отпущу.
— Видела я вашу охрану в действии.
— Да, я им тоже не доверяю. Нужен человек, на которого я полностью смогу положиться. Кто не подведет, — дядя задумчиво теребит бровь, и смотрит на Марата.
— Что?! Я?!
— Ну а кто? Кому я могу доверить самое ценное. Свою сестру и племянницу.
— Я не могу. У меня контракт на носу.
— Правда, дядя. Почему обязательно с Маратом? Я с дядей Васей буду. За сотни километров отсюда, — несколько недель с ним наедине? Нет уж, спасибо!
— Так! Я все решил. Едет Марат. Во-первых, ты не знаешь языка, а он знает. Во-вторых, как показала практика, преданного человека найти очень трудно. А в Марате я уверен на двести процентов. И помни, Марат. Ни на шаг от Агнии.
— Гена, можно тебя на минуточку, — прошипел сквозь зубы, стреляя взглядом в мою сторону.
Они ушли в коридор, но я всё равно краем уха слышала их разговоры.
— Я не могу. У меня работа.
— У всех работа.
— И личная жизнь.
— Да что ты заладил одно и тоже. Думаешь я не догадываюсь почему ты не хочешь ехать? Думаешь не вижу как ты на нее смотришь?
— Ты ошибаешься! Нормально я на нее смотрю.
— Ты же сам себе не простишь, если с ней что-то случится.
Я не выдержала. Вышла к ним.
— Перестань, дядя. Не хочет — не надо. Справимся без него.
— Я поеду. Но при условии, что ты будешь слушаться меня.
— Что значит слушаться? Я маленькая что ли?
— Значит, что без меня никуда не уходишь, — он придвинулся ко мне, внимательно всматриваясь в лицо. — Если я говорю, что с кем-то не нужно встречаться, ты выполняешь.
Ох, не нравится мне всё это.
— Агния! — строго одернул дядя.
— Хорошо.
— С сегодняшнего дня.
— То есть как?
— Звонишь мне — я приезжаю.
— Мне еще нужно разрешение от Ника на въезд Дани на территорию другой страны. Ты со мной пойдёшь?
— Конечно, — я беспомощно посмотрела на дядю.
— Так надо.
— Ладно, черт с тобой. Поедем вместе.
Весь вечер я обрабатывала фотографии для Стива. А вечером приехал дядя Вася и мы сообщили ему о поездке.
Днем, в сопровождении Марата, отправилась в квартиру Ника.
— Подожди меня в машине, я только соберу наши вещи, — с тоской посмотрела на окна бывшей квартиры.
— Я с тобой.
— Не стоит. Дом охраняется и сюда и мышь не проскользнет.
Открыла дверь, застыла на пороге, сжимая ручку двери.
Всего-то ничего времени прошло, а кажется что я жила здесь в прошлой жизни.
Отбросив сантименты в сторону, быстро собрала вещи. Свои и сына. Остановилась возле тумбочки, на которой стояла фотография нашей семьи.
На них мы такие веселые и беззаботные. Я смотрю на Ника с явным обожанием. Как и он. Села на кровать, провела по его лицу рукой.
Что ты сделал с нами, Ник? На стекло упала слеза.
— Это моя любимая фотография, — услышала его голос. Отвернувшись, быстро вытерла слезу.
— Я не слышала, как ты пришел. Я за вещами. Думала тебя нет дома.
— Не хотела со мной встречаться? — я опустила глаза, сжимая ручки сумки.
— Мне нечего сказать, Ник.
— Как Даня?
— Всё хорошо.
— Как ты?
— И у меня всё отлично. Я на курсы поеду.
— Курсы?
— Да. Решила получить образование.
— Поедешь? Далеко?
— Да. В другую страну. В Италию, — накрыли воспоминания о том, как мы ездили туда семьёй.
— Хорошо. Я заберу Даню к себе, на то время пока тебя не будет.
— Я поеду с Даней, с мамой и дядей Васей. Загранпаспорта у нас есть. Дане только нужно поменять фотографию. А тебе подписать согласие.
— Я не подпишу.
— Что? Как это не подпишешь?
— Это мое право, не пускать ребенка за границу, — скрестил руки на груди.
— Мы всего лишь на несколько недель.
— Всё равно не подпишу. Поезжай с мамой и дядей Васей.
— Ты, как всегда, в своем репертуаре, Ник. Думаешь только о себе! Всю нашу семейную жизнь играла роль только твоя работа. Для меня важны эти курсы. Понимаешь?
— Так поезжай! Кто тебе не дает?
— Я не поеду без сына. Ты это прекрасно знаешь. Даня уже настроился на поездку. Там бы мы могли отдохнуть от всех этих сплетней о тебе и об Стоун. Подальше от журналистов, осаждающих наш дом. И от… — прикусила язык. Чуть не проговорилась про бандитов. — Неважно!
— Журналистов?
— Хочешь сказать ты тут не причём? Ведь именно после твоего визита появились они. Ник, — примирительно начала я. — Неужели ты не можешь сделать такую малость для меня? — его кадык дернулся, а губы скривились словно от боли.
— Хорошо, Ая. Я подпишу согласие. Но можно попросить тебя об одолжении?
— О каком?
— Обними меня. Пожалуйста.
— Это шантаж?
— Просто просьба. Неужели ты не можешь сделать такую малость для меня?
— А черт с тобой!
Обвила его шею, он зарылся носом в мои волосы.
— Как же хорошо. Я так соскучился.
Наша старая квартира и воспоминания о прошлом, навевают грусть. А его объятья совсем ничего не значат. Я ничего не чувствую.
— Все? — отодвинулась от Ника.
— Хорошо. Позвони, когда нужно будет подъехать к нотариусу. Я помогу тебе с сумками.
— Не стоит. Внизу меня ждут, — плечи Ника тут же напряглись.
— Кто?
— Охранник. Ну, ты знаешь. Журналисты эти, — похищение. — Дядя принял решение, что меня нужно охранять.
— Кто он, Ая. Имя!
— Марат, — он скрипнул зубами.
— Ты никуда с ним не поедешь!
— Давай не будем начинать по второму кругу. У тебя нет больше права вмешиваться в мою жизнь, — схватила сумку и выскочила за дверь.
Ник
Стоило переступить порог, я тут же понял, что она здесь. Этот легкий неуловимый запах, она пахнет домом, уютом. Мечтой. Теперь уже недостижимой.
Осторожно крадусь, боясь спугнуть мимолетное видение. Ее на нашей кровати. В руках у Аи наше семейное фото. Рассматриваю опущенные плечи, я не вижу ее глаз, но знаю, что они полны грусти и тоски.
Моя девочка плачет, и сердце сжимается в комок.
Каким же я был дебилом. Даже расстроенная она безумно красивая. Я скучаю по этим рыжим волосам, по ее объятьям. Мне до жути хочется почувствовать ее снова.
И я прошу об этом. Умоляю. Не хочу отпускать. Сердце в клочья от одной мысли, что она уйдет, а я останусь один. Без нее. Без сына.
Когда я слышу, что Марат ждет ее, во мне просыпается разрушитель. Хочется крушить, ломать всё вокруг.
Они вместе? Нет, не верю, что это конец. Окончательно и бесповоротно. Что у меня нет даже крохотного шанса все вернуть.
— Я все же помогу с
