доброй половины стоимости товара. Сразу же. Без гарантии, что кто-то его купит. А если товар не покупали за двадцать один день — он не возвращался продавцу, нет. Он попросту сгорал.
В итоге на Аукционе сложилась своя, специфическая экосистема. Продавали, во-первых, то, что по совокупности системных требований не имело заоблачный процент комиссии и не забирало у продавца всю его возможную прибыль. А во-вторых, то, что гарантированно было ходовым товаром. Выставить редкую или бесполезную для большинства вещь с чересчур высокой ценой и ждать, пока не появится подходящий покупатель — не получится. Слишком высок риск не дождаться и в итоге потерять и вещь, и уже уплаченную комиссию. Такое лучше продавать вживую.
В существенной мере Аукцион был вотчиной типовой продукции магических (и некоторой части немагических) ремесленников — то есть был забит широко распространенными и востребованными вариантами артефактов, Ядер и алхимии. Потому как шаг влево-вправо от типовых вариаций — и появляется риск потерять кучу денег на сгоревшем невостребованном лоте. Еще я знал, что там частенько продавались книги — но только от «признанных» авторов. Новички выкладывать свои опусы не рисковали и вначале нарабатывали известность в реальном мире.
Пообщавшись с Диомедой, я выяснил, что и другие немагические вещи там тоже продавались, в том числе и большими партиями. В основном это касалось скоропортящихся и важных товаров, которые сложно было привезти обычным караваном, или на которые можно было задрать цены, отбив и себестоимость, и комиссию. Неудивительно, что я про эту категорию в Гельте не слышал, потому как больше всего в ней продавалось различных деликатесов. Свежайшие, только что выловленные морепродукты, едва остывшее мясо некоторых Хиатусов, выдержанные вина... И, разумеется, фрукты. Всё же в этом мире большая часть фруктов, особенно из тех, что росли на деревьях, была предметом роскоши — в дикой природе они водились редко, вытесняемые в лесах куда более живучими и крепкими видами, а выращивать их было... сложно. Местная погода, черт бы ее побрал. На открытой местности и на возвышенностях фруктовые деревья попросту ломались и выворачивались ветром в Месяц Познания. В низинах — наглухо затапливались в Месяц Большой Воды. Приходилось выкручиваться, строить крытые оранжереи или сады, защищать их от капризов погоды при помощи артефактов и Массивов... в общем, недешевое удовольствие.
Рассказала напарница и про парочку исключений, когда на аукционе могли появляться совершенно нетипичные товары. Например, про периоды голода в отдельных гертэнствах, когда те готовы были выкупать даже обычный рис с аукциона по совершенно неадекватным ценам — а торговцы и рады были воспользоваться моментом. Или когда в результате затопления единственной безопасной дороги в небольшой, но важный Очаг Воды на юге континента, на рынке возник резкий дефицит одного важного алхимического ингредиента. В тот раз на Аукционе некоторое время мелькали странные лоты в виде самой обычной океанической воды по неадекватным ценам — она оказалась пусть хреновым, но аналогом пропавшего ингредиента.
Сейчас мы застряли в форте без воды, и на всякий случай пошерстили аукцион — мало ли, вдруг что найдется. Нашлось. Самое дешевое питьё — свежевыжатый сок из местных яблок. Десяток Мраморных за графин.
Да идите вы к черту с такими ценами!
Нет, если я не успею дотянуть до Стали, а мы начнем умирать от жажды — придется купить. Но не раньше. Иначе меня жаба задушит.
Дневник Эдриана Гирита. 5 (или 6, не уверен) день месяца Серого Неба 1793 года от Объединения.
Бам-м-м!
Меня вышибло из состояния концентрации, как расшатанную пробку из бутылки игристого вина. Оказывается, когда ты находишься поблизости от кого-то, кто прорвался на следующий ранг Закалки — это нехило так бьет по духовному восприятию и, опосредованно, по мозгам. Причем неожиданный эффект, видимо, начинает работать лишь с Бронзы — помнится, когда я прорывался на Медь, а дед проходил неподалеку, он лишь вздрогнул от неожиданности. Хм. Хотя, возможно, дело еще и в плотности Ци в центре Очага...
Я открыл глаза и кое-как сфокусировал взгляд на напряженно стиснувшей челюсти Диомеде. Глаза откровенно отказывались собираться в кучку, в ушах гудело — в целом, большая часть удара пришлась именно на сенсорные органы. Кое-как встав, опираясь на стеночку, я почувствовал, как мир уходит из-под ног и пытается закружиться вокруг меня — вестибулярка тоже пошла вразнос. Черт, как бы сейчас не стошнило... Нельзя. Воды и так нет, ее дополнительный расход, да еще и такой глупый, будет максимально обидным. Прикрыв глаза, я глубоко вдохнул. Вдох. Выдох. Вдох. Выдох.
На приведение себя в норму ушла добрых пара минут. Наконец открыв глаза, я тут же наткнулся взглядом на встревоженное лицо девушки — та, кажется, искренне испугалась моего странного состояния. Я мотнул головой в ответ на вопросительный взгляд:
— Все в порядке. Но, кажется, у меня появилась еще одна идея.
Мысль была, в общем-то, простой: если мне так сильно ударил по мозгам колокол перехода на Бронзу — то насколько сильно должен ударить по окружающим колокол перехода на Сталь? А насколько сильно он ударит по чудовищам форта?Задумку Диомеда подхватила на лету — и мы оперативно переместились к самому выходу из подземелья. Дверь уже подрагивала от энтузиазма монстров снаружи: восприятие, едва пробившись сквозь Ирс Дирхе, различило аж десяток разномастных силуэтов, ломающих, грызущих и царапающих дверь и друг друга заодно. В трех из них ясно узнавались уже знакомые нам серые безглазые сухопутные акулы на ножках, которые и загнали нас в это положение, а вот остальные... Ничего хоть каплю знакомого, силуэты словно
