Расскажу, когда приедешь.
Не прощаясь, АНБ повесил трубку.
Глава 11
У Манина на даче
Деваться Гуляре было некуда. Иван все равно где-то бегал по делу Клары. Да и интрига, созданная Бочаровым, без сомнения, манила. Что же такого он нашел, что кровожадный мрачный Декстер, в виновности которого лично у нее причин сомневаться не было, уступил место подозреваемого кому-то еще?
Гуляра набрала номер Манина, и Алексей в двух словах объяснил, как до него добраться. Это, в самом деле, было хоть и за городом, но не так уж далеко. Пара десятков километров от МКАД по Калужскому шоссе.
– Но в чем дело? – попыталась выяснить хоть какие-то детали Гуляра. – Что Андрей Николаевич обнаружил?
– Кто его, трудоголика знает, – по телефону Манин и сам казался озадаченным. – Встретимся, расскажет.
Небо весь день выглядело так, будто с минуты на минуту пойдет дождь. Предупредив мужа, что уезжает по работе, Гуляра села в машину и отправилась к начальству.
Ехать, по идее, было не больше часа, но до дома Алексея Николаевича Гуляра добралась не так быстро, как рассчитывала. Пришлось поплутать, периодически созваниваясь с хозяином для ориентировки на местности. Бочарову, уже подъезжая, Гуляра звонила тоже, но телефон АНБ был вне зоны. Вероятно, также плутал среди элитных участков, пытаясь определить какой из них манинский.
И действительно: когда помощница следователя прибыла на место, Бочарова там еще не было. Ее встретил лишь Алексей, непривычно одетый не в прокурорский или чиновничий костюм, а в обыкновенный домашний, спортивный. (Итальянский и очень дорогой, разумеется).
Манин показал, куда поставить машину, Гуляра припарковалась.
– Здравствуйте, – поприветствовала она начальство.
Честно говоря, отсутствие Андрея заставляло Гуляру нервничать – ей совсем не хотелось оставаться с Маниным наедине. Со времен отвратительной сцены в его кабинете в лучшую сторону он, конечно, изменился, об этом свидетельствовало многое, но на сколько? Вопрос.
– Добрый день, Гуляра, – с улыбкой ответил хозяин гостье традиционной фразой.
Ничего кроме обычной вежливости она в ней найти не смогла.
По общепринятой элитной традиции, участок, на котором расположился генеральский дом, был обнесен высоким непроницаемым забором. Территория у него была не самая, по нынешним меркам, большая, но и не «нищенская». Соответствующая статусу. От въезда просматривался большой, машины на четыре минимум, гараж, деревянная с толстой соломенной крышей беседка с террасой, двухэтажный домик для гостей, отстоящий от основного дома метров на сто, и вытянутая, одноэтажная постройка из белого кирпича. Вероятно, хозяйственная, для мелочей, которых в любом частном доме миллион и больше. Дальше, насколько хватало глаз, участок был засажен елями, а за ними яблонями, вишней и сиренью с грушами. Не пропитания ради, как можно было догадаться с уверенностью, а для видового разнообразия.
– Андрей Николаевич еще не приехал? – уточнила Гуляра, не наблюдая машины шефа.
– Нет, – развел руками Манин. – Все добирается. Как и вы заблудился, наверное. И телефон, некстати, вырубился. Ничего, разберется. Кто-нибудь подскажет.
В ожидании Бочарова Манин любезно пригласил Гуляру пройти в дом.
Некогда загородный, а ныне просто входящий в территориальный состав Москвы, участок, на котором располагались генеральские хоромы Манина, отличался от большинства ближайших. Дом строился еще в 70-х, по типовому проекту, разработанному специально для чинов не ниже министерских, и в прошлом являлся служебной дачей Николая Сергеевича. А после был успешно приватизирован им в частную собственность.
Благодаря этому, располагался он несколько поодаль других участков, сбившихся в некое подобие элитного поселка чуть позже по времени. В архитектурном смысле среди них можно было найти что угодно – и приземистый скандинавский модерн, и пышущий дурным вкусом псевдо – барокко. В зависимости от того, на какую сторону мозгов накапал очередной элитный дизайнер очередной супруге очередного домовладельца. У Манина – старшего с супругой отношения были порваны давно (годами он оплачивал все ее нужды, но общался с женой в основном сын Леша). Возможно, именно поэтому дом остался внешне таким, как его когда-то построили – генеральской дачей тягучей, полусонной брежневской эпохи.
Тем неожиданней было увидеть то, каким он оказался внутри.
К удивлению Гуляры, за порогом обнаружилось весьма уютное, современно обустроенное жилище, над которым отлично поработали тонкий вкус и толстый кошелек.
– Проходите, – пригласил Манин. – Сейчас сварю вам кофе.
Гуляра прошла в сделанную под студию гостиную, с интересом разглядывая живописные черно-белые фотографии, картины и разного рода репродукции, свободно, «с воздухом», развешенные по просторным, голым, по большому счету, стенам. Низкая, устойчивая мебель, разнесенная по периметру, тоже добавляла пространства. В одну сторону из студии просматривалась вместительная, эргономично обустроенная кухня, а взглянув в другую, наверх, можно было увидеть комнатную анфиладу второго этажа. Туда гостеприимно вела широкоступенчатая изогнутая лестница, добавляющая в общий аккорд дополнительную ноту современности – своими элегантными композитными перилами темно – коричневого цвета.
– Красиво у вас, – сделала Гуляра заслуженный комплимент.
– Спасибо, – отозвался Манин, колдующий над привезенной из Тосканы кофе-машиной.
Помощница следователя вновь попробовала набрать шефа. Телефонная трубка молчала.
– А что Андрей вообще имел в виду, вы в курсе? – прокурор осторожно вручил Гуляре миниатюрную чашечку с кофе. – Что такого случилось, что нельзя было дождаться понедельника?
– Не знаю, – ответила Гуляра. – Все, что он сказал, это «убийца не Обухов». И что надо обсудить, что с этим делать дальше.
– Не Обухов? – переспросил Манин озадаченно. – Как это? А кто же тогда?
Гуляра пожала плечами. Хозяин в задумчивости потер переносицу.
– Не знаю, сомневаюсь я в таком смелом утверждении. Улик-то выше крыши. И больше ничего не рассказывал?
– Нет.
– Ну, хорошо, дождемся Андрея Николаевича.
С любезного позволения гостьи, Манин, извинившись, включил ноутбук и принялся делать что-то по работе.
Гуляра, насидевшись за рулем, отклонила предложение занять одно из удобных, расставленных вокруг большого стола со стеклянной столешницей, кресел гостиной, и теперь робко бродила по студии, осматривая детали жизни своего высокого начальства. Затем, примостившись все же на модной скандинавской тахте, начала перебрасываться смсками с мужем, одновременно просто тупя в телефон, в ожидании АНБ.
Но, ни через час, ни через полтора Бочаров так и не появился.
За это время успело стемнеть. Мало того, начался ливень, грозивший перерасти в серьезную бурю. Ветер горстями швырял тяжелые капли воды в оконные стекла, а с веток деревьев щедро посыпались последние листья, чудом удержавшиеся там до самого конца октября.
Гуляра поднялась и засобиралась домой, но Манин вдруг выдвинул предложение:
– Не стоит вам сейчас ехать. Вы по свету заблудились, а сейчас вообще… Развезет дорогу тем более. А вы же не полноприводная, – резонно отметил он, имея в виду гулярин «хюндай». – Переночуете, а завтра с утра
