и всё-таки отдающий знакомой любимой синевой, добавляет градуса.
Он заводит мои руки за голову, прижимает к подушкам. И в несколько рывков оставляет меня без нижнего белья. Это движение сопровождается взглядом, полным страсти.
А также откровенного обожания и чистейшего порока.
У меня аж в горле пересыхает, но не оттого, что я под ним, голая и беззащитная. А от того, насколько он мне нужен, и по странной иронии судьбы я тоже ему нужна.
В эту секунду я знаю точно – между нами полная взаимность. Абсолютная честность.
И как так вышло, что только молча, у нас получается договариваться лучше всего?..
Пытаюсь смотреть Демиду в лицо, но взгляд, как под тяжестью, падает вниз. Я и так чувствую как его тяжёлый, горячий член касается внутренней стороны моих бёдер.
Но видеть – это совсем другое.
Я, кажется, закипаю. Взгляда оторвать не могу и ощущаю только пульсирующую пустоту внизу живота.
Не успеваю задаться вопросом, почему он медлит, как его губы накрывают мою грудь. Ощущения настолько сильные, что я стискиваю веки и вижу звёзды.
Адаров терзает мои соски губами, перекатывает твёрдые вершинки кончиком языка, а я хватаю ртом воздух, потому что мне становиться нечем дышать.
Возбуждение достигает такого пика, что хватаюсь за его крутые плечи, впиваясь ногтями в мышцы, и притягиваю к себе. Хватит с меня этой пытки.
Пусть уже сделает это. Пусть заполнит меня собой.
- Так значит, здесь и сейчас? – говорит жарко, выдыхая в мои приоткрытые губы. Дразнит меня, а сам аж вибрирует он напряжения.
- У тебя просто ужасная привычка говорить в самые неподходящие моменты. Так ты ещё и выворачиваешь всё в свою пользу!
- Тише, тише, - запечатывает мою возмущённую речь поцелуем. – Я понял. Просто, когда я с тобой, мне очень хочется растягивать время.
- Адаров, я тебя сейчас…
В эту секунду я, наконец, ощущаю, как медленно и сладко в меня входит его член.
Прикусываю губу и замираю, он такой большой, что я не понимаю, как мне ещё не больно.
Войдя на всю длину, Демид чуть отводит бёдра назад, и снова заполняет меня собой. В этот раз чуть сильнее. И это именно то, чего я жду.
Чтобы вбивался. Трахал, драл… Не знаю, пусть делает что угодно, я просто хочу утолить голод!
Голод по нему. По нам. Вот таким. Обезумевшим, ослеплённым сжигающей всё на своём пути страстью.
Адаров быстро заводится и превращается в просто дикого любовника. Думать боюсь, откуда у него такая фантазия, да и выдержка тоже.
Он не даёт мне себя ласкать, сам массирует клитор, пока жёстко выбивает из меня стоны своим каменным членом. Демид откуда-то знает, когда именно я приближаюсь к оргазму, и замедляется, чтобы растянуть моё удовольствие.
Я замираю и купаюсь в сладкой неге. Между двух миров. Я вот-вот получу разрядку, которая мне так нужна, но задерживаюсь в той самой секунде пикового удовольствия. Специально. Чтобы получить максимум. По телу мурашки. Я готова зареветь от кайфа, до того потерялась в просто неземных ощущениях.
Но я забываю, что это он здесь всё решает…
Стоит Адарову вернуться к прежнему беспощадному, осатанелому ритму, и я больше не могу сдерживаться. Меня разрывает на тысячу осколков от самого мощного и долгого оргазма в жизни.
Я ничего не слышу, не вижу, не чувствую… Потому что вся превратилась в пульсирующий комок нервов, ощущений, эмоций.
Адаров держит меня за лицо, так чтобы непременно глаза в глаза.
И стоит моему оргазму начать утихать, я замечаю, как иссиня-чёрный взгляд заволакивает уже знакомый туман удовольствия.
До меня долетает, как гулко и мощно бьётся его сильное сердце.
Адаров совсем немного замедляется, дарит ещё несколько жгучих и порочных поцелуев, а потом обрушивается на меня словно цунами.
Осатанело вбивается в меня с сексуальным, гортанным рыком. Наполняет меня собой. Чувствую, как пульсирует его член внутри, и испытываю новый вид удовольствия. Смакую иллюзию будто он - мой.
Он сгребает меня в свои объятия и, кажется, всё никак не может остановиться и перестать целовать.
Мы некоторое время молчим, я стараюсь отдышаться.
- Ты такая красивая, - хрипло шепчет Адаров. – Просто идеальная. Во всём.
- К чему ты это говоришь? – спрашиваю, чтобы избавиться от нарастающего смущения.
- К тому, что мне крупно повезло встретить тебя, - он заботливо убирает прядь волос от моего лица и заводит за ухо. – Так ты мне ещё и сына родила.
- Что ты чувствуешь к Кириллу? – скрывая нервы в голосе, спрашиваю я.
- Гордость, что он мой. И любовь.
- Любовь? – смотрю в глаза Демиду, чтобы рассмотреть там истину. – Разве так бывает? Полюбить за один день?
- Бывает, - странным тоном произносит он, будто говорит не о сыне вовсе. – Конечно, я его люблю, - он подносит к губам мою ладонь и целует. – Тем более, каждый раз, когда я на него смотрю, то вижу в нём тебя.
- Интересно, - усмехаюсь собственным мыслям, прежде чем озвучить их. – Я тоже, когда смотрю на него, вижу в нём тебя.
- Когда произошло зачатие, помнишь? – акушер-гинеколог, приятная женщина лет пятидесяти изучающе смотрит на меня. – И дата начала последней менструации?
Пока разговор у нас вяло текущий. Она первый человек, который узнал о беременности, и обсуждать это оказалось настоящим психологическим барьером.
Показываю ей календарик с экрана телефона.
- Недель шесть назад, - отвожу взгляд в сторону и покрепче сжимаю сумочку, что лежит на коленях.
- Понятно, - растягивает она и что-то записывает. – Сохранять будем?
Так и не отрываясь от бумаг, спрашивает она, чем ставит меня в ступор.
- Конечно, - немного возмущаюсь. - Я здесь не для аборта. Почему вы спрашиваете?
- Дорогая, я много лет на этом месте. И на таких нервных, как ты насмотрелась. Ты бы хоть ребёночка поберегла, нельзя так. На плод сейчас всё влияет, а настроение мамочки – в первую очередь.
- С чего вы взяли, что я нервная?
- Да вот смотрю я и вижу, что при осмотре три месяца назад у тебя вес был больше. На целых пять килограммов, - она водит ручкой по моей медицинской карточке. – На токсикоз жалоб нет, болезней тоже нет. Отчего ещё так быстро скидывают? От нервов!
Мне остаётся только вздохнуть. Смысла спорить нет, я действительно на взводе.
У Кирилла теперь есть отец, и это в корне
