Ознакомительная версия. Доступно 44 страниц из 216
Я напустил на себя тот же скучающий вид, с каким выслушивал истории Фрейзеров, хотя с совершенно иным внутренним ощущением. Мои собственные познания о мистере Гатри из замка Эркани, покойном лорде, в чьи владения я как раз направлялся, ограничивались содержанием заметки, напечатанной в сегодняшнем номере газеты «Скотсман». Там говорилось, что в канун Рождества он упал с башни при обстоятельствах, требовавших дополнительного расследования. А потому любые сплетни или слухи, собирать которые обожал Кланклакет, если они хотя бы отчасти отражали подлинный характер и личность покойного, могли мне в дальнейшем пригодиться. Я изобразил, будто с трудом скрываю зевок и спросил:
– А что, это действительно интересное семейство?
– Еще бы! Они представляли интерес на протяжении целых столетий! Взять, к примеру, Эндрю Гатри, известного как Кровавый Гатри. Его еще убили при Солуэй Моссе…
Минут через сорок, когда мой спутник добрался до начала восемнадцатого века, я вынужден был согласиться, что Гатри из Эркани оказались поистине незаурядным семейством. Сомнительно, чтобы во всей Шотландии нашелся бы еще хоть один мелкопоместный род со столь впечатляющей и колоритной историей. И хотя меня интересовало прежде всего нынешнее поколение, я набрался терпения и дал Кланклакету постепенно дойти в своем повествовании до наших с ним современников и их непосредственных предков. Наступал вечер. Наш поезд спешил на север среди покрытых снегом пейзажей, и не то чтобы моя миссия перестала видеться никчемной и излишне утомительной, однако мне вдруг стало жаль, что мы едем так быстро. Возникала опасность прибыть в Перт раньше, чем рассказ коснется наконец Рэналда Гатри.
– …А нынешний лорд Рэналд Гатри! Еще одно такое же зловещее существо, но только в его случае есть осложнения… – Здесь Кланклакет понизил голос до шепота и выглянул в вагонный коридор, не подслушивает ли нас кто-нибудь. – Насколько мне известно, он, вдобавок ко всему, еще и поэтическая натура.
– Боже милостивый! Неужели?
– Да! Но нам следует во всем соблюдать точность, Уэддерберн. Точность в нашей профессии превыше всего. И потому я должен добавить, что его артистические наклонности могли уже уйти в прошлое.
– Уверен, что так и есть, Кланклакет.
– Тебе-то откуда знать? Ты вообще ничего не слышал про него, приятель. А я могу сообщить тебе, что в молодости этот самый Рэналд сбежал из дома, чтобы играть в театре.
– Ого!
– Вот именно, ого! Что говорит о крайней неуравновешенности характера. Но мы должны быть справедливы, Уэддерберн. Всегда и во всем справедливы. Через несколько месяцев – или даже год спустя – он раскаялся, и тогда его отправили за границу. Только суровая жизнь в колониях могла пойти ему на пользу. Выбрали Австралию. Отдали ей предпочтение перед Канадой, поскольку она находится в три или четыре раза дальше отсюда. Но только Рэналду это не пришлось по душе. Как только он увидел гавань Фримантла[35], ему взбрело в голову наложить на себя руки.
– Господи! Но ведь это может быть обыкновенной сплетней, правда? Наверняка не найдется свидетелей той его попытки самоубийства, верно?
– Ну, ты даешь, Уэддерберн! Уж кому знать, что я никогда не распускаю сплетен, как не тебе. Оперирую пусть конфиденциальными, но фактами. Это давняя история, происшедшая в далеком месте, но я могу в любой момент указать ее свидетеля. Как мне стало известно, Рэналд Гатри пытался утопиться, но, к счастью, его спасла отвага старшего брата.
– Значит, брата отправили в Австралию вместе с ним?
– Да. Его звали Йен Гатри. У него тоже были здесь какие-то неприятности. Ничего серьезного, как я припоминаю. Например, я не слышал, чтобы Йен проявлял наклонности к поэзии или другому творчеству. Вероятно, в его случае была замешана женщина – будем справедливы. И уехали они оба без скандалов. Говорили только, что братья подались через океан, не желая служить в армии. Но, само собой, унаследовав замок, Рэналд тут же вернулся.
– А Йен умер?
– Да. Погиб в результате какого-то трагического несчастного случая. Судя по некоторым данным, они занялись золотодобычей и поиском месторождений, а потом Йен пропал. Его тело позже обнаружила бригада спасателей. Рэналд, который, как я уже упомянул, человек неуравновешенный, сильно переживал. Был до крайности расстроен.
– В каком смысле расстроен?
– В душевном. Вернувшись на родину, он стал вести очень странный образ жизни. И, как я понимаю, продолжает существование скаредного отшельника.
– Продолжал.
– Не понял, что ты имеешь в виду, Уэддерберн?
– Рэналд Гатри только что умер. А вот, кстати, и Перт. Боюсь, мне надо спешить. Дела, знаешь ли, Кланклакет. Журнал оставь себе. Будь здоров. Увидимся.
2
От Перта до Дануна железнодорожные пути все еще плохо очистили от снега, и в результате мой поезд опоздал больше чем на час. Но и по прибытии трудности не закончились. Ни один шофер не желал подвергаться опасностям ночного путешествия в Кинкейг. Мне сообщили, что до места сумел добраться доктор Ноубл, а также полицейские и шериф, и уже известно мнение шерифа, что обстоятельства смерти мистера Гатри требуют расследования. Я понял – медлить нельзя и потому согласился, лишь немного поторговавшись, на совершенно заоблачный тариф, после чего вполне благополучно и без малейшей угрозы здоровью добрался до Кинкейга около одиннадцати вечера. На самом деле это даже не город, а небольшой поселок, и я посчитал себя счастливцем, найдя для ночлега простую, но вполне сносную комнату на втором этаже заведения с незамысловатым и лаконичным названием «Герб».
Поскольку моим клиентом был молодой мистер Гилби, по-прежнему находившийся в Эркани, я предполагал туда доехать – или, точнее сказать, «добраться» – на следующее утро. К тому времени станет доступна достоверная информация. А пока я решил, что неразумно с моей стороны пренебречь гласом народа, то есть местными слухами. Я спустился в холл, поскольку паб был уже, разумеется, закрыт и нажал на звонок. На него отозвалась хозяйка дома миссис Робертс, которую я попросил:
– Будьте любезны, принесите мне…
– Вам сейчас нужнее всего, – перебила меня миссис Робертс, – добрая кружка солодового молока.
Одна из аксиом хорошей следственной практики состоит в том, чтобы сыграть на особенностях или странностях характера свидетеля и таким образом добиться цели, которую вы преследуете. И потому я сказал:
– Именно об этом я и хотел вас просить. Принесите мне, пожалуйста, большую кружку… э-э-э… вашего лучшего солодового молока.
Она поспешила прочь, и я бы покривил душой, если бы заявил, что принесенный ею напиток пришелся мне не по вкусу. Но, самое главное, хозяйка оказалась на редкость разговорчивой, и в следующие полчаса я только и слушал местную версию событий в Эркани, причем по временам ее рассказ заставлял меня округлять глаза от удивления. Менее двадцати четырех часов назад я был полностью поглощен спокойными исследованиями правил испольного хозяйства восемнадцатого века. А теперь передо мной разворачивалась история, обладавшая всеми признаками того, что студенты называют «драмой в стиле Сенеки», где фигурировали: убийство, месть, жестокость и привидение. Должен ли я признаться, что во мне взыграл при этом темперамент моего племянника Иниаса, а у старшего партнера фирмы «Уэддерберн, Уэддерберн и Мактодд» заметно участилось сердцебиение – случай крайне редкий? Мне всегда нравились романтические детективные романы, то есть та разновидность художественного вымысла, которая имеет так же мало отношения к реальным расследованиям преступлений, как пасторальная поэзия к экономике сельского хозяйства. Но сейчас, слушая россказни миссис Робертс, я обнаружил, что с трудом отличаю правду от фантазий. Смерть мистера Гатри была вполне реальной, но ее окружили таким количеством самых фантастических подробностей, на какие способен только извращенный ум совершенно безответственного беллетриста. Или, если быть точным, я столкнулся с миром народных сказаний, которые всегда полны самых странных поворотов сюжета и напичканы невероятными домыслами. Из уст миссис Робертс я слышал глас народной сплетни – этой разновидности мифотворчества, доступной каждому простолюдину. Убийство, месть, жестокость и привидение – все это, как мне виделось, отлично вписывалось в легенды, окружавшие семью Гатри, которыми развлекал меня в поезде Кланклакет чуть ранее в тот же день.
Ознакомительная версия. Доступно 44 страниц из 216
