class="p1">К вечеру, когда солнце начало клониться к закату, не спеша еду домой. Проезжая мимо площади в своей деревни, вижу, как Григорий называет людей за провинности, раздавая им плетей. Вдруг под копыта лошади бросается девушка и встает на колени, умоляя вмешаться. Она просит меня о справедливости и взывает к тому, чтобы в вине каждого разобрался я сам и наказал виновных, если сочту их таковыми.
- Многие из нас нив чем не виноваты, - ваша милость, - мы честные люди и перед законом, и перед богом, - вцепилась она в мой сапог, целуя его, - нас калечат за любые придуманные обвинения, пощадите нас. Кто кроме вас сможет нас защитить?
Но потом у Григория спросить за что наказывает он моих крепостных? Но сейчас я не готов разбираться, хочется домой и с утра ничего не ел, чувствую, как желудок сводит от голода.
- Раз наказывает, значит есть за что, - проговорил и двинулся в направлении своей усадьбы, так как не приятно было слышать свист плетей и крики.
С детства не выношу сильного шума и людей, всегда закрывался и прятался в большом деревянном шкафу, когда батюшка приглашал гостей в дом. Не переношу прикосновений чужих сальных пальцев, которые пытались меня либо погладить, либо потрепать за щеки. В последние годы привык сам себя по большей части обслуживать, держа минимум прислуги в доме. Да и уборку производили в то время, когда я удалялся куда – либо по делам или по ночам, пока еще спал. Все вокруг давно привыкли к тому, что барин Антон Федорович вел затворническую жизнь и не желал ни жениться, ни заводить потомство.
Второй моей страстью было чтение, жаль, что библиотека была не большой, поэтому каждое лето выписывал новые книги из столицы и теперь с нетерпением желал уединиться за новым романом.
Происшедшее быстро выветрилось у меня из головы, как только открыл пахнущие типографской краской страницы. Моя жизнь меня больше чем устраивала, но только до определенного момента.
- то в один из слякотных дней, когда лучше находится в доме, возле камина, а не скакать на лошади по лесу, пытаясь справиться с тревогой, усиливающейся с каждой минутой. Такие нервные состояния со мной случались не часто, но только полное уединение и скачка на лошади снимали постепенно внутреннее напряжение и давали покой. Из - под копыт резко выпорхнула с криком большая птица, напугав лошадь, которая в мгновение встала на дыбы, сбросив в кусты мое тело. Обо что-то сильно ударившись потерял сознание. Пришел в себя, когда начало темнеть и понял, что лежу на мокрой земле и не могу пошевелиться. Паника накрыла с головой. Не хотелось ночью быть растерзанным дикими животными, в большом количестве обитающих в окрестностях.
Что мне оставалось, кроме того, как кричать и звать на помощь, чем и воспользовался. Лес – это очень странное место, в котором звук преломляется и может раздаваться иногда на километр, а может исчезать и в десяти метрах. Возможно, собирая грибы вы в этом тоже убедились. Через час меня нашли мужики, которых отправил Григорий, мой приказчик, узнав, что лошадь хозяина пришла без седока. Еще через час погрузили на телегу и доставили в дом. После того, как осмотрел врач, выписанный из города, прогноз оказался неутешительным. Повреждение нижний части позвоночника, отчего ходить скорее всего больше не смогу, но повезло, что верхняя часть еще работает и поэтому кормить с ложечки меня не нужно. Тревога усиливалась, так как каждый день меня по часам носили в уборную и мыли служанки. Уединиться на длительное время не удавалось, отчего стал раздражительным и срывался на домашних крепостных.
Так прошла зима, за мной присматривали, но не часто, какие-то функции научился делать самостоятельно, к примеру, с кресла, на которое прикрепили небольшие колесики, передвигаясь смог перекладываться на кровать. Больше всего тосковал по лошадям, которых не видел уже полгода. С нетерпением ждал, когда сойдет снег и меня отнесут в конюшни.
Но и этому не суждено было сбыться. По весне, река от большого количества выпавшего за зиму снега и резкого потепления, словно разъярилась, сломав лед, начала затоплять наши угодья. В течении нескольких часов уровень воды поднялся так, что мужики орали и выносили вещи на улицу, уже по пояс в ледяной воде. Все жители срочным образом покидали свои жилища, спасая то, что успели собрать или достать.
Я же находился в закрытой комнате, и вода из-за плотно прикрытой двери чуть медленнее набиралась, заливая пол. Пытался позвать на помощь, но обо мне словно забыли. В отчаянии перебравшись на передвижное кресло, попытался открыть дверь, но ее придавило водой так плотно, что не удалось даже приоткрыть. Вскоре уровень половодья увеличился, и вода стала заливаться и через окна. Сидя на кровати осознал, что спасти меня не кому, про меня в суматохе все забыли и придется утонуть в холодной воде в полном одиночестве.
Ужас накрыл меня с головой, когда вода достигла уровня груди и от этого я проснулась. Слезы отчаяния и страха от неминуемой гибели в ледяной воде и полная беспомощность до сих пор душили меня. Встала с кровати и пошла умываться в попытке хоть как-то успокоится.
Глава 31 Выздоровление
Теперь стало понятно, почему умея плавать у меня панический страх утонуть, обычно так не бывает, человек если боится воды, то он даже не станет учиться. В том воплощении я очень любил воду, прекрасно плавал, так и я в этом вдоль берега получаю несказанное удовольствие, даже ныряю иногда. Но, как только вода подо мной становится темного цвета, страх парализует не только конечности, но и сознание, заставляя паниковать. Я утонул в России 18 века, и память бессознательного меня пытается уберечь от повторения сюжета любой ценой. Этим вечером не успела погрузиться и проработать свой страх, а в обед мне придется покорять глубину с тренером, вот мое бессознательное нашло лазейку, во сне заставив вспомнить и что ни будь придумать по этому поводу. Ну что могу сказать своему хитрому бессознательному, оно молодец, с одной стороны, заботится, старается переработать страх, с другой оставляет меня без сна, но, по-моему, первое все же дороже.
Переписывать, так переписывать, понимая, что пока не верну себе душевное равновесие заснуть все равно не получится. Не понравился мне один эпизод, когда Антон Федорович, не остановил наказания крепостных, хотя наказывать и калечить не имел права, так как все крепостные относились к имуществу государеву и несли ежегодный налог.
