Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 53
Да, это был бы самый удобный способ убедить его, что можно перестать за меня волноваться и делать свое дело, но я ненавижу вранье. И не совру.
– Я уеду на другой конец квартала. – Я тянусь к нему и целую его в губы. От адреналина я не говорю, а пищу: – Подальше от дома.
– Молодец. – Он тоже меня целует, даже два раза, и, судя по виду, хочет сказать еще что-то. Но вместо этого с ругательством вылезает из машины и стучит костяшками пальцев по крыше. – Садись за руль, Тейлор.
– Сажусь. – Глаза у меня на мокром месте, руки дрожат, но когда Майлз исчезает вместе со своим пистолетом за углом дома, я трогаюсь с места и уезжаю. Дом Лайзы в зеркале заднего вида становится все меньше. У меня шум в ушах, резь в желудке. Господи, Господи! Не желаю и дальше совать нос в расследования убийств. Хватит с меня. Обойдется ли Майлз без меня? Вполне, он знает, что делает. Надежда на то, что мэра давно след простыл. Или мы неверно истолковали угрозу. Даже если Ронда Робинсон прячется внутри со смертельным оружием, я нисколько не сомневаюсь, что Майлз успеет всадить в нее пулю. Ведь так?
Нет, не так. Он – человек из плоти и крови.
Выжить ему и Лайзе поможет вовремя подоспевшая полиция, но, судя по сиренам, ей ехать еще милю-две. Помочь могу и я. Я могу сделать хоть что-то. Что твердили родители об испуге? Что это здоровое чувство? Вот именно. По их словам, любой реальный поступок поначалу внушает страх. Но только поначалу.
– Я обещала доехать до конца квартала, подальше от дома, – бормочу я себе под нос. Под знаком «стоп» я разворачиваюсь и еду обратно, к дому. – Но я не говорила, что там останусь.
Что сказали бы мои родители, если бы увидели меня сейчас? Целый час я занималась любовью в церковном вестибюле, а теперь еду по жилому кварталу к тому месту, где, возможно, совершается преступление, с мыслью помочь охотнику за головами, своему любовнику. Это шокировало бы даже их. Но меня, как ни странно, мало заботит сейчас мнение родителей. Мне не важно, сочтут ли они меня храброй, будут ли приятно удивлены моей сообразительностью. Сейчас мне важно только мое собственное отношение к собственным поступкам. Только моя совесть, только подсказки моей интуиции.
Я уже давно проявляю отвагу. Чтобы оценить, до какой степени, достаточно было просто перестать учитывать чужие определения отваги.
Я останавливаюсь там же, где в прошлый раз, и, не выключая двигатель, осматриваюсь. На всех окнах дома опущены жалюзи.
По всему кварталу припарковано много машин, поди узнай, которая из них принадлежит мэру. Майлза не видно – от этой мысли я холодею. Где он? Все еще внутри?
Майлзу и Лайзе грозит опасность. Я не могу бездействовать. Немного поразмыслив, я опускаю свое стекло – и слышу доносящиеся из дома крики. Два женских голоса: один принадлежит Лайзе, другой, наверное, Ронде Робинсон, хотя в этот раз она отбросила свою профессиональную манеру, которой блистала на своей пресс-конференции.
Сейчас она в панике и почти что визжит. Причем умоляюще.
– Пожалуйста. Пожалуйста! Выслушайте меня. Я не убивала вашего брата!
– Сказала же, я вам верю! Просто выметайтесь! Сейчас приедет полиция.
– Как вы не понимаете? Я не могу допустить, чтобы меня допрашивала полиция. Здесь даже у стен есть глаза. Любопытные пенсионеры и сплетницы-мамаши с радостью спихнут меня с моего насеста. Не сомневайтесь, так и будет. Мэр – фигурантка расследования убийства? Думаете, моя карьера это переживет? – Какое-то время я слышу тихое бормотание. – Как мне убедиться, что вы не назовете мое имя? Зачем вам меня выгораживать?
В левой части дома заметно какое-то движение. Это Майлз: он заглядывает в боковые окна, опустив вниз дуло пистолета. У меня отлегает от сердца: он цел и невредим. Заметив меня в неподвижной машине, он недовольно хмурится и указывает движением подбородка на дорогу. «Уезжай, Тейлор, – произносит он одними губами. – Брысь отсюда!»
В доме раздается громкий треск.
Майлз сначала отшатывается, потом снова заглядывает в окно. Я вижу, что уголком глаза он следит за мной. Ясно, что я его отвлекаю. Как мне ни хочется ему помочь, лучшее, что я сейчас могу сделать, – это убраться на край квартала и там привлечь внимание полиции. Я нехотя отъезжаю от тротуара.
Входная дверь дома распахивается. По ступенькам сбегает Ронда Робинсон с ножом в руке. Нож? Учитывая способ, которым был убит Оскар Стенли, я ожидала увидеть огнестрельное оружие, но сейчас мне не до этого. Она бежит к черному седану, припаркованному на углу и частично блокирующему выезд соседу Лайзы. Она явно бросила его здесь в спешке и сейчас тоже очень торопится. Хочет удрать, прежде чем явятся копы?
Майлз выходит из тени и направляет на Ронду свой пистолет.
– Стойте, где стоите, Ронда. Лечь на землю!
Мэр испуганно оглядывается и опускается на одно колено. Майлз медленно подходит к ней.
– Руки за голову, живо!
К какофонии звуков добавляется громкая сирена, пугающая Ронду. Она бросается к своему автомобилю с ножом в одной руке и с ключами в другой.
Глядя в зеркало заднего вида, я молюсь, чтобы быстрее появилась красно-белая мигалка. Где полиция?
Такое ощущение, что ожидание затянулось на час, хотя на самом деле оно длилось всего минуты три-четыре. Но и это слишком долго. Ронда сейчас скроется – а ведь она определенно убийца. Ее имя стоит в документах о собственности вместе с именем Оскара Стенли. Она получала прибыль от сдачи домов в аренду и одновременно обманывала избирателей, твердя об искоренении в Кейп-Код арендного бизнеса. У нее был мотив – заткнуть Оскару рот. Оскар писал мэру записки с угрозами. Ей грозил крах. Железобетонный мотив!
Кто, как не она, запустил буем в мое окно?
Кто, как не она, ударил меня книгой по голове?
Она убила человека. Чьего-то брата. Окажись на его месте Джуд, разве не захотела бы я чьего-то вмешательства, чтобы виновный предстал перед судом?
И разве позволю я ей сейчас уехать? Разве не сделаю что-то, чтобы ее остановить?
Вдруг она задумала новое преступление? Вдруг пострадает кто-то еще?
Она прыгает в свой седан, запускает двигатель – и я решаюсь. Уголком глаза я вижу, что Майлз бежит в мою сторону. Догадался, наверное, что у меня на уме, потому что выкрикивает мое имя.
Я попрошу у него прощения за то, что напугала его. Потом.
Я ставлю ногу на педаль газа и разворачиваю свою машину поперек улицы, блокируя машину мэра. Та растерянно оглядывается через плечо и видит, что подать назад ей мешает машина соседа. Сирены завывают уже совсем близко, всего-то в четверти мили. Сирен много. Майлз бьет кулаком по крыше машины мэра и приказывает ей вылезти с поднятыми руками, но она не подчиняется, а смотрит на меня и кричит, чтобы я убралась с дороги. Слава богу, она вооружена только ножом, иначе от отчаяния уже открыла бы пальбу через мое ветровое стекло. Никогда еще не видела так близко такой сильной досады. Слушая вой приближающихся полицейских сирен, я с удивлением чувствую, как во мне нарастает сочувствие к ней, невзирая на все, что она натворила.
Мгновение – и мэр сдувается, от ее воинственности ничего не остается, она бессильно запрокидывает голову. С катящимися по щекам слезами она поднимает руки, демонстрируя пустые ладони. Вокруг нас с визгом тормозят машины полиции, Майлз руководит действиями вылезающих из них полицейских, объясняет, что к чему, твердит, что я не представляю опасности. Но у меня так колотится сердце, что мне трудно разобрать его слова, в ушах шум, пальцы мелко дрожат. Я часто дышу, чтобы унять волнение, но все равно трясусь с головы до ног, когда Майлз рывком распахивает дверцу, выволакивает меня из машины, прижимает к себе.
– Ты с ума сошла, Тейлор? – Он отводит меня в сторону, подальше от мэра и полицейских, надевающих на нее наручники, заслоняет их от меня. Лайза выходит из дома и опускается на ступеньку, зажав себе ладонью рот. Похоже, она цела, просто напугана.
– Господи… – бормочет Майлз, зарывшись лицом в мои волосы. –
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 53
