Мне снился какой-то странный сон, в котором я была маленькой девочкой, а дед, темноволосый и молодой, водил меня по дикому заросшему лесу.
– Не надо бояться темного и неизведанного, внучка, – смотрел он на меня веселыми сверкающими глазами и подводил к огромной норе, теряющейся в глубине холма.
Я с замиранием сердца смотрела в бездонную тьму и представляла зверя, который мог бы там жить.
– Кого ты видишь? – улыбаясь, спрашивал дед.
Он чувствовал себя в этом лесу, как дома. Я видела, как ему было радостно и комфортно.
– Медведя? – неуверенно ответила я, вытягивая шею и вглядываясь в живую черноту.
Мне и правда начало казаться, что я вижу исполинскую медвежью тушу.
Дед низко рассмеялся.
– Приглядись повнимательнее, внучка!
Я сделала шаг вперед и вытянула руки, чтобы почувствовать энергию существа, скрывавшегося в норе.
Разряд тока пробежал по моим венам, а волосы на теле встали дыбом.
Это было не животное. И не человек.
Никогда раньше я не сталкивалась с подобным.
– Что оно такое? – содрогаясь, прошептала я.
Зияющая пропасть норы затягивала меня, как черная дыра, меняющая время и пространство.
Мы уже были не в лесу. Да и сами являлись совсем не теми, кого привыкли видеть в зеркале.
– Оно как ты, – повернув голову, медленно проговорил дед. Его густые брови начали разрастаться, плавно охватывая все лицо. Но меня это не пугало. Скорее наоборот.
Я наполнялась спокойствием и гармонией.
– Кира, посмотри на себя, – прозвучал в моей голове голос деда.
Я опустила голову и посмотрела на свои руки. Кожа на них ссохлась и стала похожа на кору дерева. Или я и была деревом?..
– Слишком рано, Кира, – прорычал дед. – Ты еще не готова!
Я глубоко вздохнула, чувствуя в себе силу пробуждающегося вулкана. Уже ничто не могло остановить меня.
– Кира!!!
Громкий окрик наждачкой прошелся по коже и осел где-то на подкорке сознания.
Неприятно.
– Кира!!!
Беспокойство незаметно просочилось в кровь.
Я огляделась. Деда рядом не было. А заросший лес вдруг стал враждебным и угрожающим.
– Дед?.. – растерянно позвала я.
– Кира, мать твою!!! – до боли знакомый мужской голос заставил меня зажмуриться, а потом резко распахнуть глаза.
Каин.
Я успела перехватить его расширенный взгляд за секунду до того, как Давид стремительным движением свернул своему брату шею.
Глава 34Вся моя жизнь – это боль. Физическая боль. Моральная боль. Нестерпимая, ноющая, пронзительная, изнуряющая…
Так я думала все свои восемнадцать лет, семь месяцев и три дня.
А потом увидела, как из глаз Каина уходит темнота.
И мне стало по-настоящему страшно.
Оказывается, до этой секунды я вообще не знала, что такое боль…
– Каин!!! – от моего вопля дрогнуло небо.
И посыпался снег.
Дрожа, я потянулась к Каину. Его глаза были открыты, но это были глаза безжизненной куклы. Я коснулась пальцами ледяного совершенного лица, но Каина там уже не было. Рядом со мной в машине была лишь пустая оболочка.
И я разом осознала, что значит вечность.
Это никогда.
Настолько категоричное и безжалостное никогда, что кровь стынет в жилах.
Никогда я больше не увижу высокомерную насмешку в невозможно красивых темных глазах.
Никогда меня не поцелуют в губы так властно и нежно одновременно.
Никто не сведет меня с ума своим упрямством и молчанием.
И больше некому будет сказать, как же я его ненавижу…
– Каин… – еле слышно прошептала я, зарываясь пальцами в растрепанные темные волосы.
Тело Каина завалилось на сидении, а голова неестественно упала на плечо. Но я не могла оторваться от него. Это же Каин! Он ведь бессмертный, мать его!!! Он не может оставить меня одну наедине с этим дурацким миром!
– Посмотри на меня, Каин!.. – слезы текли по моему лицу не переставая.
Я схватила заледеневшие ладони Каина и судорожно прижала к губам. Меня трясло, как в лихорадке. Я целовала мраморные ладони и сходила с ума.
Надо просто отогреть его! Просто представить, что все хорошо, и мы, взявшись за руки, гуляем по пляжу!
У меня ведь получалось проявлять магию! Значит, я смогу оживить Каина. Надо только сосредоточиться… Надо только…
– Бл…, да успокойся ты уже! – презрительно выплюнул Давид.
Все это время он стоял у открытой двери машины и равнодушно смотрел на то, как его брат умирает.
Брат, которого он убил.
Медленно подняв голову, я посмотрела Давиду в глаза и по-звериному наклонила голову. Если бы я не спасла его в том подвале, то Каин был бы сейчас жив…
Насмешка судьбы.
– Зачем ты это сделал? – медленно, почти по слогам, спросила я.
Мое тело плохо слушалось, сухие губы шевелились с трудом. Но внутри меня нарастала такая сокрушительная сила, что я не была уверена, что смогу справиться с ней. Но одно я знала точно – я убью Давида.
– Поговорим чуть позже, крошка, – прищурился Давид, нависая надо мной.
Его глаза были так похожи на глаза Каина, что на мгновение я застыла, жадно вглядываясь в бесконечную черноту. Как же много я не сказала Каину…
И прежде, чем я очнулась, мне в руку впилось острое жало шприца.
– Когда-нибудь ты скажешь мне спасибо, – тихо проговорил Давид, усаживая мое слабеющее тело на сидение.
Я повернула голову и посмотрела на Каина. Его лицо было таким же белоснежным и прекрасным, как и снег, который сыпал не переставая.
* * *
Мне снились хлопья снега, падающие на сочную летнюю траву. Запрокинув голову, я смотрела на низкое небо, и слезы текли по моим щекам. Это было так красиво и так пронзительно грустно…
– Снег в июне – никогда такого не видел! – удивленный мужской возглас грубо вторгся в мое подсознание и заставил судорожно сжаться. Воспоминания сокрушительной волной хлынули в самое сердце.
Каин.
С хрипом втянув воздух, я лихорадочно сжала пальцы и распахнула глаза.
Голубое небо с белыми мазками облаков ослепило меня своей безмятежностью. Как будто ничего не произошло. Как будто на моих глазах брат не убил своего брата. Как будто я только что не лишилась того, рядом с кем мое сердце билось в два раза чаще.
