переводе с английского, это означает ''Исправительное учреждение округа Monmouth''. Внутри все выглядело более-менее цивильно, заметно чувствовалось отличие от тюрьмы, из которой я только что приехал, в лучшую сторону. После затянувшейся процедуры оформления, так как в сортировочной камере было очень много народу, меня осмотрел доктор, выдали тюремную робу с тапочками, и отправили непосредственно в тюремное помещение. Я хотел заселиться в одну камеру вместе с испанцем Кристианом, но его задержали во время оформления, поэтому нас поместили в разные места.
На удивление камера была пустая, без соседа, чему я был непременно рад. Ничего особенно внутри не было: две кровати, унитаз, раковина и стол, немного грязновато, но терпимо. Простыни выдали грязные и вонючие, видимо их здесь не стирают, после сдачи предыдущими владельцами. Но ничего страшного, на следующий день я сменил их на чистые, а также достал сменную робу, так как мне выдали всего лишь одну. Подушек, как и в Hudson здесь не было, поэтому я лег спать, подложив под голову плед. Всю ночь были слышны громкие крики и вопли из соседних камер, но даже это не помешало моему сну, так как я очень устал после переезда.
Подъем в этой тюрьме был очень поздно, в 8 часов утра. Если сравнивать с Hudson, то там все поднимались в 6 утра. В тюремном помещении было 3 этажа. Так как в этом месте все находились временно, на период сортировки и классификации, то камеры целый день были закрыты, за исключением одного часа утром и вечером. По расписанию открывали только один этаж, а два других, в то время, были закрыты, чтобы избежать большого скопления людей и драк между заключенными. В свободное время, когда открывались камеры, можно было выйти на площадку, на улицу, чтобы подышать свежим воздухом, посмотреть телевизор, принять душ или позаниматься в спортивном зале. Никаких штанг или гирь там не было, только лишь турник, брусья и пару силовых тренажеров с весом. По сравнению с Hudson, мы и этого не видели никогда, поэтому в моих планах было продолжать тренировки. Проблема было только одна, в еде, так как никаких дополнительных продуктов, у меня еще не было. Требовалось время чтобы это заказать и дождаться получения. А пока я ограничивался только трехразовой тюремной баландой. Энергии для тренировок с такой едой, естественно, не было. Питание здесь было немного получше предыдущего места, да и порции побольше, но все равно полностью сытым себя не чувствуешь, необходимо что-то еще. За первую неделю нахождения здесь, я скинул пять килограммов веса. В любом случае, чтобы не потерять физическую форму, после уже одного года тренировок, я понемногу занимался.
Мое проживание в одиночестве было недолгим. Уже на следующий день, ко мне в камеру подселили какого-то бомжа с улицы. Побитого, грязного и очень вонючего, а также с проблемами живота и постоянно испускающего газы. На все мои просьбы перевести меня в другую камеру, охранники отвечали отказом. Вы себе даже не представляете, что такое находится с бомжом двадцать два часа в закрытой камере. Видеть, как он пользуется унитазом, находясь в метре от тебя, выпускает газы каждую минуту, а также разные мерзкие звуки чавканья и шипения. В тот момент, я держался из последних сил, лишь бы не сорваться и не избить этого соседа. Таким образом прошло пять дней, после чего меня перевели из сортировки в уже постоянное тюремное помещение.
Выглядело оно абсолютно также, единственным отличием было то, что люди не находятся в камерах целый день, а могут передвигаться по всей территории блока. Федеральных заключенных здесь было пять человек, как потом позже выяснилось, а все остальные state. Различие между контингентом людей, находившихся тут, безусловно чувствовалось. Это меня, собственно, больше всего и раздражало. Перед переездом в это место, мой знакомый из тюрьмы Hudson сообщил мне одну интересную вещь, а именно, федеральные заключенные имеют право находиться отдельно от state заключенных. Поэтому, он посоветовал мне во время суда, который должен был состоятся через пару дней, пожаловаться на условия содержания, и тогда меня должны будут перевести в федеральную тюрьму штата Пенсильвании, в Филадельфию. Он также привел мне примеры других людей, которых, по их просьбе, перевели таким образом. Все это он знал не с проста, потому что сам находился здесь в Monmouth County, несколько дней, а после его перевели обратно в Hudson, так как в Филадельфию он не хотел, из-за того, что все его знакомые были в Hudson. Я решил последовать его совету, и попросить судью о переводе в другое место. Попасть в федеральную тюрьму, или вернуться обратно в Hudson было бы неплохо, так как оставаться здесь мне уж точно не очень хотелось.
Спустя неделю после моего переезда в эту тюрьму, у меня должен был состояться суд, но по неизвестным причинам он был отменен. Причем адвокат мне об этом не сообщила, и в назначенный день я все утро прождал, когда меня вызовут. Позже, мои родители связались с ней, и узнали, что суд перенесли еще на один месяц, без всякого объяснения причины.
В этой тюрьме был огромный поток людей, так как большинство заключенных задерживали за несерьезные преступления, и они либо ожидали выхода под залог, или отсиживали свой недельный, месячный срок и также уходили домой. По этой причине, каждые несколько дней у меня менялся сосед по камере. Первые два человека, не считая того бомжа, были еще ничего, но потом ко мне подселили наркомана, который потихоньку стал воровать мою еду. Причем делал это он в то время, когда я его сам угощал. Находясь в одной камере, я не мог есть на его глазах, так как понимал, что он голодный и никто ему не помогает. Никому из его родных, до него не было никакого дела. Время от времени я давал ему некоторую еду, даже ту, которую готовили для меня черные, она называлась hookup (варево из риса и лапши, практически тоже самое мы делали в Hudson). И даже не смотря на мою помощь, он продолжал красть продукты. Об этом я не догадывался, так как всегда заказывал про запас, и не считал оставшееся количество. Выяснилось это только в тот момент, когда спустя несколько дней, после получения новых продуктов, я случайно не досчитался пары пачек печенья. Я решил проверить своего соседа, чтобы точно быть уверенным, что это сделал он, и завязал мешок, где хранились продукты, специальным узлом. Спустя какое-то время, я вернулся в камеру, и убедился,
