затем с теплотой посмотрела на меня.
— Милая, ты не обязана ни перед кем оправдываться. Твое тело — тебе и решать, что с ним делать. Хочешь секса — занимайся им на здоровье, но только с тем, кому ты можешь доверять.
— Алита, — мистер Нотрил прекратил наконец-то покашливать, — не нужно свой личный опыт проецировать на Лаури. У вас разные жизненные ситуации.
— Простите, мистер Нотрил, вы не могли бы немного отойти? Я хочу задать личный вопрос по женским делам.
— Конечно, — согласился, но показалось, что уходить ему не хочется. И все же он отошел. Мы с Алитой присели на лавочку, она ждет, когда я озвучу вопрос, а я жду, когда спина преподавателя отдалится от нас на безопасное расстояние.
— Я слышала, что есть такое белье, которое маскирует запахи.
— Да, верно, у тебя еще такого нет? Обычно его покупают девушкам, достигшим полового созревания.
— Дело в том, что… У меня еще не было женских дней. И в таком белье не было необходимости.
— Не волнуйся, это нормально для женщин-магов, тебе всего восемнадцать. У меня женские дни начались примерно в твоем возрасте.
— Это я понимаю, но все-таки мое белье пропускает запахи, когда я… — подбираю слова, — возбуждаюсь, например, а я бы хотела, чтобы никто об этом не знал. И у меня есть подозрение, что те, у кого острый нюх, знают, что я еще… девочка.
Алита по-доброму улыбнулась, ее глаза стали светлее. Поразительно, как она прекрасна и как добра. Мне легче задать ей эти вопросы, чем собственной матери. Я никогда не говорила по душам с женщиной, которая меня родила, а сейчас с легкостью открываюсь той, с кем случайно нас свела жизнь. И чувствую себя при этом вполне комфортно, разве что слегка краснею от неловкости.
— Я пришлю тебе такое белье, Лаури. Ты права, если рядом с тобой будет кто-то из собачьих или кошачьих с хорошим опытом в личной жизни, то твоя невинность не будет секретом. Защитное белье все это скроет.
— Спасибо, даже не знаю, почему вы так добры ко мне.
— Не за что, милая. Для Нотрилов важнее всего семья, каждый ее член, так что я с удовольствием тебе помогаю. Я рада быть полезной. Сама еще помню, каково быть в твоем возрасте, иметь вопросы и не знать, кому их адресовать. И с желаниями как-то приходится бороться… Искать, как разрядиться. Это нормально, все через подобное проходят, ты не одинока.
— Спасибо, Алита… Но я ведь не из вашей семьи.
— Ты важна для моего брата, а значит и для меня.
Я подняла голову, смотрю в сторону, где скрылся мой преподаватель. Хотя нет, не совсем скрылся. Он купил мороженое, а теперь идет к нам.
— Почему я для него важна? — спрашиваю тихонько, смотрю при этом на приближающегося преподавателя. Алита ответила мне улыбкой, слов не прибавила, может из-за того, что к нам уже подошел мистер Нотрил.
— Мне пора, рада была повидаться. Заходите к нам в гости, Элим, — Алита обнимает брата, — я скучаю, когда ты долго не появляешься. Не пропадай, ладно? — мистер Нотрил кивнул ей с улыбкой. — Пока, Лаури.
Попрощались. В моей правой руке оказался рожок мороженого, левую взял мистер Нотрил, и мы пошли вперед по тропинке, уводящей от центральной аллеи парка. Я молчу, пробуя разные вкусы мороженого. У меня сразу три шарика, вкусы между собой не похожи.
— Мне нравится фруктовое, — облизываю ягодный шарик, оцениваю рожок преподавателя, у него такие же три цвета, как и у меня.
— Значит, с одним угадал.
— Остальные вкусы мне тоже нравятся, но фруктовое самое вкусное. С Роксом я ела только белое. Мы садились на лавочку, а иногда на траву, ели мороженое, а потом целовались. Холодными губами приятно целоваться. Вы знали?
— Никогда не пробовал, — мистер Нотрил смотрит перед собой, он всегда держит голову высоко, спина идеально расправлена, походка уверенная.
— Стоит попробовать, — ни на что не намекаю, просто так сказала. — Мистер Нотрил, ваша сестра сказала, что я для вас важна. Что она имела ввиду?
Почувствовала на себе пристальный взгляд и опустила глаза на мороженое, будто оно меня интересует сейчас больше, чем ответ на озвученный вопрос. Все жду, когда он заговорит, но он молчит. Идем вперед по тропике, держимся за руки, будто пара влюбленных, я продолжаю облизывать мороженое. На душе спокойно, будто все делается правильно. Я на своем месте.
— Ты очень хорошая девушка, Лаури. Я хочу тебе помочь, — ответ меня разочаровал, стало грустно и немного обидно. — Прогуляемся еще немного, и пойдем к твоим родителям. Они сегодня дома?
— Да, но зачем к родителям? — не знаю уже, пугаться или нет.
— Ты же сама сказала что-то насчет любовника. Думаю, правильным будет, если я поговорю с твоим отцом и все проясню.
— Может не надо? Мой отец уже сделал определенные выводы, будет скандал. Я не хочу, чтобы вы при этом присутствовали. У меня сложная семья. Там такое будет… Нет, не стоит, мистер Нотрил, я сама с ними поговорю. Думаю, надо извиниться и вернуться к прежней жизни. В общежитие я уже не хочу, так что останусь дома.
— Лаури, ты закончила? — кивает на остатки мороженого. — Хочешь прокатиться на колесе обозрения? — он показывает на чудо, созданное руками обычных людей, я открыла рот, уставившись на огромную карусель.
— Хочу, — мое сердце на несколько секунд замерло.
— Ну пойдем. Ты ведь не боишься высоты? — кивает наверх. — Да там и не особо высоко. Для птиц это ерунда. Ты наверняка летала под облаками.
— Не-ет, — ответила с заиканием, отрицательно качаю головой. — Я не умею летать.
— Как это? Я точно помню, что твой питомец летает, значит, и ты можешь. Я ошибаюсь?
— Нет, мистер Нотрил. Али правда умеет летать, а вот у меня крыльев нет. Он учил меня, как их открыть, но я не смогла этого сделать. Так что я — дефективная птица.
— Такого не бывает, Лаури. Ты боишься летать? — его карие глаза прикованы ко мне. Надеюсь, это не разочарование в них сейчас промелькнуло.
— Не боюсь, но крыльев нет, — заглянула себе за спину, будто подтверждаю этим свои слова. — Они не открываются.
— Значит так. Запиши на следующую субботу НЛЛ, научить Лаури летать. Я покажу тебе свои приемы и обещаю, ты полетишь с первой попытки.
— Звучит многообещающе, — я обрадовалась, — мистер Нотрил, я забыла ваш ежедневник у вас дома. Он был в моей вчерашней сумке… Простите.
— Ничего, я сам запишу. Проходи, — он придерживает дверцу в кабинку, пропускает меня вперед. Ну а дальше…Сказка. Я увидела с высоты птичьего полета удивительно
