рукой. – Он… умер?
- Умер, - подтвердил я. – На плахе. Он и тот, кто ему помогал. Только не надо опять падать в обморок. Еще скажи, что тебе его жаль!
- Н-нет… Не знаю… - пролепетала она.
- Фанни, он задумал это до того, как вы познакомились, - жестко произнес я. – Между прочим, ты должна была умереть. Если бы на месте палача был не я, если бы тебя высекли кнутом по-настоящему, ты не пережила бы той порки. И ты не знаешь, жалеть или нет мерзавца?
- Да она просто добрая, - вздохнула матушка Мира. – Всегда такой была. Ее соседская собака в детстве укусила, собаку за это побили, так Фанни носила ей всякие вкусности, выпрашивая их у кухарки.
- Она не со зла укусила, - проворчала Фанни. – Я ей на лапу наступила. Случайно.
- Уверен, что Ларссону ты на лапу не наступала, - отрезал я. – Можешь забыть о нем, как о страшном сне.
- Я постараюсь, - вздохнула она.
- И вообще. – Я решительно встал и поставил Фанни на ноги. – Собирайтесь. Мне ночевать негде, так что выезжаем немедленно. Можете ничего не брать. Обновим гардероб, купим все новое.
- Так мне тоже ехать? – растерялась матушка Мира.
- Я тебя здесь не оставлю, - заявила Фанни. – Или ты едешь со мной, или я никуда не еду.
Усмехнувшись, я отправился за экипажем, что остался на станции. Полдела сделано: Фанни не пришлось долго упрашивать. Теперь надо аккуратно подвести ее к мысли, что ей придется выбирать, с кем из нас регистрировать официальный брак. Мы с Севиром договорились, что это решение она примет сама.
40. Невеста
Севир
Отправив Луку за Фанни, я наконец-то занялся текущими делами. Охота на Ларссона вымотала меня так, что сам поехал бы за крошкой, оставив вместо себя Луку, если бы он был чуточку серьезнее. Но, увы, я слишком долго пренебрегал своими обязанностями, а Лука уже с ума сходил от разлуки с Фанни.
Мне тоже нелегко. Я держусь на чистом упрямстве. И верю, что когда все закончится, Фанни будет рядом. Если бы удалось заново расследовать дело почти двадцатилетней давности…
Свидетелей тех событий осталось немало, но доверять я мог лишь двоим. Их было четверо: друзья не разлей вода, практически братья. Мой отец, альфа черных лис, лорд Брашли – предводитель рыжих, отец Фанни, снежный, и лорд Морган, главный у черно-бурых.
Когда тетушка Сиолина решила, что мне пора возвращаться к лисам, я попросил помощи у Брашли. Морган тогда находился в плену у снежных, а Брашли признал меня своим бастардом, чтобы я мог учиться в академии. Историю предательства и казни Вейри я узнал от Брашли. Морган позже подтвердил его слова, но я уже не интересовался подробностями. Возможно, я что-то упустил?
Я понимал, что все это – лишь попытка порадовать Фанни. История уже свершилась, ничего не изменить. Она и так не считает отца предателем, а я… смирюсь. Фанни не виновата в смерти моих родных.
И все же я попросил лорда Моргана о встрече. Он отошел от дел, и черно-бурых лис в совете представлял его сын.
- Ты возмужал, Севир, - сказал Морган после приветствия. – И стал сильнее походить на отца.
Я вежливо поклонился в ответ и осведомился о его здоровье.
- Хорошо, что заглянул, - сказал он, когда приличия были соблюдены. – Я хотел поговорить с тобой.
- О чем же, милорд? – поинтересовался я.
- О женитьбе. Я считаю своим долгом позаботиться об этом. Ты рано лишился отца, и в твоем роду не осталось старших родственников.
- Я сам могу выбрать невесту.
Сказал бы, что уже выбрал, но мы с Лукой договорились, что Фанни решит самостоятельно, за кого из нас выходить замуж.
- До сих пор ты этого не сделал, - возразил Морган. – Тебе нужен наследник.
- И все же я предпочел бы сам…
- Так слухи не врут? – перебил меня он. – Ты действительно увлекся… той женщиной?
- Какой – той? – спросил я, внутренне подбираясь.
- Вдовой Ларссона.
Вонючий крот! А слухи, действительно, распространяются мгновенно.
- Она не вдова. Он развелся с ней задолго до казни.
- Значит, не врут, - кивнул Морган. – Но ты же понимаешь, что ты не можешь на ней жениться?
- Почему же?
Я старался говорить спокойно, но у зверя вся шерсть встала дыбом. Чую, ничем хорошим этот разговор не закончится.
- Она была замужем. Хуже того, она была осуждена за измену.
А Морган, кажется, наслаждался, перечисляя недостатки Фанни. И хотя внешне это никак не проявлялось, интуиция меня еще не подводила.
- Вы же знаете, что ее оболгали.
- Это не отменяет того, что ее пороли на площади. Этого не забудут.
- Мне плевать. Никто не посмеет…
- Посмеют, - опять перебил меня Морган. – Твой отец говорил так же. Знаешь же, чем все закончилось. Но если это не аргумент… Говорят, перед смертью Ларссон кому-то шепнул, что Фаина Армини – снежная.
- И что? – Я начал закипать, но все еще держал себя в руках. – Снежных больше не преследуют. А брак черного и снежной – лучшее доказательство, что распри остались в прошлом.
- Снежных не преследуют, потому что преследовать некого, - хмыкнул Морган. – Возможно, ты сможешь защитить… Фаину. Но тебе самому не противно жениться на дочери того, кто предал твоего отца?
Вонючий крот… Он и это знает?!
- Не знаю, как она добилась твоего внимания, - продолжал Морган, как ни в чем ни бывало, - но это похоже на план, не находишь?
- Не нахожу, - выдавил я. – У Фаины нет дара снежных. Наша встреча была случайной. И дети за отцов не в ответе.
- Смеешься? – вскинул бровь Морган. – Так-то оно так, но… Ты же альфа, Севир. Уверен, что тебе простят? Давно ли ты вернул власть, бесчестно отобранную снежными? Хватит искры, чтобы разгорелось пламя!
- Но… я люблю ее, - признался я.
Все же это друг отца. У кого просить помощи, как ни у него?
- Любишь? – Он повел плечом. – Люби на здоровье. Сделай любовницей. Но жениться ты должен на приличной девушке.
Я молчал. Что толку возражать, если все мои слова разбиваются о доводы Моргана, как
