со скверной. Не знаю, почему тебе поверил директор, но…
— Возможно, потому же, почему он когда-то поверил тебе, — я оборвал Ану на полуслове и широко улыбнулся. Не так как обычно. Кажется, я подхватил новую привычку у Каркаданна, и даже без нарисованного красного рта получалось жутковато.
— Не стоит угрожать моим ученикам, — дверь в кабинет открылась, и там показалось лицо профессора Седоньи. Опять с пожатыми губами, вот кто точно не менялся. — Заходите.
Она отошла в сторону, и мы постарались как можно быстрее проскользнуть в ее кабинет. Если про остальных профессоров мы что-то знали до этого, то вот чему нас будет учить профессора Седонья было совершенно неизвестно. Разве что одно было точно: она хорошо относилась к Ане и плохо ко мне, так что просто не будет.
Я занял свое место за одним из сотни столов, расположившихся на разных уровнях словно в Колизее. Рядом сидел Чистюля, он тоже не ждал ничего хорошего и быстро водил взглядом из стороны в сторону, пытаясь вместе со всеми понять, что же нас ждет. Но пока не было никаких явных подсказок. Широкие окна, чучело ворона, несколько торжественных портретов. Большинство с различных приемов, и один с поля боя, где в центре вражеского строя бурлили огромные щупальца.
Стоило только о них вспомнить, как профессор выпустила из груди грааль, наполняя все вокруг своей чистотой, а потом приняла вторую форму. Учебный зал наполнили те самые огромные щупальца, мелькнули когти-клыки, дыхнуло запахом яда, а потом все исчезло. Как оказалось, профессор использовала силу рода только чтобы закрыть окна. Зал погрузился в темноту, а перед нам снова стояла вроде бы обычная женщина с поджатыми губами.
— Обычно я не беру первые курсы, — она медленно двинулась по кругу, изредка бросая взгляды то на одного, то на другого ученика. — Вы пока слишком зациклены на том, чтобы просто выжить. Ты! — она ткнула пальцем в Торопыгу. — Что полезнее для победы защищаться или нападать?
— Все, — молодой Веларес проявил несвойственную ему осторожность.
— Чушь! — отмахнулась Седонья. — Ты! Заучка!
Теперь она выбрала Паулу.
— Атака — для победы, защиты — для цены, что ты за нее заплатишь, — ответила та.
— Верно, — кивнула профессор. — Не бойтесь признать очевидное. Хочешь победить — атакуй! Или кто-то не согласен?
— Можно взять врага измором, — возразил де Медина.
— Измор — это уменьшение цены. Рано или поздно тебе придется прийти и помахать мечом.
— Но если для меня победой будет не жизнь врага, а его ослабление?
— Не зря тебя называют Первым, — профессор кивнула. — Обычно до этой мысли доходят не сразу, но так уж и быть, я попробую вам объяснить. Если вы не готовы, то пропустите мимо ушей, если же сможете, то сделаете своим оружием.
В зале повисла напряженная тишина. Даже я, несмотря на изначально недоверие к профессору, ждал продолжения.
— Запомните, — она обвела нас взглядом, — Если вас заставили обнажить меч, то вы уже защищаетесь. Даже во главе войска, идущего по чужим землям. Понимаете? — профессор усмехнулась. — Как я и говорила, до этого нужно дорасти, но попробую еще раз. Если вас втянули в бой, что это значит? Счастливчик?
— Что на нас влияли, так или иначе. Получается, что после этого, даже нападая, мы защищаемся?
— Удивительно, — профессор хмыкнула. — Мне казалось, что ты глупее, но, кажется, месяц в плену у созданий скверны иногда помогает прочистить мозги. Верно! Атаковать можно не только мечом. Если вами манипулируют, если внушают мысли или желания, это уже нападение. И значит… Вы не сможете победить, лишь срубив пару голов.
— Но… — возмутился Торопыга, но чужая чистота заткнула ему рот, не давая прервать речь профессора.
— Тогда что делать? — Седонья обвела нас взглядом и ткнула в Марию. — Живодерка! Что думаешь?
— Надо понять, кто напал на нас, не мечом, а словом. И напасть не просто так, а на него. Тогда мы будем не защищать, а атаковать, и значит сможем победить.
— Еще одна умная брошенная девочка, — профессор Седонья цокнула языком. — Не зря тебя взял под крыло сам прелат Айялла.
Ученики начали поворачиваться в сторону Марии и бросать на нее взгляды.
— Мне считать это атакой? — девушка продолжала смотреть только на профессора. Пауза затянулась, но в итоге та только хохотнула. Поджатые губы на мгновение скривились в улыбке.
— Именно. Я рада, что вы начинаете понимать, замечать и, главное, не стесняетесь дать отпор. Потому что в настоящей битве, в настоящей войне важны не только мечи, не только чистота, но и ваши мозги. И именно этому мы будем учиться. Умению думать!
Профессор Седонья хлопнула в ладони, и ее чистота хлынула на дальнюю стену, складываясь в причудливые узоры. Нет, это был план Примеры, а на ее фоне фигурки с подписями наших отрядов, Красной Баронессы и гулей. Урок сразу стал еще интереснее, и оставшийся до его конца час мы разыгрывали разные варианты того вторжения.
Профессор называла имя, ученик вносил предложения по изменению тактики за одну из сторон, и рисунок на стене показывал, что бы случилось в таком случае. Так мы увидели десятки вариантов того, как гули вырезают нас раз за разом, и еще столько же неудачных попыток с нашей стороны им противостоять.
— Ты понял? — спросило сердце, когда мы вышли из кабинета и уже по знакомой тропе двинулись к окраине леса.
— Кажется, она не просто хотела, чтобы мы разобрали тот бой, — кивнул я. — Мы должны были увидеть, что выжили чудом. Что Баронесса легко могла устроить резню, но почему-то этого не сделала. И зачем?
— А я откуда знаю? — удивилось сердце. — Просто заметил. А ты… Держись с ней настороже, помни, твое тело важно не только для тебя.
Мы обсудили этот урок внутри отряда, я думал над ним ночью, а потом еще несколько дней. Но ответов не было, а новые тренировки начали довольно быстро перетягивать на себя все внимание. Тем более, что я, кажется, нащупал способ восстановить цветы, а еще… Через две недели я смог воссоздать ключ в башню Карла Великого, причем этот должен был подойти не только к внешним воротам, но еще и ко внутренним.
Вот только готов ли я к этому путешествию? Я решил, что всего лишь пары метров чистоты вокруг меня будет мало для такой авантюры. Нужно было стать еще немного сильнее.
* * *
Еще через две недели пошел снег. В королевстве его почти не бывает, и до этого я видел его лишь один раз в детстве, но вот. С неба летели крупные тяжелые хлопья, покрывая собой треугольные крыши корпусов, площадь перед ними и даже памятник Карла Великого. Словно подсказывая, что мир неуловимо изменился. Может быть, просто пришла зима, может, приближалось время приезда Луисы, а может… Я чувствовал что-то еще.
На последней тренировке меня неожиданно нашел посланник от Барка. Моя банда под присмотром Валери на всякий случай отслеживала, не интересуется ли кто-то Мануэлем де Луна больше, чем следует. И вот такой человек появился. Остановился в заброшенной церкви за городом, прогулялся по окраине, а потом исчез, словно его и не было. Высокий, весь в черном, очень опасный — хотя никто и не понимал, почему всегда добавлял последнее слово в его описание.
Теперь надо было думать еще и об этом, но я все равно улыбался. Потому что вспомнил: у меня есть не только мой отряд, не только семья, но и просто друзья, там за стенами Примеры. И от этого чистота сегодня была такой легкой и приятной. Давно такого не было.
Глава 14
Гость
— Ваше величество, — Карл Арагонский склонил голову, провожая племянника на площади у башни Карла Великого.
Перед королем медленно открывались ворота в Белый замок. Он мог бы уехать и по обычной дороге, но предпочел, чтобы никто не узнал ни о его исчезновении из королевской резиденции, ни о возвращении.
— Оставь, — король махнул рукой. — Я обещал, что лично помогу зачистить башню, когда придет время, вот и помог. Не скажу, что это было весело, но зато мы теперь знаем, чего ждать в ближайшее время от новых сердец.
Карл Арагонский только кивнул в ответ. Они действительно зачистили башню Карла Великого от запущенной туда нежити. Директор предпочел бы сделать это еще месяц назад, едва узнав, что та нашла проход
