мне надо будет вступать в игру, впрочем, как и сказал Утырок, до этого надо еще дожить, а это весьма проблематично, ибо Демогоргону надоело огребать и он довольно энергично принялся за уничтожение окруживших его лилипутов. Исторгнутое из бездонной утробы пылевое облако, как корова языком, слизало окружающие войско людей многочисленные защитные поля, а затем в дело вступила грубая физическая сила: Демогоргон топнул ногой, вбивая в пыль с полсотни закованных в сталь латников. Пинок, и еще пара десятков воинов отправилась в полет, закончившийся где-то в паре километров от поля боя. Еще пинок и только что выстреливший требушет превратился в кучу мелкой щепы. Удар серой ауры и три-четыре сотни арбалетчиков в миг превратились в прах, носимый по полю боя налетевшим ветром. Удар, удар, удар, каждый из которых наносил страшное опустошение в ряды людей. Удар... и тишина. Нога титана зависла в воздухе, так и не опустившись на вопящих от ужаса воинов. Затем невидимая стена ударила, отшвыривая Демогоргона далеко назад, а сквозь разбегающиеся в стороны ряды воинов вперед начал пробираться облаченный в алые одежды пацан, лет семи-восьми.
— А это что за хрен?
Мой вопрос, обращенный к Пофигу, пропал втуне, тот сосредоточено готовил какое-то колдунство. Вместо него ответил Утырок:
— Вообще-то — начальство надо знать в лицо — это ваш император, вернее, правитель империи людей.
— Я сам себе император, — пробурчал я, — а не маловат ли этот шкет для императора? Он подгузники сам себе менять-то научился?
— Император, не смотря на юные годы, обладает удивительно острым умом и наделен большой силой.
Я было хотел бросить на него фирменный скептический взгляд, но не успел — слова Утырка начали подтверждаться в тот же миг.
Пацан толкнул воздух перед собой руками и титана отшвырнуло еще метров на полста назад, а в образовавшемся между ними пространстве появился призрак императора, с невероятной скоростью вырастая до размера противостоящего ему врага. Призрак шагнул вперед, и в точности повторяя движение оригинала вломил ногой в грудь поднимающемуся Демогоргону, отбрасывая того еще дальше назад, почти к самой яме, где все еще бурлило организованное Пофигом озеро лавы. От удара титаническим телом земля содрогнулась, поднимая в воздух тучи праха, впрочем, и для призрака удар не прошел даром — нога в месте соприкосновения с грудью монстра утратила свою материальность, будто лишившись большей части энергии. Но пацан только упрямо наклонил голову, и сжав кулаки, попер вперед. Как я понял, Демогоргон являлся вершиной пищевой цепочке в войске Мораны и не привык встречать сопротивления. Ну, что ж, здесь его явно ждал сюрприз: император людей обладал не только большой силой и железной волей, но и явно заканчивал заведение наподобие нашего земного, находящегося в Шаолиньском монастыре провинции Хэнань, Дальневосточного уезда Российской Империи. Оружия в руках призрака не было, но сами руки и являлись оружием. Пацан успевал нанести пяток ударов по костяной броне монстра, заблокировать ответный удар и еще врезать по челюсти в течении одного удара сердца. Броня трещала, щупальца на голове безвольно мотались, сломанная челюсть клацала, теряя клыки от каждого удара, но и призрак начал бледнеть. Император отвечал, буквально светясь, вливая в него потоки энергии, однако долго это продолжаться не могло — энергия переливалась от человека к монстру, зажигая на его теле все новые ряды энергонов.
— Если вы что-то готовите, — намекнул я Утырку, то пора бы вводить это в дело, — людей надолго не хватит.
Утырок кивнул, показывая назад, туда, где вокруг правителя эльфов собралась толпа наделенных магической силой бойцов, те затянули какую-то песню, больше похожую на тихое блеяние, которое с каждой секундой становилось все громче. Корабль вздрогнул, крылья заскрипели, и мы устремились вниз, туда, прямо к схватке титанов.
Император то ли что-то почувствовал, то ли получил сигнал — залил в призрака остатки энергии провел головокружительную атаку, буквально проломив броню на груди Демогоргона, закончив сокрушительным ударом снизу по челюсти, подбросив того в воздух, после чего исчез, вновь появившись в задних рядах своего войска, а мы спикировали на обрушившееся наземь тело. Небо потемнело от кораблей, наездников на пегасах и грифонах, каждый из которых держал что-то светящееся в руках. Блеяние за моей спиной вошло в крещендо, закончившееся истошным воплем правителя.
Воздух загудел, затрещал, завибрировал, взорвался огненными линиями, метнувшимися от одного корабля к другому, от эльфийского летуна к уродливой гарпии, сплетаясь в гудящую, бурлящую бешеной энергией сеть. Та рухнула вниз, опять прижимая поднимающегося монстра к земле. На этом сеть не успокоилась, входя в землю и все сильнее с хрустом вбуравливаясь в плоть Демогоргона. Энергетические канаты буквально вгрызались вглубь, ломая пластины брони, заставляя плоть монстра шипеть, чернеть и распадаться пеплом. Энергоны на его теле начали зажигаться целыми гирляндами, покрыв уже почти три четверти тела титана. Когда же эта величина была достигнута, сеть, уже почти вмявшая противника в землю, в один миг погасла, как погасло и все имеющее отношение к магии, находящееся на определенном расстоянии от Демогоргона.
Внимание! Ваше снаряжение подверглось воздействию Глобального Поглощения. Все магические предметы, находящиеся вне индивидуальных хранилищ, лишаются своих магических свойств сроком на один час.
Носящиеся по моей глефе молнии погасли, зарядившиеся энергоны на моей броне вновь потухли.
Сработавшая абилка монстра «Глобальное поглощение» оказалась очень неприятной штукой. Слава богам, предметы, находящиеся в сумке, не подверглись иссушению. Это было хорошо, потому что мы падали. Крылья крыльями, но, видимо и без магии в поддержании кораблей в воздухе не обошлось. Я еле успел схватить за талию, затаившуюся рядом со мной в инвизе Яру и активировать портал, когда палуба ушла у нас из-под ног. Через миг мы были уже на земле, а рядом появился Утырок, перенесший с падающего корабля правителя с супругой. Царствующая пара тут же воздела руки к небесам, и бесконтрольно рушащиеся на землю корабли слегка замедлили свой полет к неминуемому крушению. Нет, они не полетели вновь, лишь слегка выправившись, оперлись на ненадежные, трещащие от натуги крылья, но засевшие на них бойцы теперь получили шанс выжить.
— Слышь, Утырок, хорош так страстно мять задницы величеств, иди сюда у меня к тебе небольшое дельце.
Пока ошалевший эльф соображал, что делать, я обернулся к Яре. Та, сделав вид, что испугалась при падении, обвила мою шею руками и теперь не торопилась их убирать, что меня вполне устраивало. Её теплое, упругое тело под рукой и исходящий от нее будоражащий аромат смыли из моего разума весь негатив последних дней. Вокруг рушился мир, но для меня осталось только одно ощущение — ощущение ее губ
