закажу что-нибудь поесть.
— Там есть запеченная курица с картошкой. Разогрей. Так будет быстрее.
Пока оставалась одна, мне нужно было чем-то занять руки. По привычке начала что-то готовить.
— Хорошо. Жду тебя.
Быстро принимаю душ, понимая, что настолько сейчас устала, что даже теплая вода не освежает. Накидываю махровый халат Марка, который нашла здесь еще запечатанным и в котором я могу просто утонуть.
— Пахнет вкусно, — неловко останавливаюсь у входа в кухню.
Мнусь, будто мы с ним незнакомцы и я не знаю, как и о чем с ним говорить.
Марк уже разделся. Сбросил рубашку и явно чувствует себя хозяином на собственной кухне. А ведь раньше дальше стола и максимум кофемашины он в кухню и не заходил.
— Ты ведь готовила. Как может быть невкусно?
Усаживаюсь за стол и жадно набрасываюсь на еду. Желудок урчит, но даже от этого рядом с Марком я не ощущаю никакой неловкости.
В нашем браке всегда было больше души. Наверное, кто-то вроде сестры Марка постоянно думает о том, как выглядит перед своим мужчиной. Я же верила, что все это ерунда. То, что нас соединяет, намного больше красивых поз и жестов.
— Зря я не уговорил тебя поесть днем, — Марк качает головой, снова бросая на меня заботливый взгляд и принимается за свой ужин. — С Валентиной Петровной все в порядке. Она спит. С ней будут дежурить две медсестры. Я сначала договорился на одну, но сейчас подумал, что лучше так. Она ведь тоже человек. Вдруг уснет или выйти ей понадобиться.
— Спасибо, Марк.
— Маш.
Марк накрывает мою руку своей, и я даже не дергаюсь. Нет сил. Или желания вырвать руку?
— Все хорошо будет. Как иначе? Бабушка сильная, и уход за ней самый лучший. Ты ведь мне веришь?
— Верю, — на миг замираю, глядя в его глаза а после киваю.
Не хочу думать о том, какие подводные камни для меня в этом ответе. Ни о чем не хочу.
— Иди спать. Я постелил уже. Я уберу здесь.
Киваю, но почему-то не могу сдвинуться с места. Дикая усталость не дает даже пошевелиться. А уж после того, как я еще разомлела под горячей водой и наелась, кажется, так и засну на этом стуле. Или, как вариант, просто с него свалюсь.
— Все ясно. Уборка переносится на завтра.
Марк просто подхватывает меня на руки и несет в постель. И я ему за это благодарна.
— Маш. Не гони меня сегодня.
Укладывает в постель, укрывая меня одеялом.
Ложиться рядом, привычно прогибая матрас тяжестью своего мощного тела. И от этого, такого привычного, мне тоже становится спокойнее.
Обнимает очень мягко. Переплетает наши пальцы.
— Мир сложная штука, Маш, — шепчет мне почти в губы, поглаживая мое плечо.
— В нем бывает так горько. Или просто трудно. Для меня семья не пустое слово. И когда я просил тебя стать моей женой, я имел в виду, что мы будет вместе. Вместе всегда. Что бы ни случилось. Вместе, пусть даже против всего мира. Вдвоем.
Он обнимает меня, а я тихонько всхлипываю. Наверное, его плечо все же слегка намокает.
Потому что… Именно это я сейчас и чувствую. Есть огромный мир вокруг нас. Иногда жестокий. Иногда равнодушный. Иногда злой и такой несправедливый. И есть мы. Вдвоем. Вместе в этом мире, каким бы он ни был.
Сама не замечаю, как прижимаюсь к Марку и проваливаюсь наконец в сон.
Резко дергаюсь, просыпаясь. Чувствуя на себе руки Марка.
— Тсссссс…. Еще пара минут. Дай немножко понежиться, — шепчем Марк, не выпуская из капкана своих объятий.
Наоборот.
Прижимает к себе еще сильнее. Дергает на себя, впечатывая в крепкую мускулистую грудь.
И я чувствую напряжение его каменных мышц. А еще…
Еще какую-то до боли мучительную нежность. Она разливается внутри. Заставляет все сжаться.
— Маша. Я так соскучился. Вот по этому. По тебе, — шепчет Марк, мягко гладя мои волосы.
— Это такое счастье просыпаться вместе… Обнимать тебя… Я полночи просто слушал твое дыхание. Дышал. Дышал твоим запахом. Прости, может, я раньше так всего этого не ценил. Но теперь…
— Марк.
— Ничего не будет, пока ты не захочешь. Пока ты окончательно меня не простишь. Мне охренеть, конечно, как трудно сдерживаться, Маша. Но я буду. Ради тебя. Ради нас.
Его руки начинают скользить по моему телу.
Заставляя меня задыхаться.
Я сдерживаю слезы, но кажется, что они текут где-то внутри меня.
Ну почему? Почему понадобилось пройти через все это, чтобы Марк смог оценить то, что я ценила всегда? Каждую нашу минуту за эти два года?
Его рука опускается вдруг на живот. Марк аккуратно, нежно поглаживает его по кругу. И я замираю.
Он знает? Нашел снимок с УЗИ или узнал из клиники?
Или… Просто догадывается? Чувствует?
— Нам пора в больницу, — слишком резко выпаливаю и отстраняюсь.
Буквально скатываюсь с постели. Но успеваю поймать взгляд Марка. В его глазах сейчас… Столько боли…
Наскоро принимаю душ и отправляюсь в кухню.
— Давай я.
Марк пытается перехватить продукты из моих рук, чтобы самому заняться завтраком. И это до чертиков трогательно, конечно. В очередной раз.
— Не нужно, Марк. Привычные действия меня успокаивают. Из больницы есть новости?
— Бабушка пока еще спит. Но мы все равно поедем. Ты ведь не высидишь спокойно.
Марк усмехается, но в его усмешке больше горечи.
— У тебя ведь новый контракт. Очень важный. Ты так долго его добивался. И без того много времени уже пропустил. Я сама справлюсь. А ты езжай в офис.
— Даже не думай, — Марк хмурится и окидывает меня нечитаемым взглядом.
— Я поеду с тобой и это даже не обсуждается.
— Но как же…
— Мне повезло, что мои партнеры еще и мои друзья. Вывезут. Подставят плечо. Все понимают, что деньги и успех не
