В кабинете за широким стеклянным столом сидела мама Лора. Она смотрела телевизор и полировала ногти. Увидев ее, Павлуша Латунин прирос к полу.
— И вы здесь?
Мама Лора даже не взглянула на него.
— Сколько раз я говорила тебе, Илья, — чеканно произнесла она тоном наставницы пансиона благородных девиц, — сколько раз говорила, чтобы ты не связывался с богемой. Что за сантименты? На черта он нам сдался? Этот стихоплёт мне никогда не нравился.
— Подожди, — ответил Илья. — Сейчас тебя ждет встреча с твоей несносной дочерью.
Он снова связался с Пушкиным. На сей раз тот жевал симпатичный кусочек сыра с плесенью.
— Илья, я нашел у тебя чудесный дор-блю.
— Не подозревал, что ты такой обжора.
— Илья, ты слишком медлишь с выполнением моих условий. Поэтому заявляю: больше никаких переговоров не будет. Будут только наглядные демонстрации. Наглядная демонстрация номер раз, — провозгласил Пушкин, и экран погас.
Вдалеке раздался мощный взрыв. По стенам и полу пробежала дрожь.
— Нет! — закричал Хулио Роха и приник к компьютеру. Он стал набирать код тестирования систем базы. Двух минут хватило, чтобы определить, где произошёл взрыв. — Это мой цех номер пять… Сделай то, что говорит этот психопат. А потом я с него кожу с живого сниму.
Роха почти рыдал. У Ильи был вид человека, на что-то решившегося. Он строго посмотрел на Латунина. Тот, памятуя наказы Алисы, ответил ему взглядом преданной собаки.
— Сейчас сюда приведут Марину, — выделяя интонацией каждое слово, сообщил Илья. — Я тебе, Павлуша, не завидую, если ты хоть как-то вмешаешься. — Илья отвернулся от Латунина и обратился к маме Лоре. — Лора, ты сядешь в вертолет вместе с дочерью и президентом Домингином. Придется разыграть родственную встречу и счастливое освобождение из рук деспота и тирана.
— Мой дорогой тиран, — сощурилась мама Лора и театрально подалась вперёд, демонстрируя умение принимать выгодные позы. — Я обязательно должна составить компанию этой рохле, которая никогда не умела выбирать мужчин? Я предпочла бы остаться с тобой.
— Думаю, мы ненадолго расстаемся. Будешь со мной на связи. Возможно, понадобится твоя помощь, когда придет время.
Мама Лора, в последние годы привыкшая безоговорочно следовать планам Чернявского, неохотно, но все же согласилась. Марину и президента До-мингина доставили в кабинет Чернявского — его подземный рай в стиле хай-тек, убежище грандиозных планов, колыбель грешной гордыни и всевластия над властью, залитый белым светом, с игривыми фонтанчиками и уголком раздумий — миниатюрный сад камней в комнате отдыха, — но туда посторонним вход был заказан. Пожалуй, Марину он хотел бы в тот сад впустить, но разве она способна оценить это? Она первым делом кинулась на шею матери, а та, ойкнув и обмякнув, в секунду превратилась из хищной дамы в добрую, безвольную мамочку. Иногда Илья обожал эту женщину за способность к игре. Она могла бы блистать на театральной сцене, покорить Голливуд.
— С тобой все в порядке? — спросила Марина и, как водится, пустила слезу. Илья презрительно отвернулся. Он решил прервать скучную сцену.
— Довольно, дорогая. Я всегда был уверен, что ты привязана к мамочке.
— Павлуша! — это Марина обнаружила старого друга. Латунин развел руками, дескать, что ж, где все, там и я.
— Нет-нет, только не обнимайтесь! — Илья притворно всплеснул руками. — Иначе мне понадобится носовой платок. Всё, хватит мелодрам. Сейчас вы сядете в вертолёт и улетите в столицу. Я вас отпускаю. Видишь, Марина, я прислушиваюсь к твоим советам. По прилету вы сразу свяжетесь со мной по этому номеру. — Илья передал карточку президенту Домингину.
— Условия? — осведомился тот.
— Нет условий. Скажем так: Пушкин меня попросил — я сделал. Теперь всё ясно? Да, и не вздумайте поднимать войска. Пушкин-то у меня остается.
— Пушкин здесь, — молитвенно произнес Домингин, словно поминал апостола. — Я без него никуда не полечу.
— Оставь свой мачизм и вали отсюда! — не выдержал Хулио Роха. — Вали, я сказал, иначе твой дружок разнесет мне все цеха!
Илья Чернявский вновь связался с Пушкиным.
— Я выполнил твои условия.
Пётр был предельно лаконичен.
— Действуй быстро, — сказал он. — Я становлюсь нетерпеливым. Больше никаких переговоров, пока мои друзья не вернутся в столицу.
— Видели? Быстро в вертолёт, — сказал Чернявский и, достав из кармана английскую сигару, быстро раскурил её и стал жадно и как-то озорно дымить ею.
Илья предпринял новую попытку связаться с Пушкиным. Его не оставляло странное чувство, суть которого он никак не мог для себя расшифровать. Вместо картинки на мониторе возникла надпись: «Никаких переговоров. Я все сказал». Мысли замелькали так быстро, что Илья едва успевал ловить их и связывать одну с другой. Срабатывало скорее знание человека и его привычек, нежели понимание ситуации. Как же он раньше не догадался?
— Немедленно взорвите вход в центр управления, — приказал Илья.
— Зачем? — удивился Роха. — Он же прямо сказал, что запустит самоликвидацию, как только мы попытаемся атаковать.
— Взрывайте! — крикнул Илья и бросился прочь из кабинета. И вместо пепельницы сунул сигару в подвернувшийся стакан с водой. Она вдруг так страшно зашипела, что он развернулся на ходу и, сузив веки, посмотрел на остатки сигары, всплывшей в стакане.
На этаже, где располагался центр управления, они оказались, когда дым от направленного взрыва уже рассеялся. В развороченной двери сейфа зиял проем в человеческий рост. Внутри никого не было. К главному компьютеру был подсоединен видеоблок. Пушкин заснял сам себя в этой комнате и во время сеансов связи просто пускал запись, которую озвучивал с дистанционного компьютера — откуда-то вне этого центра. Не зря на экране он всегда жевал и отворачивался. На мониторе теперь светилось издевательское «Сюрприз».
— К вертолётам, — сказал Илья.
* * *
Пётр Пушкин и Президент ССР ожидали своих друзей в ангаре с вертолетами — здесь их было три штуки, здоровых армейских, с полным боекомплектом. Верхние створки ангара уже были открыты, и небо — свободное и чистое — казалось таким близким. Марина, Долинин и мама Лора появились в ангаре, окруженные охранниками. На более тонкую работу не оставалось ни секунды. Пушкин поднял автомат и вышел из укрытия. Охранники в растерянности побросали оружие, но только после того как один из них поплатился за излишнее геройство.
Однако к вертолёту спасенные не успели. В ангар ворвалась новая порция боевиков во главе с Чернявским и Рохой.
— Всё, — сказал Илья. — Петя, бросай автомат. Ты не успел.
Пушкин оглянулся — его друзья были в двух шагах от вертолёта, — медленно положил автомат на пол и ловко выдернул из рукава пульт — небольшую пластину с единственной кнопкой.
