— Почему ты идиотка? Потому что поверила человеку, которого любишь? — спросил Тео. Голос усталый, тусклый.
Корнелия бросила на него удивленный взгляд.
— Тео! Неужели ты так думаешь? Нет, все не так. Все не так уж плохо. Он мне нравился. Очень нравился. Но я его никогда не любила. — Она помолчала. — Тебе показалось, что я его люблю?
Тео задумчиво покрутил вино в стакане. Затем взглянул на Корнелию.
— Нет. В смысле я вообще не знаю, как ты выглядишь, когда влюблена. Но нет, полагаю, что нет. Я просто решил, что это так, потому что он… — Тео замолчал. «Что, — подумала Клэр, — что он имел в виду?»
Корнелия подняла глаза к небу.
— Мне хотелось влюбиться, — тихо сказала она. — Меня занесло. Я на многое не обращала внимания.
Тео тоже посмотрел на небо.
— Все захотят, готов поспорить. Я не хочу сказать, что любовь слепа, но вот желание влюбиться — оно незрячее. Тут уж ничего не поделаешь.
— Нет, не ищи мне оправданий. Если я была слепой… Не я не была. Я видела, но не обращала внимания, пыталась оправдать. Я отказывалась понимать, что дважды два — четыре. — Корнелия вздохнула. — И вот еще что. Я вовсе не была так уж потрясена тем, что ты сказал па кухне. Вот если бы я обнаружила, что кто-то — например ты — пренебрег детскими просьбами о помощи, вот тогда я была бы потрясена.
— Ох! — выдохнула Клэр. Она прижала пальцы к губам, но Корнелия и Тео ее не слышали. Значит, вот в чем дело. В ее телефонном звонке отцу.
Корнелия перестала смотреть в небо и взглянула на Тео:
— Не просто была бы потрясена. Я бы убила того, кто посмел бы это сказать. Врун поганый.
Тео отвернулся, но Клэр показалось, что она заметила, как он улыбнулся. Но когда он снова повернулся к Корнелии, его лицо было серьезным.
— Ты прости, что не сказал тебе раньше. Или мне стоит извиниться за то, что вообще рассказал тебе об этом. И сделал это в присутствии Мартина.
Корнелия толкнула его в плечо:
— Прекрати! Не смей! Ты знаешь и я знаю, что ты пытался. Прошлой ночью. До того как я превратилась в гремучку и укусила тебя.
Клэр не знала, о чем говорит Корнелия, но она видела — что бы ни случилось прошлой ночью, сегодня уже никто по этому поводу не злился.
Корнелия хлопнула себя по лбу и прошептала:
— Что со мной такое? Почему мне так сильно хотелось влюбиться в него?
Тео засмеялся:
— Ты хочешь сказать, что ты в нем увидела? Да будет тебе, Корнелия!
— Замолчи сейчас же! — Корнелия ткнула указательным пальцем в его плечо и покраснела.
— Если бы сходство было большим, его, возможно, привлекли бы за нарушение закона об авторских правах. — Тео снова рассмеялся.
— Считаешь себя очень остроумным, да? — Корнелия качала головой, но одновременно улыбалась.
— Наследники Гранта могут вчинить ему иск.
Они дружно расхохотались. Клэр не поняла абсолютно ничего из сказанного, но смех ей понравился. Она помнила, что несколько минут назад она видела слезы на глазах Корнелии, а теперь она и Тео смеялись.
Клэр знала, что они выросли вместе, и задумалась: не так ли ведут себя братья и сестры, когда они вместе? Наверное, нет. Она припомнила знакомых братьев и сестер. Корнелия и Тео напоминали сестру и брата, но одновременно в их отношениях было что-то другое. До нее вдруг дошло — что. Наверное, это дружба между мужчиной и женщиной, и она вдруг возгордилась, как будто ей позволили взглянуть в новый мир.
— И не только это, — сказал Тео, перестав смеяться. — Шарм, остроумие, образованность, прекрасный гардероб — даже я способен оценить. Готов побиться об заклад, что квартира у него выглядит как картинка из глянцевого журнала. Если бы я запросил Интернет показать мне мужчину мечты Корнелии, на экране появился бы его портрет.
— Неужели я так безнадежно поверхностна? — печально спросила Корнелия, и Клэр поняла, что ей нужен серьезный ответ, хотя сам вопрос и не прозвучал слишком серьезно. Корнелия откинулась на спинку кресла и посмотрела в глаза Тео. Он тоже некоторое время смотрел на нее.
— Нет, — ответил он, и тон был решительным. — Насчет тебя — ничего безнадежного.
Они пили вино, уставившись в пространство. Если бы свет снаружи не был таким ярким, они наверняка бы заметили Клэр. Корнелия снова заговорила. То, что она сказала, едва не заставило Клэр вскочить и броситься во двор.
— Он решил немного поездить. Когда он вернется, я скажу ему, что все кончено. Потому что все кончено. Я ухожу.
Тео сидел неподвижно, молча, не глядя на Корнелию. Клэр почувствовала, как трудно ей становится дышать.
— Я не могу остаться с ним, Тео, — сказала она вызывающе.
Но Тео молчал. Корнелия встала и начала ходить. Клэр была в отчаянии. Значит, все кончено, она опять потеряет ощущение безопасности, ее опять ждет одиночество. Кончено, кончено, кончено. Слово вертелось у нее в голове, звучало, как тяжелые шаги, которые все приближались и приближались.
— Я не могу на это пойти. Ты знаешь, что не могу. Это немыслимо. — Корнелия продолжала шагать, голос становился все выше.
— Верно. Это немыслимо, — ровным голосом сказал Тео. — И это продлится недолго. Пока они ее не найдут.
Корнелия остановилась перед Тео, спиной к Клэр, и казалась маленькой девочкой.
— И что мне делать? Притворяться, что я в него влюблена? — Корнелия опустила голову.
Тео быстро встал и положил руку на плечо Корнелии.
— Нет. Разумеется, нет. Ты поговори с ним, выясни отношения.
— Притворяться, что есть что выяснять?
Тео поморщился. Рука его все еще лежала на плече Корнелии. Казалось, он чего-то стыдится, но Клэр не могла понять, чего именно. Но он не отводил взгляда от лица Корнелии.
— Никто не может этого от меня требовать, — сердито заявила Корнелия.
— Нет, — согласился Тео.
— Я просто хочу от него избавиться, — взмолилась Корнелия.
— Я понимаю, — мягко сказал Тео. Клэр верила, что он самый хороший мужчина в мире.
Корнелия потянулась и ухватилась обеими руками за руку Тео. Она плакала.
— Ты прав, — устало призналась она. — Я не могу ее оставить. Конечно, не могу. Особенно теперь, когда я все знаю.
«Ее, — подумала Клэр, — она имеет в виду меня».
— Это несправедливо, — сказал Тео. — Мне очень жаль. — Он притянул Корнелию к себе и обнял.
Жаль, что она не может тоже ее обнять. Клэр шептала: «Спасибо, спасибо, спасибо», — наполняя маленькую комнату, в которой сидела, словами.
— Тео, — почти прошептала Корнелия, — а если я все напутаю?
