Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 84
– Вась, ты просто создан для телевидения. И кстати, спасибо за комплимент!
Он кивнул, но как-то невесело. Я решила немного его подбодрить.
– А знаешь, что? Давай поедем в "Максимальный дом" на моей машине. Я тебя покатаю, отдохнешь, можешь пивка попить. Потом в мою любимую "Английскую пекарню" заедем, я тебя угощу вкусняшкой. Должна же я тебя хоть как-то отблагодарить за всё, что ты для меня делаешь.
– Ну ладно, уговорила, – согласился Василий. – Хотя у меня есть две ремарки. Во-первых, я тебе помогаю не просто так, а потому что мне и самому интересно, что можно сделать с этой развалюхой. Считай, что мы с тобой ученые-экспериментаторы. И во-вторых: может, я быстро сбегаю напишу завещание, раз уж ты сядешь за руль?
Вот нахал! И вовсе даже не смешно.
Первые десять километров по Новоприозерскому шоссе я на него обижалась и на оправдания из серии "ну что, уже и пошутить нельзя, что ли?" не реагировала. Однако затем он сумел найти нужный ключик.
– Шура, а какой лак на ногтях у тебя красивый, как же я сразу не заметил!
Сразу чувствуется – супруга-модель приучила его обращать внимание на такие нюансы. Я самодовольно растопырила пальцы, до этого крепко сжимавшие руль.
– Спасибо, мне тоже нравится! А ты знаешь, что это самая настоящая контрабанда?
– Да ну?
– Ну да. Мне маникюрша в салоне сначала предложила выбрать что-нибудь из отечественных лаков. Так такие отвратительные оттенки были, скучные, блеклые, брр!
Он сочувственно, хоть и довольно лицемерно, помычал.
– Я ее спрашиваю: а где же нормальные фирмы, американские? – Я убавила громкость радио. – А маникюрша отвечает: приходила неделю назад комиссия из районного отделения Роспотребнадзора и изъяла все иностранные лаки как несоответствующие стандартам и опасные для здоровья клиентов. Представляешь, беспредел какой?
Вася осуждающе покачал головой.
– Я уверен, что они не имели права ничего изымать.
– Да кто же с ними спорить будет, это же чиновники! – воскликнула я. – Малый бизнес типа салонов красоты и так еле-еле держится на плаву, никак нельзя с властями ссориться. Пришлось безропотно отдавать все запасы. Вот тётки из Роспотребнадзора на халяву разжились санкционной косметикой!
– Это точно, – согласился Вася, закуривая и даже не спрашивая у меня разрешения. – В магазин они теперь и дорогу забудут.
– Да, так вот, маникюрша тайком принесла из дома свою коллекцию французских лаков и предлагает их особо настойчивым клиентам, – продолжала я. – Открой окно пошире, пожалуйста! Задымил весь салон! Мне она два варианта показала, "Рассвет над Сеной" и "Осень в Булонском лесу", я выбрала второй.
– Я бы назвал этот цвет не "Осень в Булонском лесу", а скорее "Пожар на автозаправочной станции", – оценил яркость лака Василий. Я предпочла расценить эти слова как похвалу.
Самый приятный этап в любом ремонте – это поход по магазинам. Причем совершенно не важно, что именно вам нужно купить: два километра металлопластиковых труб, коврик для ванной или, скажем, унитаз. Вы с важным видом прогуливаетесь перед выставленными образцами, неторопливо обсуждаете с продавцом достоинства каждого из них, из динамиков под потолком доносится приятная ненавязчивая музыка, а в сумочке приятно похрустывают банкноты.
В такие минуты я чувствую себя даже лучше, чем когда примеряю новую одежду. Стеновые панели, стоящие столько же, сколько стоит, допустим, хорошая юбка, прослужат вам верой и правдой многие годы; объем стены не меняется со временем – чего нельзя сказать о ваших бедрах.
Мы выбрали стеновые панели, на которых были нарисованы маленькие тропические птички.
– Нужно как-то развеселить твою старую кладовку, а то она буквально веет стариной, – глубокомысленно заметил Василий.
И снова-здорово.
– Эх, Вася, Вася. Это не кладовка "веет стариной". Это ОТ кладовки веет стариной, чувствуешь разницу?
Вася, как всегда, был непробиваем.
– Затхлостью от нее веет, вот это я чувствую точно. А ты, Шура, хоть и разбираешься в нюансах русского языка, в бытовом плане совершенно беспомощна. – Он сунул руку в мою тележку. – Вот посмотри, что за люстру ты для ванной выбрала! Хрустальные цацки длиной сантиметров тридцать. Потолок-то там низкий, у тебя эти бирюльки на голове лежать будет.
Упс. Ошибочка вышла. Пришлось поменять на простой – белый и плоский – светильник. Также в нашем чеке фигурировали: огромное количество водопроводных деталек; стеновые панели; коврик цвета золотого морского песка; линолеум; унитаз; незамысловатая душевая кабина; и (ура! весьма своевременно, а то накопилась уже целая куча грязной одежды) стиральная машина. Всё недорогое – тратиться не имело смысла, дача же готовилась на продажу. Хотя я вдруг осознала, что всё реже задумываюсь о заветной двушке в новостройке.
Заказав на завтра доставку, мы отправились в "Английскую пекарню". По дороге я купила Василию алюминиевую банку петербургского пива (патриотичный выбор, не так ли?). Мой коварный план состоял в том, чтобы Вася под воздействием легкого алкоголя расслабился и хоть немного рассказал мне о своей жене – почти уже бывшей. Естественно, меня прямо-таки распирало от любопытства.
Однако обычно открытый и разговорчивый Василий молча курил на пассажирском сиденье, почти не притрагиваясь к пиву и глядя в окно на строгий Каменноостровский проспект. Впрочем, сейчас – в соответствии с распоряжением губернатора – сдержанная Петроградская сторона была сама на себя не похожа. "Город над вольной Невой" всю свою "вольность" где-то растерял.
Как и возжелала Раиса Романова, "праздник урожая" развернулся на полную катушку. На тротуаре в самых неожиданных местах были расставлены нелепые пластиковые тыквы. На изысканных кованых балконах девятнадцатого века болтались гирлянды – о боже – из искусственного лука и чеснока. Между элегантными старинными зданиями были растянуты плакаты с цветными надписями: "Наша сила в помидорах!", "Наши кабачки длиннее заграничных!", "Наши яйца крупнее иностранных", "Родные огурцы лучше буржуйской косметики!" и "Ответим на западную наглость антисанкциями!". Вместо ожидаемого всплеска патриотизма, всё это вызывало приступ непереносимого стыда за родной город. Пешеходы, спотыкаясь о толстые фальшивые тыквы, старались лишний раз не поднимать глаза.
– Ты посмотри, какая пошлость, – пораженно сказала я, притормаживая возле огромной фотографии фальшиво улыбающейся Изольды, держащей в одной руке игрушечный герб Петербурга, а в другой – помаду с лейблом "Нашей Маши". Подпись под фотографией гласила: "Наша помада не содержит лягушачьего сала!"
– Не спорю, – со вздохом отозвался Василий, глотнув пива из банки. – Клава никогда не умела выбирать достойные проекты.
– Погоди, какая Клава? Твоя бывшая жена? – не поняла я. – Тут же Изольда на постере. Я эту так называемую "патриотку" везде узнаю.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 84
