«Так, значит, ведьмы — это смертные, но наделенные особойсилой, — размышляла Поппи. — Интересно».
Ей стоило большого усилия остановиться. Но она заставиласебя оторваться от руки Tea и откинулась на спинку дивана. Немного смущенная,Поппи вытирала губы и старательно избегала взгляда карих глаз Tea.
Только сейчас она поняла, что все это время держала своимысли под контролем. У них не было такого взаимного проникновения душ, как сДжеймсом. Значит, она уже освоила один из вампирских секретов, и даже быстрее,чем предполагали Джеймс и Эш.
Теперь она действительно почувствовала себя хорошо.Энергичной, уверенной в себе, способной улыбнуться Tea.
— Спасибо, — поблагодарила она.
Tea улыбнулась в ответ, но так, будто считала Поппи немножконе в себе, странной, но милой. Казалось, у нее не было подозрений.
— Все в порядке, — ответила она, разминая запястьеи слегка поморщившись.
Теперь Поппи смогла наконец осмотреться вокруг. Комнатабольше походила на гостиную, чем на магазин. Рядом с диваном стоял телевизор. Вконце комнаты размещался большой стол со свечами и курительницами дляблаговоний.
— Это классная комната, — сказала Tea. —Бабушка здесь колдует, и здесь же болтаются ее ученики.
— А другая часть — магазин? — осторожно спросилаПоппи, неуверенная, не должна ли она сама обо всем догадаться.
Tea не удивилась.
— Да. Конечно, на первый взгляд может показаться, что вокруге недостаточно ведьм, чтобы составить приличную клиентуру. Но на самомделе они приезжают сюда со всей страны. Бабушка очень знаменита, и ее ученикимногое покупают.
Поппи кивнула и казалась исполненной должного почтения. Онане осмеливалась задавать вопросы, но страх чуть-чуть отпустил ее. Не все людиЦарства Ночи злы и коварны. Она чувствовала, что могла бы подружиться с Tea,будь у них немного времени для общения. Может быть, она смогла бы завести идругих друзей в Царстве Ночи.
— Что ж, еще раз спасибо, — пробормотала она.
— Перестань, совершенно не за что. И вот еще что: непозволяй Эшу повсюду таскать тебя за собой. Он совершенно безответственный.
— Tea, ты ранила меня в самое сердце, — заявил Эш.Он стоял в дверях, отодвинув край портьеры. — Но хватит об этом, я тожечувствую себя неважно… — Он многозначительно поднял брови.
— Отвали, — нежно отозвалась Tea.
Эш смотрел на нее невинным взором, и голос его звучалумоляюще.
— Ну немножко, капельку, всего одну маленькуюкапельку, — твердил он. — У тебя такая нежная белая шейка.
— У кого это?
В комнату вошла Блейз. Поппи показалось, что она вступила вразговор только для того, чтобы привлечь внимание к своей персоне. Стоя вцентре комнаты, Блейз откинула назад свои длинные черные волосы, ожидаяпривычной реакции всеобщего поклонения.
— У вас обеих, — галантно ответил Эш. Затем он, видимо,вспомнил о Поппи. — И конечно, у тебя, малышка, тоже все очень беленькое.
С лица Блейз исчезла победоносная улыбка, и она посмотрелана Поппи долгим тяжелым взглядом. В нем сквозила неприязнь и что-то еще.Подозрение. Поппи его почувствовала. Мысли Блейз были яркими, острыми иковарными, как битое стекло.
Вдруг Блейз снова улыбнулась. Она взглянула на Эша,
— Полагаю, вы приехали на вечеринку?
— Нет. А что за вечеринка?
Блейз вздохнула, что дало ей возможность продемонстрироватьнизкий вырез блузки.
— Праздник равноденствия, конечно. Тьерри устраиваетприем. Там будут все.
Эш колебался. В сумраке классной комнаты его глаза горели,как черные звезды. Наконец он покачал головой.
— Нет, не могу. Я обещал Поппи показать ей город.
— Ну и что, ты можешь прийти позже. Все равно самоеинтересное начнется как раз после полуночи.
Блейз смотрела на Эша со странной настойчивостью. Тот кусалгубы, наконец улыбнулся и покачал головой.
— Что ж, может быть, — ответил он. —Посмотрим, как пойдут дела.
Поппи поняла, что за этой невинной фразой кроется какой-тозловещий смысл. Эш вел немой диалог с Блейз. Но это не была телепатическаясвязь, иначе Поппи поняла бы их.
— Ну, желаю вам хорошо провести время, — сказалаTea им вдогонку, когда Эш и Поппи шли к машине.
Эш вел машину по Стрипу.
— Если мы поторопимся, то успеем посмотреть наизвержение вулкана, — сказал он.
Поппи взглянула на него и ничего не сказала. Потом, немногопомолчав, вдруг спросила:
— Что такое праздник равноденствия?
— Это праздник в честь летнего солнцестояния, самогодлинного дня в году. Для людей Царства Ночи это такой же праздник, как длясмертных День сурка.[7]
— Почему?
— Так было всегда. Это волшебный день. Я бы взял тебяна праздник, но это слишком опасно. Тьерри — один из Старейшин ЦарстваНочи. — Вдруг Эш воскликнул: — Гляди, вулкан!
На тротуаре перед входом в отель действительно извергалсявулкан. По его склонам стекали огненные потоки, из жерла вырывались клубы дымаи пламени. Эш остановил машину посреди улицы.
— Отсюда лучше всего видно, — сказал он. —Все удобства, не выходя из дома.
Вулкан издавал громкие чавкающие звуки. Поппи мрачносмотрела, как из жерла вылетают брызги настоящего огня и по склонам течет лава.Золотые и красные потоки спускались вниз и гасли в озере у его подножия.
— Впечатляет, правда? — спросил Эш, наклонившись кее уху.
— Да, это…
— Поразительно? Завораживающе? Возбуждающе? —расспрашивал Эш, придвигаясь к ней поближе. Его голос стал нежным и гипнотическим.
Поппи молчала.
— Знаешь, — бормотал Эш, — с моего местагораздо лучше видно. Я могу потесниться.
Он протянул руку, пытаясь ее обнять. Его дыхание обжигало ейволосы.
И вдруг Поппи вонзила локоть ему в живот.
— Ай!
Эш согнулся от боли. «Надо же, ему действительнобольно, — подумала Поппи. — Это хорошо».
Эш убрал руку и удивленно посмотрел на нее.
— Зачем ты это сделала?
— Затем, что так надо, — рассудительно ответилаПоппи. Она чувствовала в себе достаточно силы, чтобы дать ему отпор. — Незнаю, Эш, почему ты решил, что мы с тобой на свидании. Хочу поставить тебя визвестность, что это не так.
