все.
Рори посмотрел на Каллума. Брат обнадеживающе улыбнулся. Сегодня они заявят права на свою женщину.
Глава 8
Каллум сделал глубокий вдох и постучал в дверь, надеясь, что не окажется в итоге в крови. В последнее время все его встречи с Оливером, казалось, заканчивались тем, что кто-то наносил удар.
Сегодня он не сделает этого. Ну, по крайней мере, он не начнет первым. Если Оливер ударит его, естественно, Каллуму придется защищаться.
И тогда он испортит свой превосходный смокинг. Может, ему стоило переодеться для гала после этой встречи.
Дверь открылась, и Оливер отпрянул с широко распахнутыми глазами.
— Полагаю, я должен был ожидать этого. Рори тоже здесь?
— Верно. Он одевается для бала, — когда Оливер отошел в сторону, чтобы впустить его, вошел Каллум. Похоже, Рори был не единственным, кто отставал в своих приготовлениях. Оливер, по-видимому, уже побрился и принял душ, надел брюки и белоснежную рубашку. Его галстук свободно болтался на шее. Он небрежно повесил свой смокинг на стул. — Я был удивлен, узнав, что ты здесь.
Оливер закрыл дверь.
— Я хотел поговорить с Тори. А еще нужно поговорить с Алией.
Это тоже его удивило.
— Ты не разговаривал с Алией много лет. Ты уклоняешься от ее телефонных звонков.
Слабый румянец окрасил щеки Оливера.
— Да, это было нехорошо с моей стороны. Раньше мы были друзьями. Я собираюсь извиниться перед ней за это.
— Ты собираешься извиняться за что-то еще? — С того момента, как Талиб упомянул о визите Оливера, Каллум заподозрил, что у его брата несколько мотивов. Он всегда был многозадачным.
Оливер скрестил руки на груди.
— На самом деле, да. Я собираюсь сказать кое-что, что должен был сказать давным-давно.
Холод охватил Каллума.
— Ты собираешься покончить жизнь самоубийством?
У Оливера от удивления отвисла челюсть.
— Нет. С какой стати ты так говоришь?
— Знал парня, который покончил с собой. В течение трех недель он искупал вину перед всеми, извиняясь за то, что сделал много лет назад. В то время мы думали, что он просто пытается быть не таким говнюком. Затем он выстрелил себе в голову в ночь перед нашей игрой с футбольным клубом «Ливерпуль». На следующий день пресса опубликовала статью и несколько фотографий, разоблачающих его гомосексуальность. Забавно, что люди думают, ради чего стоит умереть.
Временами клуб мог быть жестоким местом, но Каллум не мог представить, какой выбор сделал его товарищ по команде. Тот, который, как он боялся, мог сделать его брат. Он даже не смог поговорить об этом с Рори. Но с того момента, как Талиб упомянул о визите Оливера, Каллум стал опасаться такой возможности.
Оливер долго смотрел на него.
— Я помню тот случай. Я не собираюсь убивать себя. Клянусь честью.
Что-то в груди Каллума расслабилось, но он еще не закончил.
— Недостаточно не убить себя, брат. Тебе пора снова начать жить.
Старший брат застонал, но, по крайней мере, он не вышвырнул его на задницу.
Оливер пересек комнату.
— Я проехал почти три тысячи миль, чтобы избежать этой лекции.
Каллум последовал за ним.
— Я думал, ты пришел сюда, чтобы извиниться перед Тори и Алией. Кстати, я понимаю Тори. Ты обязательно должен извиниться перед ней, потому что ты был жопошником.
Оливер повернулся.
— Что?
— Жопоголовым. Американская фраза. Тори использует ее. Очевидно, жопа вместо головы ужасна. Кто знает, почему американцы что-то говорят, но, согласись, они придумывают какие-то красочные оскорбления. А еще ты был жопошником и говноедом. На самом деле, все что касается какашек.
Оливер на мгновение замер, а потом расхохотался.
— Я постараюсь больше не касаться какашек, обещаю. Я должен извиниться перед ней и хотел прояснить с ней кое-что сегодня вечером. Что касается Алии, у меня есть причины извиняться. Хочешь выпить? Шейх хорошо заполняет бары.
— Нет, хочу быть во всеоружии этим вечером.
Силы понадобятся ему. Тори может не обрадоваться, увидев его. Кого он обманывал? Она не будет рада. Он надеялся, что у нее под рукой не будет тупых предметов, когда произойдет встреча.
— Ты вырос, Кэл.
— Иногда я не веду себя так, но я готов стать мужчиной, в котором нуждается Тори.
Задумчивая улыбка скользнула по лицу брата.
— Я рад за тебя. Так вы с Рори все выяснили? Вы знаете, что беспокоит Тори?
Он не ожидал этого вопроса, но был рад, что Оливер немного открылся.
— Да, мы обсудили это, и я собираюсь взять ее сзади. У меня больше опыта в анале, чем у Рори, поэтому я думаю, что я тот человек, который может это сделать. Рори, конечно, будет тренироваться, а потом мы будем время от времени меняться позициями.
Во второй раз у Оливера отвисла челюсть.
— Я не об этом спрашивал.
Каллум вздохнул.
— О, прости. Кажется, слишком много информации.
Оливер покраснел и направился к двери, которая соединяла гостиную со спальней.
— Да. Это была лишняя информация, но я рад, что вы об этом подумали. У тебя были какие-нибудь планы жениться на ней, прежде чем ты начнешь ее развращать?
— Ты же знаешь, что раньше ты сам был довольно извращенным, пока эта палка не застряла у тебя в заднице. — Он не собирался позволить новообретенному ханжеству Оливера заставить себя стыдиться. То, что он планировал сделать, было прекрасным актом между двумя братьями, которые изо всех сил старались не смотреть на слабости друг друга, и женщиной, которую они любили.
Оливер снова вышел в гостиную, поправляя галстук вокруг аккуратно застегнутого воротника. — Я не единственный, кто считает, что это ненормально. Как ты собираешься защитить Тори от таблоидов?
— Если мы будем вести себя нормально, наш брак будет на первых полосах газет ровно три минуты. Я думал, мы объявим о свадьбе, пусть шейх опубликует несколько официальных фотографий вместе с его одобрением брака. Затем мы отправимся в приятный долгий медовый месяц за городом. Пока у нас будут недели развратного секса с женой, все потеряют интерес. Ты думаешь, наш выбор повредит компании?
— Конечно, нет. Мы крепки. Мы можем выдержать любую бурю. Я не беспокоюсь о компании. Я беспокоюсь о Тори.
— Она постоянно занимается такими вещами.
— Она была блестящей в отражении негативных публикаций.
— Да, для других людей. Она сама никогда не была в эпицентре бури, и я не думаю, что она хорошо справится со своим собственным скандалом. Она чуть не сломалась, когда я застал тебя с ней. Она была готова уйти от всего, потому что не хотела снова сталкиваться
