Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 52
Я была в ярости; но всё-таки я сдержалась. Я решила выложить свой козырь и рассказала ему про то, что видела в доме Эминовича, показав список найденных мною вещей.
— Ну и что? — прищурился на меня Митфорд. — Назовите мне год выпуска закона, по которому отсутствие продовольствия в буфете является основанием для ареста.
— Издеваетесь? — сдаваться я не собиралась. — А фотография?
— Мы не можем никому запретить держать у себя дома фотоснимки, если, конечно, они не порнографические. И вообще, при чём тут фотография? Какое касательство британской полиции до военных действий на Балканах, имевших место лет пятнадцать назад? В чём вы хотите уличить Эминовича на основании этой фотографии, неизвестно кем, когда и где снятой?
— В дурных наклонностях, — твёрдо сказала я. — Как, по-вашему, станет нормальный человек принимать пищу на фоне такой фотографии?
— Вы только что говорили, что столовой он не пользуется. Не сходятся у вас концы с концами, мисс Штайн.
— Не пользуется? Не пользуется в нашем смысле, инспектор, — я начинала терять терпение. — Есть свидетельства того, что он совершает там свою, с позволения сказать, трапезу… Ланцет, бинты…
— Бросьте фантазировать! — разозлился Митфорд. — В чём можно уличить человека на основании ланцета и бинтов? Что в них противозаконного?
— Но вы можете хотя бы проверить его деньги и драгоценности на предмет их происхождения, — упорствовала я. — Вам нужен формальный повод? Вот он вам.
Инспектор Митфорд снял очки и уставился на меня.
— Что-то я не понимаю, — медленно проговорил он, — в чём вы подозреваете мистера Эминовича? В убийстве, в употреблении человеческой крови или в скупке краденого? Не слишком ли много обвинений на одного человека? А вот вас можно упрекнуть в конкретном нарушении закона, известном вам. Вы лазаете по чужим домам — с какой стати? Это может вызвать серьёзные осложнения, мисс Штайн.
— Я же ничего не украла, — возмутилась я. — Я сделала это в интересах истины.
— Что ж, вам лучше знать, в чьих интересах вы это сделали, — криво усмехнулся Митфорд. — Я терпел ваше присутствие целых сорок минут. Вы сами покинете мой кабинет или вас направить на принудительное освидетельствование к психиатру?
— Спасибо, я сама, — бросила я.
Закусив губу от досады, я вышла. Если полиция не хочет заниматься Эминовичем, я займусь им сама. Нельзя же бросать начатое на полдороге. Я объявляю вам войну, мистер Эминович. Довольно вы морочили головы англичанам. Немца не проведёшь.
Эминовича нужно остановить во что бы то ни стало.
3 ноября 1913. Я вычертила схему его передвижений по Лондону, основываясь на газетах и собственном опыте. Звёздочками отмечены места, которые он посещает чаще всего, и в первую очередь — дом Алистера Моппера. Он приходит туда со стороны сада…
Вчера я зашла в церковную лавку при Вестминстерском соборе[24](не доверяю я англиканской утвари, она какая-то не такая, вообще-то я агностик, но в кризисную минуту предпочту старый добрый католицизм). Так вот, я купила несколько бумажных иконок, десяток церковных свечей, длинные чётки и распятие. Я должна испытать, как на него всё это подействует.
Задворки дома Моппера — удобное место, так как там ему легко отрезать путь к отступлению. Сквозь стены он проходить не умеет, это я поняла точно, хоть он и из нечистой породы. По моим расчётам, его следует запереть в углу между забором Моппера и примыкающей к нему стеной соседнего дома. Иконки, свечи и крест послужат преградой, а ещё я намерена нарисовать мелом кресты везде, где только можно. Я ещё не забыла молитв, которым меня учили в детстве; и мне удалось украдкой набрать воды из кропильницы в дверях собора. Думаю, от того и другого он ослабеет в достаточной мере, чтобы его можно было связать чётками, а тогда уж я проткну ему сердце вязальной спицей. Если мне не удастся довести дело до конца — я всё-таки не могу полностью полагаться на удачу, — это всё равно подорвёт его силы. Тогда он, скорее всего, уйдёт отлёживаться в своё логово, и я последую за ним туда, чтобы прикончить его. Но на данный момент, пока он силён и опасен, соваться туда не стоит. Всё-таки у него там хранится оружие; а здесь я застану его врасплох, неподготовленным к встрече.
6 ноября 1913. Третью ночь я наблюдала за садом Моппера из бокового переулка. Я уже было думала, что мне придётся в очередной раз покинуть свой пост, не дождавшись его прихода. Уже было совсем темно, но он не появлялся. Я замёрзла на ветру и не рисковала зажечь свечи — они сгорели бы слишком быстро. К счастью, в переулок попадало немного света от фонаря в саду Моппера. Иконки я прилепила на заборы и стены и нарисовала везде, где требовалось, меловые кресты. Улицу, по которой он придёт, я намеревалась преградить, встав за его спиной с распятием.
Я держала распятие и святую воду наготове, ожидая его появления, как вдруг горячая сильная рука стиснула моё плечо. Меня резко повернули, и я оказалась лицом к лицу с Эминовичем.
Вне себя от ужаса, я внезапно поняла, что не могу пошевелиться. Моя левая рука всё ещё сжимала склянку со святой водой, но я не в силах была даже приподнять её, не говоря уже о том, чтобы плеснуть водой в Эминовича.
Правой рукой, в которой было зажато распятие, мне удалось сделать движение в его сторону, но это не возымело действия.
— Так-так, — хрипло произнёс он, вглядываясь в меня своими блестящими в темноте выпуклыми глазами. — Значит, это вы — аноним?
— Как вы догадались? — превозмогая оцепенение, спросила я. Он крепко сжимал моё плечо, не выпуская меня.
— Я не идиот. По какому праву вы за мной шпионите?
Всё оборачивалось совсем не так, как я себе представляла. Я попыталась вырваться, но попытка вышла вялой, словно моя воля была парализована. Он перехватил моё запястье и сомкнул на нём пальцы. Острая боль пронзила мою руку, я услышала хруст собственных костей — мои пальцы разжались, и пузырёк со святой водой вдребезги разлетелся об асфальт.
— Отвечайте же, — настойчиво потребовал он. — Зачем вам это?
— Чтобы поведать обществу то, что вы сами не спешите рассказывать, — набравшись дерзости, ответила я. Он усмехнулся.
— Какое у вас на это право? И хоть бы шпионили с умом. Хоть бы сообразили, что не стоит ехать к месту слежки на извозчике и потом назад. Вы знаете, какая у них память на адреса?
Мне стало жутко; но, собравшись с духом, я подняла свободную руку с распятием и выговорила:
— In nomine Patris, et Filii, et Spiritui Sancti,[25]именем Бога, который со мной, который видит правду и знает, кто вы такой…
— Не произносите имени Божьего всуе, — оборвал меня Эминович. — Думаете, Богу хуже известно, кто вы сами?
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 52
