– А Кондратьев узнал об этих ваших планах, поэтому вы убили его, – довершил я уже едва ли не в полный голос, отчего Владимир Владимирович чуть шевельнул бровями и исподлобья кинул взгляд в зал.
– Я очень боюсь людей, – произнес он, глядя прямо мне в глаза, – которых нельзя купить… Запомни, майор: вы не проживете и пяти минут после выхода отсюда…
Он повернулся к мужлану, что-то шепнул ему. Мужлан кивнул и вышел из зала. Владимир Владимирович откинулся на спинку стула, поднял руку и объявил:
– Продолжаем, господа! Пожалуйста, вопрос!
Но было хорошо заметно: Владимир Владимирович уже не владеет собой так хорошо, как при нашем появлении.
Я коснулся плечом плеча Остапа, моего верного боевого друга.
– Страшно? – спросил я.
– Да. Очень, – признался он. – Быстрее бы на улицу…
Он все понял. Он знал, что нас ожидает за дверями зала. И все же под пулями ему было комфортнее, чем под прицелами объективов.
– Вообще-то склад взорвали мы, группа спецназа ВДВ России, – начал я отвечать на вопрос. – А помогал нам только один американец – лейтенант Дэвид Вильсон. В этом бою он геройски погиб…
Я говорил все громче и быстрее, замечая, как стремительно меняется настроение в зале, как затихают разговоры, как все вокруг погружается в напряженную тишину, прерываемую лишь щелчками затворов и фотовспышек. Журналисты медленно впадали в состояние шока. Я никогда не был силен в ораторском искусстве, но сейчас слова словно сами выплескивались из меня, и я говорил громко, ровно и уверенно, и не сдерживал эмоций, и не подбирал печатных выражений. Когда я начал говорить о черной роли Владимира Владимировича и его приспешника Фролова во всей этой истории, одной немолодой журналистке стало плохо, и она едва не упала в обморок. Владимир Владимирович криво улыбался, пытаясь сохранять хладнокровие. Один раз он попытался возразить, схватил первый попавшийся микрофон и сказал: «Это еще надо доказать!», но микрофон оказался отключенным, и этих слов никто не услышал.
Под конец пресс-конференции лысина Владимира Владимировича приобрела малиновый оттенок. Он уже не пытался возражать, лишь сидел с вымученной натянутой ухмылкой, представляя, должно быть, как будет кромсать нас на кусочки во дворе Дома журналиста.
Я встал, поблагодарил журналистов за крепкие нервы, якобы нечаянно опрокинул бутылку с минералкой на Владимира Владимировича и объявил:
– А теперь – вам бонус. Предлагаю самой смелой телекомпании снять эксклюзивный видеорепортаж про то, как русский спецназ отмечает победу. Впервые! Клянусь, что такого вы еще не видели!
Нас с Остапом чуть не сбили с ног. От камер и микрофонов зарябило в глазах. Я поставил условие: принимают участие только парни. Плотной толпой мы вывалились на улицу. По пути, уже не таясь, мы с Остапом достали пистолеты и зарядили их. Журналисты взвыли от восторга. Нас посадили в микроавтобус. Я сразу проверил, надежно ли опускаются боковые стекла и попросил водителя уступить мне место за рулем.
Это был чудесный праздник! Мы тронулись с эскортом журналистов, в котором насчитывалось не меньше десятка машин. Одновременно с нами от Дома журналиста отъехало несколько черных представительских «БМВ» с бронированными «Мерседесами». И всю эту взрывоопасную колонну возглавил я.
Трудно описать, что мы вытворяли на запруженных московских улицах! Церберы Владимира Владимировича пытались пристроиться за нами, чтобы красиво и спокойно изрешетить микроавтобус пулями, но я всякий раз отрывался от этого «хвоста», и за мной, не понимая, что происходит, устремлялась в бешеную гонку вся журналистская братия. Наш караван с диким воем пролетал на красный свет перекрестки, выезжал на тротуары, сшибал горшки с цветами и искусственными можжевельниками, круто сворачивал в тесные переулки и змейкой петлял по пешеходным зонам и скверам. Скоро к нам присоединились доблестные гаишники, которые озвучили и без того шумное действо воем сирен. На шоссе Энтузиастов бешеные псы Владимира Владимировича попытались взять наш микроавтобус в клещи, атаковав из подворотен с двух сторон. Пришлось нам с Остапом перейти к более зрелищной части нашего праздника. Опустив стекла, мы открыли шквальный огонь по черным «БМВ», дырявя колеса и превращая в крошево стекла. Церберы не заставили себя ждать и открыли по нам ответный огонь. Я крутил руль со страшной скоростью, моля языческих богов, чтобы они защитили от дурной пули ни в чем не виноватых журналистов. Первый «Мерседес» охраны я подбил перед самым постом ГАИ, и машина на полном ходу врезалась в кирпичную будку. Слишком ретивую «БМВ», которая шла по встречной полосе слева от нас, подстрелил Остап, влепив пулю в лобовое стекло на уровне водительской головы. Потеряв управление, машина влетела в идущий ей навстречу «КамАЗ». Журналисты, удивляя нас своей храбростью, фиксировали все это на видео, демонстрируя при этом филигранное мастерство вождения. Ради хороших кадров они вылетали то на встречную полосу, то на тротуар, то впритык прижимались к машинам противника. На МКАДе мы избавились еще от одной «БМВ», заставив ее пропороть бампером ограждение; раздувшаяся подушка безопасности спасла водителю жизнь, но продолжать погоню он уже не мог. Последняя машина в паре с «Мерседесом» благоразумно вышла из погони. Мы с Остапом успели разворотить ей радиатор и продырявить лобовое стекло.
Наш микроавтобус напоминал дуршлаг, но все журналисты были живы и здоровы, а главное – страшно довольны. Отснятый ими материал действительно был просто бесценен. Двумя часами позже мы дополнили его видеороликом, посвященным настоящей спецназовской пьянке, которую замутили прямо в коридоре хирургического отделения госпиталя вместе со Смолой.
В завершение хочу сказать, что через два дня по ТВ сообщили о задержании Владимира Владимировича. Правда, ни его фамилию, ни должность не назвали, упомянув лишь, что «этот высокопоставленный кремлевский чиновник причастен к торговле наркотиками».
Я Смоле и Остапу так и сказал: парни, нас лишь временно оставили в покое. Человек за Красной Стеной благодаря нам остался жив. И он постарается убрать нас как можно скорее. В крайнем случае попробует купить. А так как мы не продаемся, в недалеком будущем нас ожидают еще более увлекательные и захватывающие приключения, когда ни один здравомыслящий человек за наши жизни не даст даже ломаного гроша.
