– В следующий понедельник приезжай с шоколадкой да и всё, – подмигивает Вера.
– Ка–пец, – тру лицо. – Такого у меня еще не было.
– Беги вниз. Всё нормально.
Киваю и спускаюсь, приводя мысли в относительный порядок. Е*ть–колтить. Сегодня я загнал беременную девушку в орлиное, мать его, гнездо на краю скалы. Зашибись! Не удивительно, что она растворилась в воздухе.
Что дальше?
Какую ахинею родит мой изможденный поломанный мозг? Где еще мы не трахнулись в моей больной фантазии?
Наверное, нейроны напряглись и постарались выдать максимально уединенное место. Видимо мой организм настолько в ахере от происходящего, что решил нас с моей бывшей запереть на километр вверх. Иначе этих двоих не склеить.
В принципе, неплохо. Хотя странно.
Но ладно, могло быть и хуже.
Слава богу, сестрички не нажаловались Старшей. Вылетел бы моментально. Всё еще сумбур чувствую. Никак не могу сообразить: во сне я был орлом или прогнал орла с насиженного места? А как птицы трахаются?
Это казалось неважным. Адово хотелось хоть как–нибудь. Ее. С ней. Блть, как же хочется с ней.
На первом этаже и правда «весело». Привезли обдолбанных идиотов, которые стоять нормально не могут, но к другим пациентам лезут. Помогаю, разнимаю, провожаю по требованию врачей. Держу, пока шьют. Сам невольно вспоминаю ту ночь, когда сюда Захара привез раненого. Побывал по обе стороны баррикад.
Когда, в конце смены, собираюсь на учебу, ко мне подходит одна из медсестер – Вера и спрашивает, успеваю ли я. Возможно, подработку пока стоит отложить? Она не с претензией, а как–то что ли... по–человечески.
Милая девушка. Внимательная.
– Думал об этом. Но если оставлю больницу, то и на учебе вскоре перестану появляться. Родители были врачами, брат — хирург. Сам стремлюсь, но вокруг столько возможностей заработать, что если увлекусь, то всё.
– Всему свое время, Матвей. Насчет денег не спеши. Тебе сейчас нужно выстроить приоритеты.
– У меня девушка беременная, – слова срываются с языка. Я еще никому об этом не рассказывал. Необычное чувство. Резюмирую резко: – Вот мои приоритеты пока что.
– Поздравляю! О, – она прикрывает ладонью рот, понимая, что счастливым я не выгляжу. – Матвей, только не бросай учебу. Как бы трудно не было. Поверь, через несколько лет станет проще.
– Через сколько? Я вообще не сплю, а пока даже не началось. Вера, я просто в шоке.
– Через три–четыре. – Она смягчается и продолжает участливо: – Но время потом уже не отмотаешь. Либо ты сейчас выдерживаешь в режиме, либо будешь потом жалеть. Возможно, всю жизнь. Поверь, у тебя получится: будешь дипломированным спецом, уже с семьей, подросшим детенышем.
– Спасибо. – Почему–то на душе немного теплеет от этих слов. – Но спать на работе больше не буду.
– Будешь, – улыбается она. – Все спят. Но не переживай, мы тут не чужие — прикроем. Береги себя.
– И вы берегите. Мне пора.
Поспешно собираюсь, спешу на парковку. Вся жизнь бегом. Иногда кажется, что двигаюсь на автомате. С машиной под задницей, правда, в разы удобнее. Раньше я планировал пафосно купить спортивную тачку ближе к двадцати годам. Теперь всё чаще одалживаю у Паши. Реальность перестраивает ожидания. Меняет приоритеты. Какая там спортивная тачка, пора озадачиться выборов автокресла, да?
Если в больнице ночка выдалась просто веселой, на учебе ждет полный треш. Первой же лентой полугодовая контрольная. У кабинета мешкаю: пока ждал препода, успел погрузиться в себя, обдумывая сон, в котором от души и всего сердца собирался вы**ать Юлю, в итоге про**ываю задние парты. Приходится занимать первую.
Всю последнюю неделею дико хочется спать, а когда глаза закрываю — там одна Юля. По–всякому. Такого не было, даже когда когда мы встречались. Эти ее внимательные, порочные взгляды, умоляющие о ласке... Раньше она так не смотрела. Раньше мы будто дружили, а не горели.
Снится мне. Снится, едва глаза закрою. Паранойя выходит на новый уровень.
Наваждение, рушащее границы, выстроенные совестью и гордостью. На сомнения нет времени. Прошлое законсервировано вместе с обидами и претензиями. Это всё потом.
Если я ее не возьму сейчас, просто взорвусь.
Взорвусь и меня, блин, не станет.
Она беременная, поэтому я буду осторожен. И никаких, бесспорно, отвесных скал и орлиных гнезд.
Выхожу на улицу и смотрю в небо. Потом на часы.
Да, я буду осторожным. Просто бы войти и почувствовать. Сглатываю. Какая–то смертельная болезнь эта первая любовь. На телефон падает сообщение.
Кто–то будет долго жить, ага.
«Сдал??» – спрашивает Юля.
Так вышло, что после выступления на детском празднике мы стали чаще переписываться. Я неохотно рассказываю о своих делах, но иногда кое–что проскальзывает. Например, инфа о сегодняшних тестах.
«Да».
«Ура, молодец! Приедешь вечером?»
Блин. Не знаю. Зачем?
«Завтра».
«Я надеялась(»
На что?
«Я на завод и домой поспать»
Поразмыслив, добавляю без особых претензий:
«Если хочешь — приезжай ко мне».
«М–м–м. Поздно же будет. Как я обратно?»
«Останешься».
«А ты не будешь приставать?»
Знала бы ты, что мне снится. В паху ломит так, что нестерпимо. Ноги едва не подкашиваются. За физическую работу на заводе хватаюсь почти радостно.
«Не буду. Домогаться беременных — такое себе».
Приставать и правда не планирую. Этим я почти четыре года занимался. Хватит уж. Возьму тебя и всё.
Выруливаю в сторону дома. Нужно посидеть с бабулей, обещал отпустить сиделку. Но сначала заеду к одному человеку. По пути будет.
Выбираю контакт, звоню, она снова не берет. Тогда я пишу сообщение:
«Я внизу. Выйди, нужно поговорить».
«Прочитано».
В пятницу я уже приезжал, но ее не было дома. В выходные работал и готовился к занятиям, караулить времени не было. Но это и к лучшему: успел немного остыть.
Люба читает сообщение, медлит.
«Мне подняться? Заодно рисунки своим покажешь».
«Сейчас выйду».
Спускается быстро, юркает на переднее сиденье. Смотрит внимательно.
– Привет, Матвей. Что–то случилось? Ты мне названиваешь всю неделю. Мне так... боже, так стыдно за нашу поездку! – Прячет глаза. – Не представляю, зачем я так напилась!
Сокрушается, краснеет.
– Напилась — это ладно, с кем не бывает. – Смотрю на нее в упор. – Обсудить нужно пару моментов, что случились еще пока на трезвую голову.
