смогли. Дэнси рассказал, что вчера они отправились к соседнему скиту, посмотреть, что там стряслось. До этого туда ушло несколько человек, обменять рыбу на жир, но, так до сих пор и не вернулись. Как оказалось, тот скит был уничтожен. Тогда Дэнси повел людей обратно, почуяв беду для своей семьи. По его словам то, что произошло – не укладывается ни в какие рамки окружающего мира. Белые медведи никогда прежде в их краях не объявлялись. Они, как правило, живут ближе к воде, намного дальше на север. Что вынудило сбиться хищников в одну стаю и устроить набег на поселения – осталось для разведчиков загадкой.
- Это начался летом, - усевшись у разведенного прямо в юрте огня, рассказывал охотник, немного расслабившись после разговора с односельчанами о случившемся вчера, и проникнувшись благодарностью к гостям. – Наш охотника отыскал труп звери. Мы таких еще не видать. Нойд назвать его демоном. Следы, вести с гор, а сдохнуть он от голода и холода. Мы тело трогать бояться, ждать, когда Василий вернется с летних пастбищ. Он тогда с Негостаем изучать какой-то мох ходить.
- Василий? – услышал нормальное для уха русского человека имя Данил.
- Да. Ученая. Василий. Приехать давно, жить с нами… Как это сказать… - охотник нахмурился. – Экспедиция! Много раз приезжать, мы его знать, он нас знать… Василий прийти, смотреть, говорить, что опасность! Мы труп сжечь. Много дров ценных потратить, но сжечь! Василий умный! Дэнси ему верить! Великий Нойд ему верить! Все ему верить… Потом странность приходить. Холод лютый, с-собака! Снег странный. Затем мертвые вставать. Первым бабка Трефилка встать. Старый бабка, умереть от сердца. Мы ее хоронить, а она вставать! Мы радоваться, но потом горевать. Бабка глупый стать, дикий! «Дух, вселиться в ее тело» - так Нойд говорить. Бабка тоже сжечь. И тех, кого она кусать. Потом зима прийти. Совсем плохо стать. Вертолета не летать, посылка не возить. Олень болеть. Стада потерять за неделя! Червяк проклятый съесть!
- Червяк? – пришел черед Николая удивляться. – Что за черви? Глисты что ли? Откуда тут черви?
- Маленький такой, с-собакин сын! – охотник показал указательный палец так, словно что-то на нем держит, отмечая ногтем большого пальца размеры того самого червя. – Белый, тонкий. Как нитка! Но много! Целая яма! Там, где черная смола. Нефть. Яма шевелиться, разрастаться! Поедать все, что найдет! Трава жрет! Дерево жрет! Животных жрет! Людей тоже жрет! Все жрет! Сын собаки! Мы хотеть жечь яма, но подойти никак… Червь под снегом жить далеко от яма. Провалишься, в сапог залезет и все. Изнутри съест! – Байкал с Кнехтом переглянулись. – Потом, как зима совсем настать, червь меньше стать. Яма вниз уйти, но солнце пока светить, оно его жечь, а теперь солнца нет. Не любит червь света. И огня не любит. Сейчас ему хорошо… Мы туда не ходить давно. Страшно, с-сабака!
Николай почесал затылок, переваривая сказанное. Червь? Яма? О чем это они?
- А недавно дальние скиты стали пропадать. Мы думать, что это соседи, не хорошие люди, но оказалось, что это таалы. Совсем плохими стали! В стаи сбиваются!
- Кто? – не понял Данил. - Таалы?
- Таал, - кивнул Дэнси. – Как это… Медведь по-вашему! Стая сбиваться начал, скит давить, людей рвать. Никогда такого не быть еще! Страшно, саб-бакин сын! Вот мы и ходить, смотреть. А пока ходить, хитрый таал сюда прийти… Если бы не вы… - охотник вздохнул. – Больше людей погибать. Спасибо тебе, Нюрг, спасибо тебе, солдат.
- Нюрг? – переспросил Николай
- Нюрг! - Кивнул головой Дэнси. – Великан – Нюрг!
За спиной Петрова зашуршал отодвигаемый полог юрты, в помещение шмыгнул вчерашний мальчишка. Он быстро что-то проговорил охотнику и тот поднялся.
- Василий прийти! – так же быстро прокомментировал он и поспешил за пацаном.
Сержант с капитаном тоже поднялись.
Небольшая группа саамов возвращалась откуда-то с севера. Два оленя, также сопровождаемые тремя собаками, резво тянули сани, в которых сидело трое мужиков. Один из них, когда упряжка остановилась достаточно близко, чтобы можно было разглядеть прибывших, отличался от остальных. Наверное, это и был тот самый Василий. Мужчина быстро заметил пришлых, нахмурился, осматривая гиганта, недоверчиво скосил взгляд на Дэнси. Тот ему что-то быстро пояснил и мужчина, а, скорее уже даже старик, улыбнулся.
- Земляки? – поинтересовался он на чистом русском и Данил с Николаем кивнули.
- С военной базы, - подтвердил Петров, на всякий случай не уточняя, с какой именно.
Ученый снова покосился на здоровяка и этот взгляд не ускользнул от Николая.
- Здоровое питание, - буркнул он, на незаданный вопрос. – Каши в детстве много ел…
Василий явно не поверил в чудодейственное свойства «геркулеса», но расспрашивать побоялся. Прибывших отвели в юрту, где местные долго что-то обсуждали, на этот раз, не пригласив на совет чужаков. Неприятно, но логично. Петров бы также поступил. Нече уши греть!
Совещались местные долго. Наверное, с час. За это время Николай с Даниилом обговорили свой дальнейший план. Им нужно продолжать движение. Задерживаться здесь они не планировали. Вьюга закончилась, хоть горизонт все еще и хмур, но, вроде, идти дальше было можно. Главное, направление узнать.
За то, что они помогли отбить скит от нашествия медведей, капитан планировал вытребовать как минимум одну упряжку оленей. От идеи со снегоходом пришлось отказаться. Был тут один старенький, стоял за главной юртой под навесом, но как только Николай к нему подошел, тот словно живой, как-то грустно вздохнул. Ну, да… Такая техника на его вес не рассчитана. Сани тянуть слабенький двигатель тоже вряд ли сможет, так что Байкал положил глаз на упряжку. Сильные, могучие, крепкие олени совсем не выглядели уставшими после поездки, а это могло говорить о том, что эти лоси могут еще долгое время быть на ходу.
Наконец-то глава поселения, ученый и тот охотник, что более-менее говорил по-русски, вышли из юрты.
- Наша ваша говорить спасибо, - начал Дэнси, переводя слова старика.
- Наша ваша принимать, - буркнул Петров.
Действие лекарств заканчивалось, и рука опять начинала болеть, неприятно сверля мозг назойливой болью.
- Наша ваша принимать в деревне, благодарить.
- Спасибо, но мы торопимся. Нам нужно дальше. Домой.
- Наша ваша понимать, - кивнул охотник. – Но наша
