адресу.
И следующую тоже.
Кажется, в женской части игры началась некоторая ажитация. Интересно, есть он вообще, Витольд этот? Или это какое-то случайно замеченное мной в бумажках имя — типа, девы озера же безвременно почивший жених?
Я развернула слегка помятую сопроводиловку к роли и начала внимательно её читать. За этим занятием меня застала примчавшаяся мастерка.
— Оля, что за замут с этим Витольдом? Кто придумал?
— А что? — «удивилась» я. — Всё в рамках игровых правил, — я ткнула мастерше под нос её же бумажку. — Какие-то проблемы?
— Да девки ему проходу не дают!
— Ну и пусть приложит голову немного. Или игра — это только мечом махать? — в этом месте на меня снизошло маниакальное вдохновение. — Пусть радуется: его постигло благословение девы озера. А если не справляется, можем ему посильную помощь оказать. Оформить в игровом паспорте, что у него второй член вырос. Сзади.
Мастерша поперхнулась. Посмотрела на Олху задумчиво.
— Так мы в магию играем или как? — уточнила я.
— Ага. Я подумаю, — сказала она и ушла.
Внезапно пришла девица, изображающая бабку из деревни. По ходу дела, пришла чисто приколоться — ну, а чего? Дева озера всем дивные пророчества раздаёт, почему бы и нет? Хочу, говорит, омолодиться.
— Сия беда имеет весьма простое решение, — скорбным голосом ответствовала я. — Надобно проверить, у кого из рыцарей есть второй член. Заместо хвоста.
Девица (она же бабуля) подвисла не хуже мастерши.
— Даю подсказку, — намекнула я, — имя рыцаря начинается на В.
За час я успела набить конфетами полные кармашки и убедилась, что играть девкам на игре было практически не во что. С этим надо было что-то решать. И я решала в меру своей фантазии. Попутно пришла к выводу, что в одиночестве я дурею, и лучше бы мне таких ролей больше не брать.
Через некоторое время пришёл сам Витольд. А это, прикиньте, — тот пацан, получивший шишкой по затылку, который типа в деву озера не верил! Стенал, что «эти бабы задолбали!», «никакой жизни» и «деревенские толпой караулят».
— Ай-яй-яй, — цинично «посочувствовала» я. — Кто же поможет, а? Ведь девы озера-то нет. Какая беда. Всем же кажется…
На самом деле, я не знала, как из этой ситуации вырулить. Девки-то уже разогнались.
Я откинула вуаль и зашуршала принесённой Витольдом шоколадкой. Он смотрел на меня кисло. Во взгляде читалось желание мечом рубануть. Кстати, мечом…
— Слушай… А давай я тебя того… притоплю?
Брови рыцаря сложились домиком, рот приоткрылся.
— Ну, а что? Отсидишь в трупятне полчаса, — я зачмокала шоколадкой, — заодно хоть поешь, а то носитесь по лесам саврасками. Выйдешь новый и красивый, какой-нибудь сэр Генри, а?
Рыцарь горько вздохнул.
— Ну, не хочешь — прячься в кусты, а то вон опять бабы тащатся, полюбас по твою душу.
Витольд оглянулся. Со стороны деревни, через луг, в нашу сторону двигалась процессия из трёх решительных крестьянок. Минуты через две они должны были достигнуть моего «озера».
— Ну, нахер! — решился Витольд. — Давай, топи.
Я встала и сделала максимально постный вид.
— Судьба твоя, сэр рыцарь, решена. Иди за девой озера… — я двинулась вдоль берега в сторону пологого спуска к реке, кивнув Витольду двигать за собой. Мы дошли до места, где все набирали воду. Правда, для этого обычно скидывали обувь и забредали в реку по колено, где рыжеватая Олхинская вода была почище. — Иди за девой озера… — я кинула шишку в направлении брода, по воде разбежались круги и тут же исчезли в набегающих волнах. — Иди за девой озера… — следующая шишка упала подальше. — Всё, будем считать, что ты зашёл и утонул.
— Ой! Сэр Витольд! — раздался сверху, с высокого берега вскрик трёх голосов разом.
Покойный рыцарь вздрогнул, после чего вынул из кармана кусок жёлтой тряпочки (это мастера всем в начале игры раздали, изображать смерть) и с довольным видом обмотал его повыше локтя, помогая себе завязывать узел зубами.
Парень поднялся на берег и гордо продефилировал мимо недоумённо переминающихся крестьянок.
— В водах озера нашёл он покой… — заунывно возвестила я и подняла вуаль. — И вас ждёт та же участь. Следуйте за девой озера!..
Двое девок нерешительно шагнули по тропинке.
— Голос зовёт вас, — пояснила я максимально таинственно. — Манят вас воды реки. Идите к деве озера… — очередная шишка полетела в воду.
Оставшаяся на взгорке девчонка попятилась, развернулась и побежала назад в деревню. Выскочив на поле она начала что-то кричать, сквозь плеск реки не разобрать было.
К моему глубочайшему удивлению, две оставшихся скинули туфли и зашли по колено в воду.
— Теперь вы — русалки, — объявила им я. — Можете сидеть в ветвях, купаться в рубашках и плести венки. Кому на голову накинете — тот ваш.
Девы отнеслись к новому статусу с энтузиазмом, скинули верхние платья и полезли в воду. Рубашка, чтоб вы понимали — это такая балахонистая одежда до щиколоток из тоненького белого ситца, при купании она становится облипошной и почти прозрачной, так что от заплывов голышом мало чем отличается. Новоиспечённые русалки плескались, плели венки и обсуждали перспективы охоты на парней. Кто-нибудь же явиться должен был?
Через полчаса они поймали Дуропласта (ну, простите, я так запомнила), который был не в курсе происходящего и явился в очередной раз выяснять про судьбу той благородной дамы. Какая дама, когда у меня тут новая движуха! Да и рыцаря того уж нет.
Тем временем «на материке» происходила какая-то массовая заруба, потому как в трупятне появились новые убиенные, и их тут же послали за водой. А тут — девки почти что голые венками кидаются…
Короче, сюжет заиграл новыми красками, а я пошла погулять. И ещё я есть хочу…
По итогу я получила лёгкий «ай-яй-яй» и пояснения, что всякое такое нужно, по идее, согласовывать с мастерами. Но в целом идея зашла и была одобрена.
В восемь вечера мы ехали домой на электричке. В город возвращалось много дачников, и мы набились в отдельчик, образованный двумя лавочками, аж вдвенадцатером. Парни весело обсуждали, кто кого и как убил. Я слушала. Люблю слушать.
Уже когда мы загрузились в маршрутку и стало ясно, что всё здорово, и пешком до дома чапать не придётся, я спросила Вовку:
— Слушай, можно
