class="p1">— Это твой Шведов? — едва не врезалась мне в спину Эльвира.
— Да. Он, — согласилась я и хотела было свернуть к нему, но запнулась, когда Семен вышел, чтобы открыть дверь… женщине. Затаив дыхание, я наблюдала за тем, как тяжело она выкатилась из машины, как сделала шаг, поскользнулась, и чуть не упала, в последний момент подхваченная моим мужем. Как она откинула голову и захохотала, вцепившись в лацканы его пальто. А он что-то обеспокоенно ей сказал, касаясь широкой ладонью… огромного живота.
— Вер, — просипела Эля, которая, конечно же, видела то же самое.
— Пойдем, — отозвалась я. Схватила ее за руку и потащила за собой, света белого перед глазами не видя.
— Вер… Осторожно. Скользко же!
А меня вперед будто черти гнали. Казалось, если остановлюсь — боль погребет меня под собой, как пришедшее из ниоткуда цунами. Я то и дело на что-то натыкалась. Пока Элька, оббежав меня, не остановила, обхватив за плечи и прижав к себе.
— А если это не то, чем кажется? — прошептала она горячо. — Боже, тебя колотит всю. Нервы? Или замерзла? Это твой Коля, кажется? Давай сядем в машину?
Я ничего не соображала, поэтому, подгоняемая Элькиными тычками, послушно села на задний диван и отодвинулась в сторону, освобождая место для подруги. И все. На этом мои силы, мои нервы, мой жизненный ресурс закончились.
— Нас домой, пожалуйста, — скомандовала Эля Николаю. И нажала на кнопку, которая поднимала разделяющую нас с водителем перегородку. Стекло с жужжанием поднялось. Машина тронулась, пальцы Эльки переплелись с моими. В окнах, как в причудливом калейдоскопе, замелькали дома, изувеченные непогодой деревья, фонари и витрины…
— Вер, ну это ж не обязательно его любовница! — после долгого молчания зло заметила Эля. Я отвлеклась от разглядывания мелькающих за окном пейзажей и так на нее глянула, что она осеклась. Потому что не мог он так волноваться, так касаться… чужой ему женщины. Я вдруг всхлипнула — позорно, некрасиво. — Верка! Ну, блин…
— Да ничего-ничего, ты не волнуйся. Я в норме.
— Ага. Ты уж хоть мне не заливай.
Тут у Эли зазвонил телефон. Она отвлеклась, извинившись взглядом. Из разговора было понятно, что ее уже потеряли дома.
— Николай отвезет тебя, только меня у парадной высадите.
— Ну что ты? Я такси возьму.
— Отвезет, — настояла я на своем. Эля сдалась, отчиталась Бутенко, что уже едет, и, сунув телефон в карман, вновь на меня уставилась.
— Я в порядке. Не переживай.
— Ладно. Ты только ничего не додумывай, хорошо? Лучше прямо спроси, может, все не так, как показалось. Может, это его сотрудница, или жена какого-нибудь подчиненного, с которым на задании случилась беда.
Я кивнула. И даже вымученно улыбнулась — Элька была такой фантазеркой! На задании, блин… Нет, наверное, в теории могло быть и такое. Только я ведь узнала ту женщину. Даже в тусклом свете фонарей почему-то узнала. Женщину, с которой я случайно познакомилась у кофейных аппаратов. Ту, которая сказала, что ее очень поддерживает в беде любимый человек… Отлично поддерживает, ага… Я своими глазами увидела.
Боже мой… Боже мой. Почему так больно? Это же не вынести, боже, как так? Как же так? Где же ты? Как вообще допускаешь такое? Сколько еще мне нужно вынести, чтобы ты от меня отстал?!
— Хочешь, я с тобой поднимусь?
— Нет.
— Уверена? Я о тебе волнуюсь.
— Я в порядке. Не стоит.
Чувствуя на себе растерянный Элькин взгляд, я вышла из машины. Подошла к водителю, отдала распоряжение отвезти подругу куда она скажет и юркнула в парадную, зная, что мой цербер не сдвинется с места, пока не убедится, что мне ничего не угрожает. Как в тумане прошла мимо консьержки и даже поднялась на нужный этаж, но так и не решилась открыть дверь в квартиру, где мы в последние месяцы были так счастливы, что я добровольно сняла броню… Ну что ж. Я понимала риски.
Вернувшись к лифту, поднялась еще на пару этажей вверх. Летом здесь расставляли деревья в кадках и садовую мебель — с крыши открывался фантастический вид. А сейчас все было усыпано снегом. Я подошла к краю. В прямом и в переносном смысле слова… Вцепилась в ледяные металлические перила, замерев в каком-то странном безвременье, небытие… И, наверное, долго так простояла. Потому что когда за спиной послышался его голос: — Вера! Твою же мать… — уже не больно было. Будто этот мороз, этот дующий с моря ветер выморозили все. Даже боль.
Потом он меня куда-то нес. Что-то выговаривал. Зачем-то раздевал. А я сидела, тупо пялилась на красные руки, которые почему-то стали гореть огнем… И кричать хотелось, из-за того что он опять заставил меня чувствовать. Сначала эту невыносимую боль в руках, потом все остальное… Провалившись в какое-то вязкое болото, я прошептала:
— Это даже для тебя слишком жестоко… Даже, блядь, для тебя.
Глава 23
Семен
— Учитывая обстоятельства, нам нужно готовиться к кесарево.
Анна кивнула. Закусила распухшие как у рыбы губы и бросила на меня полный отчаяния взгляд. А потом еще и руку протянула. Это было хуже всего — когда приходилось ее касаться.
— Ань, ну врачам же видней. Ты чего?
— Ничего. Наверное, до последнего думала, что пронесет.
Думала она… В который раз захотелось ее встряхнуть. Заорать, что я ей плачу не за думанье! Но я сцепил зубы и ответно пожал ее отекшие пальцы. Очень… всеми силами прямо контролируя силу сжатия.
— Все будет хорошо. Миллионы женщин по всему миру рожают путем кесарева сечения.
— Да, но… Я же на это не подписывалась! Почему так?
— Вообще-то договор с заказчиком как раз таки предусматривает подобное развитие событий, — напомнил о себе врач, в кои веки сделав хоть что-то толковое. А то ведь только руками разводил — урод. И отговорки одна хуже другой придумывал, предназначенные объяснить, как они так просчитались со здоровьем рекомендуемой ими суррогатной матери.
— Да я не к тому… — промямлила Анна, и ее глаза забегали туда-сюда — она как будто не ожидала, что ей напомнят о договоре. — Понятно, что прописано. Просто я и предположить не могла, что до этого дойдет. В конце концов, я дважды сама рожала, а теперь вот.
— Ну, это не показатель. Тогда не было рисков, сейчас есть. К тому же вы носите двойню.
Ага. Двойню. Потому что это, мать его так, дороже.
— Как я понимаю, это плановая операция? Уже понятно, на какую дату она будет назначена?
— Мы будем стараться максимально оттянуть момент родов, ведь для детей на этом сроке
