— А еще интереснее, — хладнокровно заметил Аллейн, — откуда вы, мистер Пул, могли узнать о следе прямого удара кулаком в правую скулу?
* * *
Пул стоял почти вплотную к Мартине, и она ощутила, как мускулы его окаменели. Это напряжение словно передалось девушке. И когда Пул заговорил, на ее душе стало тревожно от его спокойного, непринужденного тона, за которым, казалось, что-то скрывается.
— Вы, конечно, понимаете, Аллейн, что дали мне отличную возможность обыграть вашу шутку! Да ниоткуда я не знал о прямом левом — вы сами только что сказали об этом! Так что теперь — я знаю!
— Да, коли так, я действительно сражен вами наповал, — бесцветно улыбнулся Аллейн. — Значит, вы просто предположили, что таковой удар Бену мог кто-то нанести?
— Ну, если Бен был убит, то это, вероятно, был единственный способ…
— Вовсе нет, — так же бесстрастно заметил Аллейн. — Убийца прибег именно к тому самому способу, который был уже когда-то успешно использован для убийства в этом самом театре.
— Думаю, трудно назвать успешным способ убийства, после которого убийцу арестовывают! — усмехнулся Пул.
— Да нет, это дело другое, — улыбнулся Аллейн одними губами. — Просто преступник недооценил наши методы расследования.
— Во всяком случае, надо быть полным ослом, чтобы снова прибегнуть к подобному способу!
— Или большим умником, чтобы усовершенствовать его! — возразил Аллейн. — Что скажете, мистер Дорси?
Дорси встрепенулся.
— Я? — переспросил он изумленно. — Я? Что я могу сказать — не знаю! Боюсь, я не очень внимательно слушал, о чем вы говорите…
— Наверное, вы еще раздумывали над тем, откуда на лице мистера Беннингтона взялся след от удара в правую скулу?
— Что касается меня, то я, как и все тут, считаю, что Бен покончил с собой, — тяжело вздохнул Дорси. Он сел напротив Гаи, удобно вытянул и скрестил ноги. Руки были заложены в карманы брюк, подбородок покойно лежал на груди. Весь его вид говорил о полнейшей невозмутимости.
— А все-таки мы до сих пор не узнали, когда же наша таинственная мисс Гейнсфорд покинула «оранжерею»! — заметил Аллейн.
— О Боже! — простонал Перри Персифаль. — Как это мне надоело! Джей, ты же помнишь! Ты заглянул в «оранжерею» к Гае, когда мы с тобой вышли со сцены! Так скажи же, наконец! Была там Гая или нет? Гая, милая, не томите нас, ответьте…
Мисс Гейнсфорд только раскрыла рот, как ее опередил Джей Дорси:
— Ну конечно, была! Я каким-то болваном стал в последнее время — все забываю… Гая спала на софе, мистер Аллейн. Да. И я не хотел ее будить… — Дорси пригладил свои и без того безупречно уложенные волосы на макушке. — Крайне, крайне странно, что у меня вылетело из головы. Ну да, потому что позже я спросил у кого-то, где Гая, и мне ответили, что она все еще в «оранжерее». Ну, я побежал туда и застал ее спящую, а в комнате невыносимо пахло газом — представляете? Ну, я быстро поднял ее и привел сюда.
— А вы не могли бы припомнить, мисс Гейнсфорд, когда вы заснули? — спросил неутомимый инспектор.
— Я была ужасно измучена, мистер Аллейн. И физически и эмоционально. Мне и сейчас-то не до времени.
— Ну, могло это произойти, например, до начала последнего акта?
— Н-н-нет, пожалуй… Нет, потому что Джей заходил проведать меня во втором антракте, перед последним действием. Ты ведь помнишь, Джей?
— Да, милая.
— Он предложил мне аспирину. Я взяла четыре таблетки, и они на фоне моей усталости сработали как снотворное. И я погрузилась в сон — в мучительный сон…
— После этакой лошадиной дозы было бы крайне странно, если бы он не был мучительным, — пробормотала Элен, искоса глянув на Аллейна.
— У меня лично, — сказал Джейко без тени улыбки на лице, — нет ни малейших сомнений, что Гая спала в ужасных муках.
— Да, именно так! — вызывающе воскликнула Гая. — Потому что я была доведена до крайности!
— А кто-нибудь, кроме мистера Дорси, заходил в «оранжерею» во втором антракте? — продолжал наседать суперинтендент.
Гая метнула быстрый взгляд на Дорси.
— Ах, я так путаюсь во всем, когда у меня голова не на месте, что меня просто бессмысленно спрашивать! — нервно отвечала она. — Я просто уверена, что обязательно ошибусь. О чем бы вы меня сейчас ни спросили, суперинтендент!
— Хорошо, а вы, мистер Дорси, что скажете?
— Нет, — небрежно помотал головой Дорси, не вынимая рук из карманов. — Никого я не видел.
— Милый Джей, — неожиданно вступил Перри Персифаль. — Никто не мог бы сказать этого с большей неохотой, чем я, но, увы, дружище, ты грубо ошибаешься! Во время второго антракта в «оранжерею» заходил Бен!
— Господи! — в отчаянии вырвалось у Элен. — Что с нами со всеми случилось?
— Извини, Элли, — откашлялся Персифаль, — мне очень жаль…
— Жаль? А почему, собственно, жаль? Что такого, если Бен во время антракта зашел к своей расстроенной племяннице? Потом он отыграл весь третий акт. Конечно, Перри, тебе надо было сказать, что ты знаешь… Не правда ли, Адам? Не правда ли, мистер Аллейн?
Пул как зачарованный смотрел на Дорси.
— Да, да, конечно, — пробормотал Адам.
— А вы как считаете, мистер Дорси? — прищурился суперинтендент Аллейн.
— Конечно, Перри прав, — подтвердил Дорси. — Можно еще что-нибудь припомнить.
— Не так-то много тайн осталось в гробнице памяти моей! — продекламировал нараспев Персифаль. — И я не думаю, что мои чудные, живые воспоминания сыграют какую-то роль… Короче, это было перед самым третьим актом. Элен, Адам и Мартина вышли из своих комнат и пошли к сцене. Они начинали действие, потом вышел я, затем Бен и чуть позже — Дорси. Так вот, перед самым началом акта я вышел в коридор посмотреть, как начнется действие. И тут я заметил Бена, входящего в «оранжерею». Сразу после этого объявили начало третьего акта…
— Вы с ним не говорили? — спросил Аллейн.
— Я-то не говорил, — со значением ответил Персифаль. — Я пошел в сторону сцены по коридорчику, встретил там Джейко, двух костюмеров, мальчика-рассыльного и Клема.
— Это верно, — откликнулся Клем. — Я еще, помню, буркнул тебе, чтобы ты посторонился… Мальчик вызвал Джея и Бена минут через пять.
— А вы, мистер Дорси, все еще находились в «оранжерее», когда вас вызвали на сцену? — осведомился инспектор.
— Да.
— С мистером Беннингтоном?
— Нет, он вернулся к себе в комнату.
— Много бы я дала, чтобы узнать, отчего это ты. Джей, вдруг решил темнить, — с нервным смешком проворковала Элен Гамильтон.
— Вероятно, причина этого спрятана у мистера Дорси в левом кармане брюк? — предположил Аллейн.
