ближе к оргазму, еще более мощному, чем предыдущий.
— Что, милая? — рычит он. — Используй слова.
— Я... я... пожалуйста.
— Пожалуйста, что?
Мои глаза закатываются к затылку, и я теряю контроль над своими мыслями. Я умоляю его продолжать или никогда не останавливаться?
Как раз в тот момент, когда я уже почти достигаю кульминации, он ослабляет темп, заставляя меня застонать. Я поднимаю голову и смотрю на него затуманенными глазами.
— Почему ты замедлился? — прохрипел я.
— Когда-нибудь слышала про «эджинг»? — спрашивает он.
У меня перехватывает дыхание, и я падаю обратно на обеденный стол.
— Не с канделябром.
Он отвечает злобным смехом.
В течение следующих нескольких минут Лу снова доводит меня до кульминации своими пальцами, я дрожу вокруг свечи, но в тот момент, когда уже близка к завершению, он ослабляет давление. Мои конечности дрожат, а кожа покрывается испариной. Это потрясающе и мучительно.
Сайлас никогда не был таким терпеливым в постели. Как только он чувствовал, что я близка к завершению, он ускорялся, иногда до такой степени, что мой клитор становился слишком чувствительным и немел. В такие моменты я симулировала оргазм, лишь бы он остановился. Лу настроен на мои движения, на колебание моего дыхания. Мне не нужно говорить ему, что я уже близка, он и так держит меня на грани.
Проходит время, и я бормочу, умоляю, бьюсь о руки Лу, отчаянно желая освободиться. Моя киска так сильно сжимается вокруг свечи, создается ощущение, что она плавится, а клитор набухает вдвое больше обычного.
— Блять, — кричу я. — Пожалуйста, дай мне кончить.
Лу теребит мой клитор из стороны в сторону. Я настолько чувствительна, что, клянусь, чувствую отпечатки его пальцев.
Ко мне подкрадывается очередной оргазм, еще более мощный, чем предыдущий. От меня исходит жар, и дыхание вырывается с придыханием.
— Все, — прохрипел он. — Отпускай.
По его команде меня захлестывает еще более сильный прилив ощущений. Огонь полыхает в венах, и я выкрикиваю его имя.
Лу прижимается к моим губам, его поцелуй поглощает мое удовольствие. Наши языки переплетаются, а оргазм продолжает сжигать изнутри. Все мысли о бывших, аукционах и маньяках-убийцах сгорают в ничто, весь мир исчезает, оставляя только меня, Лу и всепоглощающее чувство расплавленного экстаза.
Медленные хлопки в ладоши выводят меня из транса. Лу вскакивает со своего места, и я оборачиваюсь, видя знакомое ухмыляющееся лицо.
Киран идет к нам, его глаза пылают. Это тот самый светловолосый священник, который приставал к нам в клинике Брианны, и один из тех, кто встал, когда я оскорбила Дагду.
И на лице его — маниакальная ухмылка.
Глава 28
Лу тянется к моему платью, но я хватаю его за руку, пытаясь уверить, что сама могу прикрыться. Он поворачивается к источнику звука с поднятыми кулаками.
— Кто там? — рычит он.
Киран фыркает.
—Киран, — я соскальзываю с обеденного стола и поворачиваюсь лицом к приближающемуся мужчине. На нем черный пиджак и такие же брюки, но все, на чем я могу сосредоточиться, — это заметная выпуклость на его груди. У этого нечестивого ублюдка пистолет.
— Что тебе нужно? — рявкает Лу.
— Ты же не думаешь, что Дагда будет сидеть сложа руки и терпеть оскорбления твоей женщины. Он послал меня разобраться в «ситуации», — Киран заключает последнюю часть своего заявления в кавычки.
— Ты ее не тронешь, — Лу оттаскивает меня за спину.
Ухмылка Кирана расширяется.
— А кто меня остановит?
Лу переворачивает стол, в результате чего монитор и остальные тарелки падают на пол. Прежде чем Киран успевает среагировать, Лу бросается на него. Киран делает шаг в сторону, но его настигает вытянутая рука Лу. Они падают на пол, Лу оказывается сверху.
Воздух наполняется звуками ударов кулаков о плоть, когда двое мужчин борются за контроль. Я хватаюсь за грудь и бегаю по периметру комнаты, не зная, что делать.
Оглядываю столовую в поисках чего-нибудь — чего угодно, что помогло бы разнять драку. Если я ударю Кирана канделябром по голове, это вряд ли вырубит его. Он может разозлиться настолько, что вытащит пистолет.
Мой взгляд падает на большое лезвие, лежащее среди беспорядка разбитых тарелок. Я подбираю его и подхожу к двум мужчинам.
Лу пока выигрывает: он придавил Кирана своим весом и наносит ему сильные удары. Маниакальный смех Кирана разносится по воздуху, отчего мелкие волоски на моем затылке встают дыбом. Как только я оказываюсь на расстоянии удара, он выхватывает пистолет.
— На твоем месте я бы этого не делал, — он направляет оружие мне в грудь.
— Черт, Лу, — говорю я. — У него в руках пистолет.
Лу замирает.
— Точно, — Киран бьет Лу кулаком в грудь. — Отвали от меня, или я всажу пулю в твою кобылу.
— Тронешь ее — умрешь, — рычит Лу.
— Это она держит нож у моего горла.
Я шиплю.
— Он преувеличивает.
Лу сжимает зубы и поднимается.
— Не стреляй в нее.
Киран фыркает.
— За кого ты меня принимаешь?
Мои губы поджимаются от смелости священника. Любой, кто направляет оружие, способен его применить. Однако я ничего не говорю, так как именно из-за моей болтливости мы попали в эту передрягу.
— Скажи ей, чтобы бросила нож, — говорит Киран.
— Сначала брось пистолет, — отвечаю я. — Потом я отложу нож в сторону.
— Давай, — рычит Лу на Кирана.
Тот закатывает глаза, убирает пистолет в кобуру и бросает на меня взгляд.
— Твоя очередь.
Я убираю нож за спину.
Он поднимает брови.
— Брось его на пол.
— Что происходит? — спрашивает Лу.
— Киран положил пистолет в кобуру, поэтому я держу нож за спиной.
Лу удовлетворенно хмыкает и снова обращает внимание на Кирана.
— Какого хрена тебе надо?
— Вы двое устроили мятеж за ужином, — говорит Киран, кивая в мою сторону. — Ее речь о греках всколыхнула старые обиды.
— Ближе к
