—Да, господин, — поклонился Лад. — А те два негодяя, что надругались над ней, уже в вашем аиде. Вели оттащить крючьями их мерзкие тела на свалку!
— Кто это? — повернулся к кусающему губы Филагру Эвдем.
— Скиф! — встрепенулся тот. — Из той партии, что ты купил на Хиосе, господин. Он сидел у меня в эргастуле.
— Припоминаю, — наморщил лоб Эвдем. — Не тот ли это раб, которого ты как–то просил назначить надсмотрщиком?
— Да, господин! Это самый покорный и преданный тебе раб из всех последних партий! — поклонился Филагр.
— За это ты и посадил его в эргастул? — удивился Эвдем и внимательно посмотрел на управляющего имением. — Ты стал очень странным, Филагр! Не слишком ли много в последнее время ты пьешь вина?
— О, господин! — побледнел управляющий. — Не больше, чем другие, самую малость!
— Смотри, как бы мне не пришлось подумать о твоей дальнейшей судьбе! Еще один твой проступок … — покачал головой Эвдем и вдруг заметил, что ноги Лада свободны от оков. — Почему не закован? — быстро спросил он.
— Он работал со мной в кузнице, и я по приказу надсмотрщика расковал его! — сделал шаг вперед Эвбулид.
— Без оков и не сбежал! — вслух рассудил Эвдем и с интересом посмотрел на Лада. — Это действительно редкий раб. Я подумаю о его судьбе и о том, не назначить ли его надсмотрщиком!
Эвдем достал кошель и бросил под ноги сколоту золотую монету:
— А пока вот тебе за то, что спас эту рабыню и наказал виновных!
— Виновные, господин… — снова подался было вперед Эвбулид, но Лад, подняв монету, предостерегающе дернул его за хитон и, перехватив подозрительный взгляд Филагра, сделал вид, что заставляет своего друга ниже склониться перед Эвдемом.
— Хорошо, идите в кузницу! — разрешил Эвдем и склонился над Домицией, сокрушаясь, что во всем имении нет ни одного врача.
— …Ты что? — набросился Эвбулид на Лада, когда они остались вдвоем на тропинке. — Надо было рассказать обо всем Эвдему! Ведь сегодня участь Домиции в этой же баньке разделит еще одна несчастная!
— Эвдем наказал бы только одного Филагра! А Публий? — покачал головой Лад. — Нет, Эвбулид, тут силой не возьмешь, тут надо действовать со скифской хитростью…
Весь день Лад проработал в подручных у Эвбулида, и после заката попросил Кара открыть дверь, сказав, что ему нужно срочно видеть самого Эвдема.
Прослышавший о том, что господин собирается назначить скифа надсмотрщиком, Кар беспрепятственно выпустил его из кузницы.
Сколот быстрыми шагами прошел по дорожке, подкрался к баньке и, увидев сквозь щели свет, бесшумно отворил дверь.
В одном углу низкого помещения сидел пьяный Филагр. Голова его безвольно свешивалась на грудь.
В другом углу, белея юным телом, лежала рабыня, над которой стоял Публий.
Глаза его округлились. Публий увидел сколота.
—Ты что? Кто?! — попятился он, но споткнулся о тело рабыни и растянулся на полу.
—Я — твоя смерть! — тихо ответил Лад и, выхватив из–за пояса бесчувственного Филагра кинжал с ручкой в виде змеи, обвившей зайца, замахнулся на онемевшего от страха Публия…
… Вернувшись в кузницу, сколот разбудил крепко спящего Эвбулида.
— Зачем ты ходил к Эвдему? — спросил, потягиваясь, грек.
— Свершить правосудие, — коротко ответил Лад.
Сон мигом слетел с Эвбулида.
— Я убил Филагра его же оружием, — видя недоумение друга, усмехнулся Лад и объяснил: — Я прирезал Публия кинжалом управляющего и вложил его в руку пьяного Филагра. Теперь Эвдем решит, что управляющий убил его сына из ревности к рабыне, и мерзавец сам кончит свою жизнь у столба! И поделом ему — не будет рыть яму другому!
— Значит, бежим? — радостно вскочил Эвбулид.
—Да… Но сначала подождем, пока придет в себя Домиция.
—А если она проболеет слишком долго?
—Тогда, боюсь, нам снова придется искать твоего купца! Золотой на это дело у нас есть, попросим нового управляющего.
—Если только он согласится…
—Да кто же откажется получить в дар целый золотой! — усмехнулся Лад и вздрогнул от радостного крика Эвбулида:
—Вспомнил!
— Что?
— Имя моего купца! — пояснил Эвбулид. — Ну, не все имя, а его половину. Как только ты сказал о даре, я вспомнил, что он — подаренный!
— Подаренный? Кому? — удивился Лад.
— Афине, Гермесу, а может, Аполлону… — наморщил лоб Эвбулид и забормотал: — Афинодор…Аполлодор…Гермедор… Нет, только не Гермедор! Больше похоже на первые два…
— С них и начнем, — решил Лад. — А теперь давай спать!
— Но нас накажут завтра, если мы не сделаем эти проклятые наконечники!
— Завтра и без нас есть кого наказывать Эвдему! — широко улыбнулся Лад и, растянувшись на полу у двери, с чувством исполненного долга, через минуту громко захрапел.
Наутро в кузницу ворвался запыхавшийся Кар. Едва не налетев на Эвбулида, он робко тронул за плечо сколота и, когда тот открыл глаза, склонился перед ним в почтительном
поклоне:
— Господин…
— Это ты мне? — удивленно спросил Лад, приподнимаясь на локте.
— Да, господин, да! — угодливо закивал Кар. — Только что Эвдем назначил тебя управляющим усадьбой вместо казненного сегодня ночью негодяя Филагра, и срочно требует к себе!
— Ну вот, — неторопливо вставая, усмехнулся Лад ошеломленному Эвбулиду, — а ты сомневался, что новый управляющий не согласится выполнить нашу просьбу!
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
1. Снова в Пергам!
Оказавшись в главной комнате дома, Лад скользнул удивленными глазами по стенам, увешанным яркими коврами, бронзовым статуям и вазам в углах. Увидел стоящего у окна Эвдема и вполне искрение — в благодарность за скорое освобождение из рабства — склонил перед ним свою могучую шею.
— Я долго думал, Скиф, прежде, чем найти нового управляющего в этом имении, — барабаня пальцами по синему, в красных цветах ковру на стене, задумчиво произнес вельможа. — Должность эта почетна и желанна каждому рабу, но не каждый раб отвечает всем требованиям, необходимым для нее. Да, ты предан, старателен, как докладывал мне Филагр, — лицо его исказилось от ярости и душевной боли, — неплохо разбираешься в ведении сельского хозяйства. Ты на редкость силен, и перед твоей плетью будут дрожать даже самые наглые рабы. Но у тебя есть один недостаток. Ты — варвар!
Лад с тревогой вскинул свои большие, серые глаза на Эвдема. Тот перехватил его взгляд и успокаивающе заметил:
— Но это не так страшно по сравнению с коварством, лестью и пьянством моих управляющих — эллинов и пергамцев! К тому же, у тебя будет прекрасный друг и помощник - Протасий! — кивнул он на сидящего в дальнем углу евнуха, и тот, приветливо улыбаясь, часто закивал Ладу, буравя его хитрыми глазками. — Твое дело выжимать из рабов всё, как из винограда, не оставляя даже выжимок! А он будет помогать тебе в остальном. И еще — нам нужно изменить твое имя, Скиф. Мои гости в этом имении станут смеяться, узнав, что у меня в управляющих такой дремучий варвар. Скил! — оглядев Лада, решил Эвдем. — Так, кажется, звали вашего легендарного царя. Отныне ты будешь называться Скилом!
