смотрю на дверь и жду вторжения.
— Ай!
Руки Ариаса обняли меня сзади и я от испуга взвизгнула. Обманщик нарочно переключил мое внимание на дверь и просто забрался в окно!
— Ш-ш-ш, — успокаивающе прошипел мне в ухо и поцеловал в плечо. — Продолжаем разговор. Значит, у меня ревнивая лисичка? Хорошо, хорошо...
Посмотрела бы я на неревнивую...
— А не было другого способа убрать мой запах? — вынужденно заговорила я, пытаясь произносить слова спокойно. — Качественно помыться, например, можно было бы? С мылом! Много раз!
— Но чем же натереться, чтобы пахнуть другими женщинами? Хм-м-м... Я не встречал такого мыла, — саркастично протянул он, я от души лягнула ядовитого засранца, целясь именно в то самое место.
Увернувшись, Ариас посерьёзнел и моментально прижал меня к стене, зажав руки и ноги так, чтобы я не могла двинуться.
— Лиса, даю слово — я не получил удовольствия. Даже больше, мне было очень неприятно. Терпеть не могу общих. Не касался, не целовал, думал только о тебе.
Не похоже на клятву верности. Мне вообще не нравится, как это звучит. Змей недовольно вздохнул, глядя на мое расстроенное лицо.
— Так. Ты хотела, чтобы я рассказал все без утайки — я рассказываю без утайки. Предпочел бы скрыть, но честно исполняю твое желание. Да, решения были неприятны и тяжелы. Зато результативны.
Знаю-знаю. Я закрыла глаза, стараясь совладать с собой. Понимаю, что он делал это ради дела, чтобы не потерять меня, но... очень хочется оторвать кому-нибудь чего-нибудь, а затем ещё и обидеться на всю жизнь.
— Остывай же, ревнивица... — он ловит мои губы, но я старательно отворачиваюсь.
— Я все понимаю, но не могу так легко остыть, — сердито заговорила. — А если бы мне надо было снять твой запах?! И я бы пошла в то место, где покупают мужчин, чтобы они натерли меня изнутри своими... кинжалами. Как бы ты реагировал? Ты бы все понял? Сказал бы: «Ну хорошо, раз для дела надо было, значит не считается», м? Только честно.
Ариас задумался и чем больше он думал, тем мрачнее становилось его лицо. Змеиные зрачки сузились, превратившись в тонкую полоску. Он заговорил отрывисто:
— Нет. Я бы так не ответил... Готов точно сказать, как бы я отреагировал. Во-первых, нашел бы и убил тех мужчин. Довольно жестоко. Во-вторых, ты... — Змей смерил меня внезапно зловещим взглядом. — После тщательного очищения... я бы брал тебя столько раз, сколько может потребоваться, чтобы ты пропиталась моим запахом. Полностью. Сверху донизу. Не могу точно сказать, сколько времени мне понадобилось бы, чтобы перестать быть грубым.
Он скрипнул зубами, и, подхватив меня за пояс, резко повалил на кровать.
— Ай! — я вскрикнула от того, как он стиснул мне руки. — Меня вообще-то никто не... натирал!
— Извини, — он поспешно ослабил хватку, быстро зацеловывая зажатые места. — Ты на меня действуешь... Я вроде не был раньше ревнив. Но когда представил — не понравилось.
— Так мне тоже не понравилось... — обиженно заговорила. — Если действовать по аналогии, мне надо жестоко убить тех женщин и насиловать тебя, пока не успокоюсь?
Нависнув сверху, Ариас посмотрел на меня с любопытством.
— Хм-м-м... Да, пожалуй. Если не хочешь сама, могу преподнести тебе их в любом виде. Насчёт насилия... — он хмыкнул. — Любопытно. Я бы уточнил, какое именно насилие ты хочешь сотворить. Если оно не включает в себя посторонние предметы в моей кишке, разрешаю делать, что угодно. Я не против.
На этом моменте я поняла, что Змей говорит совершенно серьезно. С его мужской — и великородной — точки зрения все сошлось идеально. Тут слегка иное воспитание и другие нравы... Я уже представила как он вручает мне кровавую связку из сердец, перевязанную бечевкой, и перед этим зрелищем моя ревность волшебным образом отступила. Вздохнула.
— А знаешь, давай, оставим эту тему... Пожалуйста, только не трогай никого! Но ты мне останешься должен м-м-м... желание!
— Должен?! Желание?! — он с удовольствием посмотрел на меня. — Ставишь условия? Умница, умница... Только осуществимое для меня желание, которое можно исполнить без ущерба в течение светового дня. Согласен.
— Идёт, — быстро согласилась, пока не передумал. — И еще, договоримся? Пока мы вместе, никто из нас ничего другими... не натирает?
Уголок его рта пополз вверх.
— А если по делу?
— Ариас! — серьезно посмотрела в смеющиеся голубые глаза. — Если тебе для дела смертельно потребуется пахнуть другой женщиной, скажи. Мы придумаем, как это осуществить с наименьшим количеством жертв... среди тебя.
— Договорились, договорились, — улыбнулся. — Даю слово, лисичка.
— И я даю слово. Рассказывай. Что по плану дальше?
В ответ Ариас осыпал меня нежными почти воздушными поцелуями. Только вот рук, зажатых над головой, так и не выпустил.
— Прервемся с рассказом. Все эти мысли о натираниях... Думаю, перед отъездом, нужно еще раз доказать тебе, что я — твой, а ты — моя. Только моя.
Я едва успела выловить нужные слова.
— Каким отъездом?! Куда?!
— Нужно съездить в город. Я, конечно, насладился уборкой с тобой, — его рука подлезла под бедра и крепко сжала мою ягодицу. — Но работа это тяжёлая и не подходит ни тебе, ни мне. Нужно нанять персонал, есть и ещё несколько дел. Кстати, завтра мы приглашены на торжественный обед к моим родителям, я не говорил?
Захлопала глазами.
— Конечно, не говорил! Ах ты...
Он заткнул мне рот поцелуем.
— И всё же... — прошептал на ухо. — Я, пожалуй, верну тебя к идее о мужчинах, полирующих тебя своими... кинжалами. Этот образ не дает мне покоя... Хочу скорректировать направление. Итак, запоминай. Первое: мужчина с кинжалом — это я. Второе: я — единственный...
Глава 33
Город на территории рода Змей находился всего в получасе езды от поместья. Пока ничего здесь не поразило меня больше Ариаса.
Змей способен ножом попасть в глаз летящей мухе; просчитывает сложнейшие многоступенчатые планы в нескольких вариациях; остр и ядовит на язык; великолепный, крайне изобретательный любовник. А вот в финансовых вопросах...
Здесь змеиная хитрость демонстративно отворачивается и закрывает глаза.
«Транжира!» — я с круглыми глазами наблюдала, как он, не спросив о цене, бросил золотой за пирожок. За пирожок! А спим мы, напоминаю, в развалинах, и я пока не видела постельного белья.
А мне бы хотелось его лицезреть.
И подушку.
И крышу.
И коврик.
И диван. Новый.
Похоже, идея торга или хоть какой-то экономии кажется Ариасу ниже его достоинства. Возможно, великородного и не учили финансовой грамотности. Или, у него в детстве не было воды, и он купался в деньгах? В любом случае к монетам он относится крайне презрительно, медь и серебро за платежное средство не считает и всё измеряет в золотых. Этой особенностью пользуются все, кому не лень. Ну грех не воспользоваться, когда клиент великодушно отказывается от сдачи в 9 серебряных с одного золотого!
— Не надо брать! Это называется ценовая дискриминация! — умоляюще прошептала я, оттесняя Ариаса от прилавка, где ему предложили седло за десять золотых. При виде великородного, продавцы отчаянно округляли сумму по принципу: с трех до десяти.
— Позволь, я за тебя куплю? Он видит тебя и специально цену повышает, понимаешь? А для меня не повысит настолько.
Я огладила свое платье: ещё то, скромное, темное, трактирное. По виду богатством я не блистала, могли ещё и скидку сделать. Змей покровительственно посмотрел на меня сверху вниз.
— Понимаю и все вижу, не слепой. Но тебе покупать не позволю, практичная милашка, — ласково, но твердо заявил. — У нас не принято, чтобы женщины держали деньги даже в руках, а ты хочешь за меня расплачиваться? К тому же, торг — это забава для плеб...
Он осекся, не договорив.
