энергию. – …и поэтому я постановляю, что если вы отправитесь со мной к Зимнему двору и будете сражаться как один, я позабочусь о том, чтобы вы были хорошо защищены от войны, которая обязательно обрушится на нас. Я буду защищать вас так же, как защищала бы свою собственную семью.
Люди нервно переглядывались между собой, но молчали, застыв в страхе. Никто не хотел войны, я это понимала, но война сама нагрянула к нам.
Гигантский черный король драконов нетерпеливо захлопал крыльями.
– Нам нужно отправляться, – сказал мне Люсьен. – Ты со мной? Если к нам присоединятся другие дворы – прекрасно, но если нет – пусть они потом сами разбираются со своими ошибками. Меня больше не заботит их защита. Они не были благодарны за комфорт и мир, которые мое правление принесло нашим землям.
Ой. Он сказал это вслух. Когда я как раз решала, что делать, из ниоткуда появилась Берди. Она выскочила у меня из-за спины и закричала:
– Берегись!
Едва предупреждение слетело с ее губ, как мне в живот вонзилась стрела. Жгучая боль, какой я никогда раньше не испытывала, вспыхнула у меня в животе. Все произошло так быстро, что мне потребовалось слишком много времени, чтобы осознать, что я пронзена насквозь. Мой рот открылся от шока, а потом все произошло одновременно.
Мучительный крик вырвался из груди Люсьена, и сосульки, сорвавшиеся с его рук, пронзили лучника на крыше, который напал на меня. Тело лучника упало на землю, как мешок с мукой.
Замертво.
Народ и окружающие нас гвардейцы ахнули и начали в страхе пятиться назад, среди них начались перешептывания.
– Никому не двигаться, или я вас всех заморожу! – взревел Люсьен, и они замерли. – Вы неблагодарные, подлые люди. Как вы посмели покуситься на ее жизнь!
Небосклон заслонили тучи. Оглушительные раскаты грома словно хотели разломить небо. Его голос звучал на грани паники. Резко похолодало, когда с неба посыпались комья снега.
Берди подбежала ко мне и успела подхватить меня. Так странно. Я осознавала, что могла не пережить этого, и, возможно, это были последние мгновения моей жизни, и все же единственное, о чем я могла думать, – это о линии наследования в Летнем дворе. Мы все еще были отделенным народом, и теперь, когда Марселя не стало, а я ранена…
– Берди, ты должна вернуть принца Матео оттуда, куда его отправил Марсель. Он за главного, пока я не вернусь…
Невысказанные слова промелькнули в моем взгляде. Он будет главным, если я умру. Она кивнула, на глазах у нее выступили слезы. Даже на волосок от смерти я идеальный член знати. Мама будет гордиться мной.
Тут появился Люсьен, вырвал меня из рук Берди и прижал к своей груди. Он замычал и побежал через двор туда, где ожидал король драконов. Я заглянула ему через плечо и увидела, что каждый солдат и горожанин стоит на одном колене, замерев в страхе, что Люсьен на самом деле заморозит их насмерть. Глаза Люсьена обшаривали толпу так, словно были готовы в любой момент превратить ее в ледяные глыбы.
Я прижалась к нему, когда он забрался в корзину, которая была привязана к чему-то вроде седла на спине короля драконов.
– Мы правда полетим? – пробормотала я, стараясь не обращать внимания на влажность и боль в животе.
Люсьен прижимал руку к моей ране, стрела, все еще находившаяся во мне, торчала между его пальцами.
– Да, и при других обстоятельствах это довольно весело.
С этими словами крылья короля драконов расправились, и он оттолкнулся от земли, взлетая. Возглас удивления вырвался из моего горла, а затем я закашлялась, поморщившись от новой волны боли. Я никогда не испытывала такой боли, как сейчас. Она была острой и горячей и в то же время глубокой и пульсирующей.
– Шшш… – Люсьен баюкал меня, прижимая так крепко, что мне было больно и приятно одновременно.
Я посмотрела ему в глаза и по абсолютному ужасу, исказившему его черты, поняла, что моя рана серьезна. Внезапный острый холод пронзил мой желудок, и я ахнула, едва не потеряв сознание.
– Извини, мне пришлось заморозить рану. Слишком сильное кровотечение.
Он звучал так, словно был на грани срыва, и мне стало стыдно за то, что я заставила его проходить через это, после того как он пережил потерю мамы и ужасное отношение отца, поэтому мне хотелось стать для него отдушиной.
Чернота заплясала по краям моего зрения, и я быстро заморгала, чтобы прогнать ее. Я понятия не имела, куда он меня везет и для чего.
– Люсьен? – прошептала я.
– Да, мармеладка? – Он прижался лбом к моему.
Протянув руку, я обхватила ладонями его лицо и встретилась с ним взглядом. Мне нужно было, чтобы он кое-что знал, на случай если я отправлюсь к Создателю.
– Я выбрала тебя. Даже если бы у меня был выбор из любого мужчины в королевстве, я бы выбрала тебя, – призналась я ему.
Браки по договоренности не давали вам полной уверенности в том, что вы желанны. Мне нужно было, чтобы он знал, что он был моим выбором, независимо от вклада моего отца, нашего королевского происхождения и установленных перед нами правил.
Всхлип застрял у него в горле, а потом все вокруг стало слишком холодным. Я не могла сказать, то ли это Люсьен сделал так, то ли моя душа наконец-то будет с моими предками.
– Останься со мной! – Люсьен потряс меня за плечи, и мои веки резко открылись.
Я заснула? Когда? Меня лихорадочно затрясло, мои зубы застучали, когда с неба крупными хлопьями посыпался снег, а вокруг нас прогремел гром.
– Прости, любовь моя. Я должен держать тебя в холоде, иначе ты умрешь от потери крови, – сказал Люсьен, и затем мы начали снижаться.
– Мне больше не больно, – сказала я ему сквозь стучащие зубы. – Я не чувствую ни… че… го.
Казалось, что он в ужасе от моих слов, и чернота по краям моего поля зрения становилась все шире, пока не охватила все вокруг. Внезапно я погрузилась во тьму. Мое тяжелое тело словно упало, и я наконец-то освободилась.
Глава 14
Люсьен
Мэделин обмякла в моих руках, и мой худший кошмар стремительно становился реальностью. Я потянулся к ее шее и прижал к ней свои холодные пальцы.
Ничего.
– У нее нет пульса! – прокричал я, обращаясь к Дрэ в надежде, что мой старый друг сможет что-нибудь с этим поделать. Он начал усерднее размахивать крыльями, рассекая Зимнее небо, а затем стал стремительно снижаться.
Этого не может быть.
Я опустил взгляд на лицо Мэделин, изучая каждую веснушку и морщинку. В тот день, когда Создатель сотворил Мэделин, он явно задавался целью воспроизвести на свет шедевр. Ее лицо было словно выточено из фарфора, а нос усыпали веснушки. Из-за острого подбородка вся ее голова напоминала сердечко, но больше всего мне нравились ее апельсиново-рыжие волосы,
