Ещё одним небезынтересным фактом является запрос от 30 июня I960 года из Швейцарии от некоего доктора Дирлевангера, проживающего в Берне и являвшегося членом совета директоров железных дорог Швейцарии, о судьбе доктора Оскара Дирлевангера, похороненного в Альтсхаузене. Ответ содержал ссылку на то, что по ходатайству французского Министерства иностранных дел, в рамки деятельности которого входило рассмотрение различных ситуаций, происшедших на оккупированных французской армией территориях, материалы по данному делу были засекречены сроком на 100 лет.
В конце концов через более чем 15 лет по окончании войны в Европе в связи с всё возрастающим давлением немецкой и заграничной прессы, а также различных антифашистских организаций осенью 1960 года была проведена эксгумация тела, лежавшего в запущенной могиле, обозначенной лишь деревянным крестом с полустёршимся именем Оскара Дирлевангера. Гроб содержал скелет мужчины, на котором была впоследствии проведена экспертиза в Институте судебной медицины в г. Фрейбург. Проводивший экспертизу профессор Вейрих в своём заключении написал следующее: «…по следам ранений на скелете можно судить, что они отвечают месторасположениям известных ранений Оскара Дирлевангера со времён Первой и Второй мировых войн…», из этого было сделано и сообщено общественности заключение о том, что в гробу действительно находился военный преступник СС-оберфюрер доктор Оскар Дирлевангер.
Но вот куда делись останки эксгумированного тела после проведения данной экспертизы, не удалось установить до сегодняшнего дня — из Института судебной медицины во Фрейбурге скелет загадочным образом пропал.
На кладбище города Альтсхаузен, где было проведено захоронение, автору не удалось найти могилу с именем Оскара Дирлевангера или какое-либо упоминание о ней.
О жизни командира и создателя «браконьерского зондеркоммандо СС» и о его загадочной послевоенной судьбе можно писать отдельную книгу и проводить отдельное расследование, что не является целью данной публикации.
Кратко описанная в этой книге тёмная история уникального военного формирования — штрафной роты, превратившейся за пять лет беспрерывных боевых действий в полную дивизию СС и прекратившую своё существование в первых днях мая 1945 года где-то у Магдебурга, на этом заканчивается.
Эпилог
Морально-политические оценки деятельности зондеркоммандо «Дирлевангер» и совершённых данной частью военных преступлений были сделаны в ходе Нюрнбергских процессов, а также после их окончания ещё сотни, а может быть, и тысячи раз в публикациях различного рода. Именно поэтому разбирать эту тему ещё раз я не собираюсь. Целью данной книги было ответить на вопросы, поставленные в её предисловии, и проследить причины, приведшие к так многократно и задолго до меня описанным последствиям.
Совершая то, что совершили на оккупированных территориях СССР, Польши и Словакии, были ли немцы, служившие в зондеркоммандо, нацистскими фанатиками?.. Ни в коем случае не хочу казаться защитником военных преступников различного рода, но в случае именно этой воинской части и учитывая, как и из кого она была составлена, крайне тяжело ответить положительно. Поставленный перед этими людьми жизненный выбор был крайне узким — заключение в концентрационном лагере или хотя бы относительная свобода в воинской части, пусть даже на передовой. Из двух зол обычно выбирают меньшее, тем более никто из этих будущих солдат заранее не представлял себе ожидающую их деятельность. Многих рекрутов «браконьерского коммандо» СС, особенно на заключительном этапе формирования части, вообще никто ни о чём не спрашивал, а при такой системе поддержки дисциплины, какая существовала в зондеркоммандо «Дирлевангер», не оставалось ничего иного, кроме как выполнять приказы или дезертировать, поэтому делали и то и другое… В регулярных частях вермахта и СС, при проведении тыловых зачисток, были часты случаи тихого саботажа или отказа военнослужащих проводить карательные акции, хотя за это и грозили дисциплинарные взыскания различного рода. Солдаты зондеркоммандо себе такого позволить не могли, за неподчинение наказание было одно — смерть. Кадровые офицеры СС в часть попадали опять же или в наказание, или по назначению командования.
Совсем другая, но не менее неоднозначная ситуация была с иностранной (так называемой «русской») частью зондеркоммандо — подавляющее большинство этих людей никто не принуждал взять в руки оружие и надеть немецкую военную форму, и о своей будущей антипартизанской деятельности они также имели достаточные представления, в конце концов, различные подразделения «Шума» и им подобные изначально именно для этих целей и создавались. Таких называют предателями Родины. И их было много: люди в зондеркоммандо «Дирлевангер» и других частях немецких Ваффен-СС, в «Шума», в «Восточных батальонах» вермахта и люфтваффе, в различных вспомогательных и строительных частях организации «Тодт», в казачьих дивизиях в составе германских вооружённых сил, в «Русской Освободительной Армии» генерала А.А. Власова, в украинских, прибалтийских, кавказских и других национальных формированиях немецкой армии и тд… Было их слишком много — даже по официальным данным, около миллиона, и это даже не считая бывших белоэмигрантов и их потомков на немецкой службе. Целый миллион советских граждан так или иначе добровольно оделся в немецкую униформу. Такое количество жителей одного государства, перешедших во время военных действий на сторону противника, является абсолютным прецедентом во всей мировой истории. Как-то многовато оказалось у Родины предателей… Причём в прямой контакт с противником вступила, то есть поимела возможность стать изменниками, далеко не большая часть населения огромного СССР. А что было бы, если бы вермахт дошёл до Сибири и Средней Азии?.. Сколько миллионов таких предателей могло бы ещё появиться?.. Может, всё-таки что-то не в порядке тогда было на самой Родине, если её предавали такие массы людей?.. И это тоже тема на целую отдельную книгу и даже не на одну, поэтому на этом я и остановлюсь. Хочу лишь заметить, что мы изучаем историю, чтобы чему-то научиться и использовать это в будущем, а в этом случае никогда нельзя рассматривать и давать однозначные оценки лишь следствиям определённых действий, не углубляясь в породившие их причины. А причиной вступления в немецкие вооружённые силы так называемых «восточных добровольцев» могло в каждом конкретном случае являться всё что угодно, но какая-либо сознательная склонность к тогдашней гитлеровской идеологии при этом наверняка бы находилась на самом последнем месте.
Как одна из многих причин, невыносимые условия в лагерях, где содержались миллионы советских военнопленных, фактически возникшие из-за отказа руководства СССР выполнять международные постановления Женевской и Гаагской конвенций по обеспечению своих граждан, находящихся в плену на территории противника, лишь способствовали массовому расширению «изменничества Родине» среди пленных солдат и офицеров Красной Армии.
То есть в обеих — как немецкой, так и в «иностранной» — частях зондеркоммандо СС «Дирлевангер» корни совершённых военных преступлений следует искать совсем не в безграничной отданности личного состава нацистской идеологии. И те и другие являлись продуктами и одновременно жертвами и заложниками двух противоборствующих бесчеловечных тоталитарных систем, не дававших этим людям возможности лучшего выбора, и точно такими же жертвами и продуктами системы, но на другой стороне являлись и их противники — партизаны.
