— Я не успел упомянуть, что кроме ваших кандидатов предполагается участие и иных существ. — Ангел с демоном переглянулись. — Не поймите меня неправильно, вы, ребята, конечно выше всяческих похвал. Но в городе есть также и другие. Горгониды, например, согласились выставить своего кандидата, — тут я блефовал, но кто мне запретит? — Вообще-то, мы не будем отказывать никому.
— Это справедливо, — кивнул демон.
— Да, но... Если победит кто-то другой? — нервно спросил ангел. — Что, если победа достанется не... кому-то из нас?
— Всё очень просто, — теперь я улыбнулся своей собственной, простой незамысловатой улыбкой. — На следующий год вы попробуете снова.
После значительной паузы ангел улыбнулся мне в ответ.
— Я согласен, — он протянул пухлую, унизанную перстнями руку, и я её пожал.
— Будем рады поучаствовать, — протянул лапу и демон. Последовало второе рукопожатие.
— А теперь... — я набрал в лёгкие побольше воздуха. — Пора обсудить ваши взносы.
— Не знала, что ты умеешь так торговаться, Оторва, — сказала Лолита, когда Поганец с Золотком удалились в свои офисы, отбирать кандидатов, а я остался за столом в компании двух внушительных мешков с монетами.
— Научишься, когда походишь на базар с бабушкой-пенсионеркой, — устало отмахнулся я.
Лола уважительно взвесила в руках оба мешка и подмигнула.
— Теперь мы сможем позволить себе всё, что захочешь.
— А тут можно достать дымовую машину? — оживился я.
— С этим золотом? — она усмехнулась. — Если такой штуки нет в Сан-Инферно, то наверняка она отыщется в одном из измерений. Ладно, Оторва, пошли домой, — она по-хозяйски упрятала мешочки с золотом к себе за пазуху, и я нисколько не возражал. Охота посмотреть на того, кто осмелится залезть в лифчик к Медузе Горгоне...
— Не так шустро, малыш, — ласково поприветствовал нас Лука Брази. — Папа Коломбо хочет перекинуться с тобой парой слов.
— Разумеется, Лука, — я улыбнулся, одновременно наступая на ногу Лолите, которая грозно сдвинула брови, готовясь отстаивать моё право выхода на улицу. — Я всегда рад повидаться с папой.
И мысленно вытер пот со лба. К этому разговору я готовился может быть, более тщательно, чем к предыдущему.
Не буду утверждать, что я человек, умудрённый опытом. Чёрт побери, и повидал я не слишком много — не считая того, что пришлось увидеть здесь, в Сан-Инферно, за последние несколько дней.
Но могу сказать одно: папа Коломбо, при всей его невзрачности, произвёл на меня самое сильное впечатление.
То как он, не моргнув глазом, поставил на кон своё казино, умение держать лицо при проигрыше, и более того — как быстро он выплатил выигрыш, говорило о нём больше, чем вся показуха, которую устроили Поганец и Золотко.
Папа Коломбо был кем угодно, но только не показушником.
И я буду последним идиотом, если не отдам ему должное.
— Сэр Макс! — поприветствовал он меня, входя в зал.
Коломбо был в вечернем фраке с ярко-алой гвоздикой в петлице, волосы его вновь были гладко зачёсаны назад, придавая лицу некоторую аэродинамичность, и делая его похожим на большую хищную птицу.
— Просто Макс, без сэра, если позволите, — я улыбнулся и протянул руку.
— Перейду сразу к делу, — Коломбо уселся на стул, на котором до него сидел ангел. Я обошел стол и сел напротив, на место демона. — Я слышал, ты затеваешь кое-какое прибыльное дельце.
— Рад, что вы спросили, папа Коломбо.
— Просто папа, сынок. Для тебя — просто папа.
— Спасибо, это большая честь. Так вот...
И я в третий раз принялся рассказывать про конкурс красоты. Надо сказать, с каждым повтором у меня получалось всё лучше и лучше.
— Интересно... — протянул Коломбо, когда я закончил. — Конкурс, я так понимаю, предполагает победителей, — проговорил он задумчиво. — И тут напрашивается некоторое количество ставок...
— И в этом мне понадобится ваша помощь, — я сделал драматическую паузу. — Я прошу вас заняться тотализатором.
— Хмм? — его пронзительные глаза сузились до предела, разбирая моё лицо буквально на атомы.
— Я хочу сказать: ну кто я такой? — продолжил я. — Если подумать, лишь потому, что вы меня заметили, я имею сейчас возможность немного заработать. А вы — профессионал своего дела, так что... — я взмахнул руками. — Будет справедливо, если вы тоже поднимете на этом деньжат. Причём, независимо от того, выиграю я или нет.
Коломбо ещё секунду сверлил меня своими буравчиками, а затем расхохотался.
— Я в тебе не ошибся, сынок! — сказал он довольным голосом. — У тебя есть стиль. И поэтому я соглашусь на твоё предложение... С одним условием.
— Э... Я весь внимание.
— Ты получишь половину прибыли по ставкам.
Прекрасно, Макс. Продолжай в том же духе: шлагбаум опущен, флажок поднят, а ты бежишь по рельсам перед несущимся на всех парах поездом...
— Замётано, — и я протянул руку.
Папа её пожал, и не отпуская, поднялся. Мне, соответственно, тоже пришлось встать.
— Как я уже сказал, — мягко продолжил он. — Мне нравится твой стиль. И разумеется, я желаю тебе победы. Поэтому хочу дать один совет... Поглядывай за спину.
— За спину? — честно говоря, я ничего не понял.
— Эрос Аполлон — не спортсмен, — пояснил Коломбо. — Он не умеет проигрывать. Поэтому оглядывайся почаще, сынок.
— Спасибо, я это учту, — немного растерянно поблагодарил я.
А потом произошло ещё одно любопытное событие, смысл которого я разгадал, к сожалению, намного позже...
Едва мы вышли из казино, как столкнулись нос к носу с комиком из "Чистилища".
— Боббо! — обрадовался я. — Какими судьбами?
— Так, захаживаю иногда поиграть, — казалось, натолкнувшись на нас с Лолитой, он очень смутился.
— И часто это бывает? — я всего лишь хотел поддержать светскую беседу, честное слово.
— А тебе какая разница, сопляк? Играю-то я на свои!
Я моргнул. А потом холодно произнёс:
— Извини. Не хотел тебя обидеть, — и шагнул со ступеней.
— И ты меня извини, — поймав меня за рукав, комик улыбнулся, вновь став похожим на грустного шарпея. — Просто я всегда нервничаю перед игрой...
— Ладно, проехали.
И мы расстались.
Некоторое время мы с Лолой шли молча. Я прокручивал в памяти обе проведённые беседы — я имею в виду ангела с демоном и папу Коломбо, — и находил, что всё прошло очень неплохо, особенно, для третьекурсника экономического факультета.
Но потом я заметил, что Лолита тоже непривычно задумчива. Скажу больше: в этой своей задумчивости она настолько забылась, что волосы, ранее собранные в аккуратную причёску, сами собой растрепались, и теперь отдельные пряди зловеще танцевали вокруг головы, как змеи под дудочку факира.
