушай, а т… ты не шутишь?
Дима молча протянул ему ручку. Через тридцать секунд он положил в карман подписанный Абаловым договор.
Борик помог вывести пьяного актера из ресторана, поймал такси. Абалов все порывался пригласить «перспективного продюсера» в гости и угостить водкой, — «Уважаю… ты з… знаешь, как работать с… людьми…», — но Дима наотрез отказался, сославшись на неотложные дела.
— Через неделю, — пообещал он. — «БМВ» ваш обмоем.
