Диллон сердито порезал соленую ветчину.
– Я думал, на каждой ферме есть радио, – пробурчал он.
– А у нас нет, нет, – огрызнулась ма Честер. – Бедные мы, ясно?
– Это вы так говорите, – хмыкнул Диллон.
Дверь хибарки отворилась, и вошла девушка. Рокси и Диллон перестали жевать и уставились на нее. Она была крупной. Грязное бумажное платье едва прикрывало ее перезрелое тело. Она была ростом с Диллона, с большими руками и ногами. Черты лица были правильными и приятными, но выражение глаз принадлежало семилетнему ребенку. Она стояла, переминаясь с ноги на ногу и глядя на двух незнакомцев испуганными глазами.
– Садись, Крисси, – пригласила ма Честер. – Эти два джентльмена тебя не тронут. – В комнате долго царило неловкое молчание, пока девушка, шаркая, шла к столу и усаживалась. Потом она вдруг набралась смелости и спросила:
– Вы приехали на этой большой машине?
Диллон взглянул на Рокси.
– Правильно.
Крисси робко улыбнулась.
– А у нас нет машины, – сказала она. Она протянула большую руку за хлебом.
– Можно мне прокатиться?
– Не приставай к джентльменам, – сказала ма Честер. – Ну-ка, ешь.
Крисси начала торопливо есть. У ее тарелки стояла эмалированная кружка с молоком, и, когда она стала пить, Диллон заметил, что молоко стекает у нее по подбородку за платье. Он вдруг почувствовал кислый запах, исходящий от нее, запах, который бывает у маленьких детей, если о них не заботятся. Его слегка замутило, и он отодвинул тарелку. Потом встал, что-то бормоча.
– Вот кофе, – ма Честер с грохотом поставила кофейник на стол. Диллон налил себе чашку и отошел к окну. Когда ма Честер вернулась к печке, Крисси наклонилась через стол и подхватила ветчину, оставленную Диллоном.
Рокси положил нож.
– Ты голодна? – спросил он, не зная, что сказать.
Она посмотрела на него с довольным видом и улыбнулась.
– Да. Вы покатаете меня, мистер?
– Конечно, покатаю.
Рокси кивнул.
– Сиди тихо, – сказала ма Честер.
Внезапно лицо Крисси стало пустым и она начала бормотать. По подбородку у нее потекли слюни. Ма Честер подошла к ней и слегка постучала по голове девушки костяшками пальцев, совсем так, будто стучали в дверь. Крисси прижалась лицом к груди старухи, по ее тупому лицу разлилось выражение удовольствия.
– Она простушка, но она хорошая девочка, – пояснила ма Честер. – У нее что-то неладное с головой. Иногда она становится вот такой. Я стучу по ее голове, и это помогает. – Лицо старухи смягчилось, и она посмотрела на девушку с суровой нежностью, совершенно изменившей ее лицо. Рокси сидел и слушал с боязливым уважением.
– Она ведь совсем большая девушка? – спросил он наконец.
– Ей восемнадцать, но сдается мне, она никогда не будет взрослой.
Диллон не мог больше этого переносить. Он вышел из дома. Под горячим солнцем роса быстро подсыхала. Земля чуть парила, и нежная, белая дымка, простиравшаяся, насколько мог видеть взгляд, повисла над самой землей. Воздух был душист, и Диллон порадовался, что убрался из этой зловонной лачуги. Он подошел к машине и заглянул внутрь. Заднее сиденье покрывали темные пятна крови Миры. Он чуть сморщил нос.
– Черт знает, что за утро!
Поодаль Диллон заметил колодец. Он подошел к нему и вытащил ведро воды. Потом, отыскав какие-то тряпки под передним сиденьем, принялся обмывать обивку. Он как раз покончил с этим и вылил воду, когда появился Рокси.
– Я рехнусь в этой дыре.
Диллон посмотрел на него.
– Вот погоди, пусть сюда явится этот выжига. Я его убью.
Рокси присел на подножку машины и закурил.
– Быть в безопасности – это ведь кое-что значит, верно? – спросил он.
– Из-за этой чокнутой по мне мурашки бегают, – буркнул Диллон. Он затолкал на место заднее сиденье.
– А это ничего. Она на самом деле ребенок. Ты смотри на нее как на ребенка. Она тебя не побеспокоит.
Именно в этот момент появилась Крисси. Она бочком подобралась к ним.
– Вы совсем намочили сиденье, – сказала она, заглядывая в машину. – Зачем вы это сделали?
Диллон отвернулся и сплюнул на землю. Когда он отходил, Крисси сказала Рокси:
– Он мне не нравится.
Рокси улыбнулся ей.
– Он неплохой. Просто у него что-то на уме.
Крисси была озадачена.
– Что? Как это – что-то на уме?
– Ну, понимаешь, он о чем-то беспокоится. – Рокси почесал в голове. – И все.
Она потеряла интерес.
– Когда вы меня покатаете, мистер?
– Сейчас не могу, – ответил Рокси. – Может, завтра. Но только не сейчас. Чем ты занимаешься весь день?
Она стояла, жадно глядя на машину.
– А, мало чем, – ответила она. – Играю. Я больше всего люблю играть.
Рокси окинул ее взглядом и подумал, что для такой сочной бабы страшно быть простушкой.
– Ну, ладно, тогда давай во что-нибудь поиграем, – предложил он. Рокси испытывал некоторое замешательство, но ему было жалко ее. Она посмотрела на него, как бы решая, стоит ли с ним играть. Потом кивнула.
Диллон обошел хибарку кругом и теперь стоял, наблюдая за ними. Странный блеск появился в его глазах.
– Своди ее к речке, – предложил он. – Уговори покупаться. Расшевели ее. Может оказаться, что на нее стоит посмотреть.
Лицо Рокси стало малиновым.
– Ты это брось, – сказал он сердито. – Эта пацанка ничего не понимает. Я не потерплю таких дел.
Диллон стоял, глядя на него, и лицо его было угрюмым.
– А, иди играй с ней в куклы. – Он издевательски ухмыльнулся. – Мне от тебя тошно.
Когда Крисси и Рокси не спеша брели к лесу, Диллон стоял на месте и только смотрел им вслед.
После двух дней, проведенных на ферме, Диллон был близок к помешательству. Он нервничал, и ему осточертело сидеть на ферме, глядя на старого Честера или слушая ма, которая расхваливала своего сына.
Рокси от ничегонеделания заинтересовался фермой. Диллон был слишком ленив для этого. Крисси ходила за Рокси как собачонка. Она преодолела свою первую застенчивость, да и Рокси основательно привязался к ней. Ее смешило почти все, что он ей говорил, и это немножко льстило ему. Она помогала ему в работе на ферме. Рокси был совершенно поражен ее силой. Ей ничего не стоило ворочать тяжелые вязанки поленьев, которые Рокси двигал с большим трудом. Следуя его указаниям, выраженным как можно проще, она выполняла различную работу. Заскучав, она начинала дурачиться, и тогда Рокси отправлялся с ней гулять. Диллон наблюдал за ними с презрением. Он не делал никаких попыток присоединиться к ним. Рокси никогда не говорил о ней, оставшись с Диллоном наедине. Крисси ложилась спать около восьми, а Диллон и Рокси монотонно играли в карты до глубокой ночи.
