управления грамотным технократам. Озвучьте им четкие цели на ближайшее. Не нужно ничего кричать в лозунгах.
— Например? — подался вперед Косыгин. Он уже догадался, что попаданец озвучивает не собственные идеи, а некую квинтэссенцию размышлений из будущего. Ведь по его словам не все там смирились с падением Союза и в обществе будущего десятилетия не утихал жаркие дискуссии. А таким опытом пренебрегать точно не стоило!
— Цели? Постиндустриальный мир с передовыми технологиями. Экономная трата энергии, уменьшение зависимости от природных ресурсов. Прекращение продажи сырья, а только продуктов его глубокой переработки. Передовая химия, станкостроение, широкое распространение робототехники. Да ради такого недалекого будущего молодежь будет подметки рвать!
— И для его претворения нам потребуются высокообразованные кадры!
— Вы совершенно правы, Алексей Николаевич! Это здорово подстегнет тягу к знаниям и получению образования. Особенно технического. Обычный рабочий уже должен иметь не менее средне-специального курса наук.
— Да где ж мы столько техникумов возьмем? — не выдержал Мазуров.
— Решайте, что вас на самом деле нужно. Умная молодежь или алкогольное зависимое болото? Вы же в лозунгах постоянно такое провозглашаете.
Мазуров тогда серьезно задумался и до конца встречи задавал лишь наводящие вопросы. Кириленко сидел весь красный, постоянно вытирал лоб носовым платком, но огрызаться перестал, а больше слушал. Зато Косыгин крепко сцепился языком с молодым парнем, выжимая из него новости о вероятном будущем. Идея с постиндустриальным обществом пришлась ему по душе.
Глава 28
Украинская ССР. Крым. Резиденция Генерального секретаря «Глициния». 26 июля 1973 года
— Вот реальный лозунг для нашей молодого поколения. То, что рисуют в советских журналах типа «Техника молодежи». Космос, ракеты, роботы, передовые технологии. В России, извините, в Советском Союзе существует огромный потенциал, можно так сказать, ресурс, человеческий. У нас невероятно умные и изобретательные люди. Меня всегда поражало, как бездарно его использовали власти. У нас в будущем еще хуже, — махнул Ракитин в сторону дернувшегося Кириленко. — Олигархам пипл требуется лишь, как наемная бесправная сила. Некогда лучшее в мире образование безжалостно уничтожается. Правда, они так перестарались, что уже не могут найти себе грамотные рабочие кадры. Внезапно оказалось, что их также готовить требуется.
— Не понимаю. Как можно так безыдейно относиться к будущему? Что вы вложите в головы молодых людей?
— Не надо, уважаемый, путать ваши кривые лозунги с реальными делами! Предложите из их убогого городишки создать «Кремниевую долину» и сами удивитесь появившемуся энтузиазму.
— Это еще что такое?
Косыгин, уже знакомый с материалами, ответил:
— Американцы построили в Калифорнии целую агломерацию, наполненную высокотехнологичными предприятиями. Там к тому же много университетов и научных институтов.
— А здесь построим мы целый город мечты. Наукоград и не один. Это будет поселение нового типа, созданное с нуля. То есть самое лучшее в современной архитектуре и коммунальном хозяйстве. Вы видели фотографии скандинавских зданий из будущего?
— Утилитарно и необычно.
— Плюс практичная шведская мебель! Поначалу можно предложить скандинавам создать совместные предприятия, а затем выкупить часть идей или начать плодить свои. Вот посмотрите.
Властители СССР дружно уставились в экран портативной ЭВМ. Настолько на нем было четкое и ясное изображение! И насколько было обидно, что все это великолепие собрано в Китае.
— Алексей Николаевич, подлетаем к Симферополю, — легонько стукнул по плечу задумавшегося Косыгина Соломенцев. Тот посмотрел в окно и поднял кресло. — Не боишься, что обратно под конвоем поедем?
ПредСовмина бросил взгляд на коллегу из Совмина РСФСР:
— Не того нам нынче бояться надо, Михаил Сергеевич. Не того!
Лето, жара, Крым. Если и есть рай на земле, то он на южном берегу Крыма. Брежнев любил отдыхать и умел. В его морской резиденции имелся пляж, бассейн и катер. Вот на его борту в Черном море и состоялось поистине историческое совещание. Поначалу хмурый Ильич разлил всем по бокалу легкого крымского вина, сопровождая действо словами:
— Мы же все-таки на отдыхе, товарищи.
Товарищи неспешно дегустировали «Массандру» и раздумывали, с чего начать. Скорость катер сбавил, и стало возможно говорить без лишнего шума. Зачинщиком опять был Кириленко. Потенциальный пост Генерального секретаря придавал ему сил. Хотя делал он это не ради власти, а чтобы остаться в истории одним из тех, кто спас Союз от гибели.
«Всеми нами двигает честолюбие!» — достаточно честно выразился он перед посадкой во Внукове.
— Так дело не пойдет, товарищи! Это же фактически ультиматум!
Брежнев грозно сдвинул брови, хмуро оглядывая гостей. Нет, не таким он себе представлял долгожданный отдых в Крыму. И военные туда же, подсиживают старого друга Гречко! Но внутренне Генеральный сам себе уже признался, что ведет обычный торг. Он внимательно изучил собственное будущее, и оно ему жутко не понравилось. Что еще за медсестра с уколами⁈ Кто её ему подослал. И нет у него пока никакой зависимости от препаратов. Враки все это! Ну, были проблемы, но не такие же! Сколько лжи в будущем о нем выложили. Но именно та развалина, которую представлял собой поздний Брежнев и стала предметом волны анекдотов внутри страны. А зарубежом бесповоротно поняли, что с СССР надо покончить. И такое положение дел здорово уязвляло самолюбивого Генсека. Считай, вся его предыдущая работа коту под хвост. О тебе судят не по успехам 8 и 9 пятилетки, а по бормотанию в микрофон в последние годы жизни. Наверное, и в самом деле надо на покой, пока ты на взлете.
— Пойми, дорогой Леонид Ильич, мы же тебя не выпроваживаем как Никиту. Специально на съезде создадим пост Почетного председателя партии и утвердим это в уставе. А предварительно работу с товарищами проведем. Хватит с нас постоянных метаний и смены курса. Партия должна идти прямо и целеустремленно!
— Отодвигаете, значит?
— Ставим выше. У Председателя будет право вето на решение Генерального секретаря, если его поддержит большая часть Политбюро.
Брежнев покачал головой, осознав, что это прелюдия для дальнейшего торга:
— Это дело! Решение надо принимать коллективно.
— Вот и мы о том! Правильно, товарищи?
Генсек посмотрел на остальных и особенно выделил взглядом «партизана» Мазурова. Вот кто воду мутит! Кириленко один бы не посмел. Затем обратился к Косыгину, которого безмерно уважал.
— А ты что, Алексей Николаевич скажешь?
ПредСовмина еще больше насупился, говорил медленно, роняя слова постепенно:
— Уходить надо вовремя, Леонид Ильич. На взлете, а не хромой уткой. А мы об этом постоянно забываем. Думаем, что незаменимых нет.
— И ты о Брут? — попытался грустно пошутить Генсек.
— Я и сам, грешным делом, подумываю об уходе. Вот найду замену и останусь при правительстве советником. Тебе ведь примерную должность предлагает. Советы от мудрого человека никогда и никому не помешают.
Вот здесь Брежнев крепко задумался. В свете полученной от попаданца информации одна из причин обвала Союза — это засилье старых и уже некомпетентных кадров. Видимо, и в самом деле пора на покой. На кону поставлено слишком много. Само существование державы.
Генеральный секретарь потребовал еще вина, самолично обошел всех, наливая каждому четко и ровно. Рука у него до сих пор ни разу не дрогнула даже на охоте.
— Ну что, товарищи, выпьем за проводы дорогого Леонида Ильича! — сказано это было с улыбкой, все дружно тут же защерились в ответ. — Медаль какую-нибудь дадите напоследок?
К семьдесят третьему году у Брежнева, кроме боевых наград были два Героя, Социалистического труда, полученного в 1961 году и Героя Советского Союза, выданного в 1966 году.
— Это как товарищи решат, — коротко ответил приосанившийся Кириленко. Брежнев тут же его срезал:
— На мое место метишь, Андрей Павлович? Не слишком торопишься?
Секретарь ЦК побледнел. Особенно это стало заметно на фоне успевшего загореть Генсека.
— Оставим на усмотрение съезда. Пора заканчивать с прошлой кулуарностью. Ни к чему хорошему это не приводит.
Брежнев опешил.
— Смелый ход! Не ожидал.
— Так и в самом деле, Ильич, пора заканчивать со всем этим дерьмом. Я там такого начитался…
— Расскажешь?
— Тебе не понравится.
— Я тебе не девица кисейная. Ладно, вечером поговорим, — Брежнев снова стал Генсеком и действовал по-партийному. — Мое решение озвучим на ближайшем собрании Политбюро. Нам надо подготовить товарищей.
— Гришина я возьму на себя. С Кулаковым также найдем общий язык, — тут же вклинился Кириленко, затем повернулся к Соломенцеву. — Сможешь поговорить с Подгорным?
— Да. Может,
