какую силу вы с Архангелом разбудили. Вы, два идиота, решили пойти против Первородного. Открыть охоту на того, кто вырезал пачками, таких как вы, — покачал я головой и оскалился. — Люди… Вы как были тупым скотом, так им и остались.
Герой хрипел. Он умирал, и я чувствовал это. Жизнь с каждой секундой покидала его тело, что в прямом смысле чуть ли не разрывалось. Сама кровь Армстронга пыталась убить его, отчего герой был похож на ходячий труп.
Мерзость…
Мне уже доводилось встречать подобных в своём мире. Смертные, получившие дар бессмертия. Их тела отказывались принимать мощь вампира, и они превращались в то, что вызывало у моего народа отвращение. Ничтожества недостойные жить.
Вот только…
Я плотоядно оскалился. По-звериному. По-хищному. Мои глаза вспыхнули интересом и мощью первородного, и я наклонился к телу умирающего.
— Скажи, Армстронг… Ты хочешь жить?
Герой вздрогнул. Его сердце совершило гулкий удар, а глаза посмотрели на меня в неугасающем пожаре надежды. Он хотел жить. Желал этого всей душой.
— Д-да… — прохрипел Армстронг из последних сил.
— Что ж, — мой оскал стал ещё шире, а кровавое безумие заволокло разум. — Это будет интересно.
Вытянув руку, я разрезал когтем запястье. И если в обычных условиях рана бы затянулась мгновенно, то не в этом случае. Ранение, нанесённое вампиру другим вампиром или самому себе, исцелялось дольше.
— Пей, раз хочешь жить, — ухмыльнулся я.
Густая кровь закапала на губы Армстронга, и тот начал глотать её, принимая дар бессмертия. Дар, за который умирающие короли и императоры преклоняли перед нами колено, желая спасти свои жалкие жизни. И теперь, среди разрушений, крови и хаоса, я даровал бессмертие тому, кто либо примет его и позабавит меня, либо умрёт в мучениях. Любой из этих вариантов меня устроит.
Тело Армстронга выгнулось дугой, его глаза вспыхнули кровавым светом, а из глотки вырвался истошный крик боли...
Подняв голову и не обращая внимание на вопли Армстронга, посмотрел на небо и увидел летевшие в нашу сторону дирижабли ЦАГ.
Я оскалился в предвкушении и с насмешкой произнёс:
— А вот и кавалерия.
Глава 16
— Слышал, что в северном районе творится? Говорят, целую толпу героев кто-то порешил! Новости до сих пор разрываются!
— Да, видел. Повезло, что мы живём в центре. Пойдём, ещё накатим?
— А пойдём!
Я слушал разговор двух полупьяных мужиков у круглосуточной аптеки. Сам, держа руки в карманах, ждал пока остановится поток машин, и загорится зелёный сигнал светофора.
По небу парили массивные дирижабли ЦАГ, а по дорогам носились полицейские машины, спешащие в северные районы Нью-Тейко.
Проводив парочку таких взглядом, я хмыкнул и поправил на себе новенький чёрный пиджак. Впрочем, на мне был не только он, но и чёрные брюки, включая лакированные ботинки и белую рубашку. А поверх всего этого щегольского прикида осенний плащ серой расцветки.
После того, как Армстронг отключился от боли и я не услышал более биения его сердца, мне оставалось лишь свалить оттуда. Это мясо как было ничтожеством, так и осталось. И раз он откинулся при попытке принять дар бессмертия, то грош цена его рвению жить.
Оставаться дальше и сражаться с ЦАГ было попросту лень. Я итак неплохо развлёкся. Так что сменив потрёпанный костюм Призрака и потрескавшуюся маску, оставил сумку в одной из моих нычек, после чего в гражданском отправился гулять по улицам. И хоть город стоял на ушах, это не мешало мне наслаждаться. Даже приоделся по настроению. И сейчас с довольной улыбкой смотрю на Нью-Тейко по-новому. Академия — это, конечно, забавно. Но я хочу повеселиться. Проблемы, что давили на плечи юного Райана, теперь не чувствовались чем-то весомым. Недопонимание в семье, липовая невеста, промежуточные экзамены. Смешно. Даже не думал, что нечто подобное может озадачить.
Я вновь стал самим собой, будто пробудив ту часть, которая спала мирным сном. И теперь, наблюдая за окружающими меня смертными, лишь ухмылялся и понимал, каким дураком был. Отказался от собственного «Я», решив играть в человека. Нет… Я хотел стать человеком. Желал обрести то, чего не мог в прошлом. Вот только зачем? Для чего менять самого себя, раз ты изначально другой? Проще принять этот факт. Осознать его.
Загорелся зелёный свет, и я неторопливым шагом двинулся в толпе людей, ощущая себя акулой, среди косяка добычи. Те обходили меня, сторонясь на подсознательном уровне, как добыча сторонится охотника. Перейдя дорогу, повёл носом и уловил сладкий аромат. Запах духов, феромоны.
— Четвёртая группа, — улыбнулся я, двинувшись по следам остаточного шлейфа.
Среди гула машин, разговора прохожих до слуха донеслась танцевальная музыка, исходящая из ночного клуба. Я бросил взгляд на перекрёстке вправо и увидел ночное заведение с десятками припаркованных автомобилей вдоль улицы. Молодые люди, люди постарше. Контингент здесь был разный. Все толпились у входа, ожидая очереди. Молоденькие девочки в коротких юбках и с ярким макияжем. Были здесь и более взрослые дамы, в длинных платьях, подчёркивающих сексуальность. Разницы никакой — от всех веяло похотью.
Сам вход ночного клуба «Фисташка» сторожили двое мордоворотов, пропуская по дресс-коду и фейс-контролю. И раз уж запах, который я уловил, скрылся в дверях данного заведения, то мой путь пролегал именно туда.
— Стоять, — упёрлась в мою грудь ладонь лысого амбала в чёрном. — В очередь давай, парень.
Я хмыкнул, оглядел его снизу вверх и обратно. Убить его прямо сейчас не составит какого-либо труда. Однако, следует держать маскировку под человека. Мне же не нужно, чтобы шобла разыскивающих меня героев сбежались сюда и испортили отдых.
Впрочем, это не значит, что скоту позволено ко мне прикасаться.
Фейсер не успел осознать: что произошло, как моя ладонь накрыла его запястье и сжала. Сжала, но не сломала. Пока что…
— Арррх! — вскрикнул он очумело, рухнув передо мной на колено и натужно захрипев.
— Луис! — его напарник пересрал и поторопился вынуть пистолет, что лишь позабавило меня. Зрители же, смотря на эту картину, затихли.
— Я бы мог убить твоего кореша в мгновение, пока ты возишься с пистолетом, — высокомерно произнёс я, скосив взгляд на жилистого напарника верзилы.
В этот же момент двери клуба открылись, из них вышла группа людей, возглавляемая одетым в белоснежный костюм брюнетом. Его холёная физиономия с аккуратными усиками и загоревшей кожей буквально кричала, что он — местный властный перец.
— Что тут происходит? — вынул он из портсигарника коричневую сигару и закусил
