кто завалил. Имена шли от лучших результатов к худшим. Девушки теснились возле списков, одни радостно вскрикивали увидев свое имя, другие же всхлипывали и хватались за головы, понимая, что не прошли.
Агате сперва показалось, что после двух дней заполненных кропотливой работой иглой, страхами и переживаниями, ее зрение помутилось, либо она просто перестала нормально соображать.
Это казалось невозможным, но на первом месте стояло имя Магды! Магды, которая не умеет читать и ставила ответы наугад! На втором же была Лидия, это казалось почти столь же невероятным, учитывая то, насколько она была беспросветно глупа! Третье делили между собой Елена и Пинна и это уже не казалось таким удивительным.
Агата судорожно читала списки, пытаясь выцепить свое имя. Анджела Томини, Исора Амарель, Лилиана Донабо, но где же Агата Таноре? Неужели ее здесь нет?
Одним из последних в списке прошедших стояло имя — Мира Арде, и это было так странно, ведь Агата своими глазами видела, что Мира даже не открывала опросник.
Она нервно теребила концы влажных еще волос. Во рту сделалось сухо и горячо.
Ей уже казалось, что все кончено и, что она завалила экзамен и первым же речным кораблем отправится обратно в Арлею, а оттуда в родительское поместье, как в самом конце списка она увидела долгожданные два слова — Агата Таноре.
Она все таки справилась, пусть и гораздо хуже, чем сама от себя ожидала, она показала самый низкий результат среди всех сдавших, но все же сумела перейти порог! Она сдала экзамен и значит, что завтра она будет допущена до самого дракона-императора!
Агата завизжала и запрыгала на месте. Она наскочила на стоявшую рядом Исору и принялась ее обнимать. Та смеясь отбивалась:
— Ну тише, светлячок, ты же меня задушишь.
Магда просто легла на траву, и лежала теперь раскинув руки и ноги в разные стороны.
— Как же так вышло, что лучше всех сдала опросник? — спросила Лили.
Сама она тоже радовалась тому, что прошла, но куда сдержаннее, чем остальные.
— Не знаю, я просто тыкала ответы наугад, — ответила Магда.
— Интересно как. Может быть это твой колдовской дар — выбирать верное направление? С тобой случалось что-то подобное раньше?
— На счет верного направления — точно нет. Однажды я пошла в лес собирать ягоды, заблудилась и плутала три дня, а, когда, наконец, вышла, оказалось, что наш дом сгорел. Никто не выжил, ни родители, ни братья, ни сестры. Остались только я и Птица, он пасся на лужайке всю ночь. Пришлось нам тогда перебраться жить к дядьке. Так себе везение, честно говоря.
Пока они беседовали, Лидия глядела на списки, раскрыв рот.
— Я на втором месте, вы видели? — сказала она. — Никогда не думала, что могу быть в чем-то хороша, но я столько раз перечитывала конспект за эти дни, что слово в слово все запомнила. Мне было так лениво отвечать на эти вопросы, честно говоря, но когда я поняла, что знаю на каждый из них ответ, то мне вдруг захотелось попробовать.
— Ты молодец, — сказала Пинна, погладив ее по спине.
Справившись с радостным возбуждением они пошли в свои спальни. Навстречу им в сопровождении служителей шли девушки с заплаканными, красными лицами, завалившие экзамен.
— Неужели же нам даже не будет позволено здесь переночевать и вы выгоните нас на улицу прямо посреди ночи? — спросила одна из них, оборачиваясь к служительнице.
— К сожалению, нет, госпожа, — ответила та. — Вы должны покинуть дворец прямо сейчас, но вам дозволено будет дождаться утра в Святилище золотого дракона.
Не сдавшая экзамен девушка, горестно вздохнула и опустив плечи пошла вслед за служительницей.
— Вот бедняжка, — пробормотала Виола, пухленькая светловолосая девушка, входившая в свиту Елены.
— Она сама виновата, что не учила и не готовилась должным образом, — отрезала Елена. Обе девушки шли перед Агатой и та отчетливо слышала их разговор. — Правила, которым нас обучил Фрол Зерион жизненно важны, если одна из нас их нарушит, то пострадать могут все.
— Ох, Елена, зачем ты так сурова? — вздохнула Виола. — Впрочем, ты, разумеется, права, — почти испуганно добавила она, когда та, поджав губы, покосилась на нее.
Дойдя до спальни, Агата скинула платье, рухнула на постель и тут же утонула в зыбком мареве снов.
Ее разбудил уже ставший привычным звон колокольчика. Из коридора доносился топот и девичий визг.
Агата сидела на постели и терла глаза, когда к ней хлопнув дверью, влетела Исора:
— Скорее, светлячок, бежим в павильон!
— Куда так спешить? — спросила Агата. — Разве у нас не полно еще времени?
— Времени, считай, вообще нет! Надо же облачиться в платья, уложить волосы и кучу всего еще.
— Пожалуй, что ты права! — встрепенувшись, Агата вскочила на ноги и побежала вслед за Исорой.
Они даже не стали надевать верхние платья и бежали по саду прямо в сорочках. Также поступили и остальные девушки, никто не хотел тратить время на излишние облачения. Конечно, по пути им могли встретиться служители, среди которых были и мужчины, но они все равно приняли обет безбрачия, а значит были не опасны и не могли их скомпрометировать. К тому же, было в этих безмолвных фигурах, облаченных во все белое, что-то что делало их незаметными, словно змеи в высокой траве или тени в темной комнате.
Когда они вошли в павильон то не сразу поняли, что что-то не так. Пройдя мимо сгрудившихся возле столов девушек, Агата и Исора подошли к месту занимаемому их компанией. Остальные уже были здесь.
— А вы чего еще не одеваетесь? — весело спросила Исора, подходя к ним. — Песочек сыплется, госпожи, надо спешить… — она опустила взгляд на стол, где было разложено ее платье и замерла.
Лицо ее вдруг покраснело. Нежная кожа покрылась крупными багровыми пятнами, а взгляд налился чугунной тяжестью.
Платье Исоры было покромсано на куски.
— Это не мы! — сказала Магда. — Оно уже было таким, когда мы пришли!
— Агата, посмотри, твое тоже, — неловко добавила Лили. — И у Лидии…
Агата медленно повернулась и подошла к краю стола, где вчера она оставила свое платье, над которым работала, не разгибая спины, три дня. Оно оказалось порезано пополам вдоль всей его длины. Казалось, что кто-то начал дело ножницами, а когда они затупились, завершил дело один резким рывком.
Перед глазами вдруг сделалось мутно. Она всхлипнула и закрыла ладонью рот.
— Мое платье тоже порвано, — сказала тем временем Лидия, рассматривая то, что осталось от наряда, которое сообща сшили для нее подруги.
Они были не единственными, чьи одежды оказались испорчены, едва ли не треть девушек, явившихся с утра в
