для рекреационных целей, однако потребление, производство (как сельскохозяйственное, так и синтетическое) и оборот наркотиков никогда не были выше, чем сегодня. Цены постоянно снижаются, доступны все более мощные вещества, а профилактика не пользуется большим доверием, поскольку она преувеличивает потенциальный вред. Реформы и перемены касаются наших будущих обществ, и в какой степени те, кто принимает решения в глобальном сообществе, готовы признать, что реальность на местах-это то, что имеет значение. Речь идет о предоставлении правильных инструментов для успешного контроля над наркотиками, а не о создании законодательного и исполнительного арсенала в качестве единственного ответа на употребление наркотиков, столь же разнообразного, как и люди на земле.” Слово «исполнительный» (executive) в этом тексте переводчик Google, проникаясь трагизмом постановки вопроса г-ном Тинасти, интерпретирует как «карательный».
По совпадению, голосование по вышеназванному закону MORE в Палате представителей было назначено как раз на следующий день по американскому времени. Как сообщила репортер Politico с подходящей к контексту фамилией Натали Фертиг, законопроект был принят со счетом 228–164, включая нескольких республиканцев «на борту». Сокрушаясь о том, что непродвинутый Сенат в действующем составе его не утвердит, его принятие, писала г-жа Фертиг, тем не менее «знаменует собой монументальный шаг в марихуановой политике». Для подтверждения этого вывода автор обратилась к конгрессмену Эрлу Блюменауэру, напомнив, что он был одним из соучредителей недавно созданного Каннабисного кокуса Конгресса. Г-жа Фертиг забыла сообщить, что г-н Блюменауэр был одним из двух законодателей Палаты, избранным исключительно за счет марихуановых спонсоров, а в действующем составе Палаты возглавил Подкомитет по торговле, курирующий как внутреннюю, так и внешнюю торговую политику. Зато автор процитировала коспонсора законопроекта (вместе с Харрис) – председателя Судебного комитета Палаты представителей Джерольда Надлера: «Вот что мы здесь делаем – мы признаем, что существует давняя война за гражданские права, которая была начата администрацией Никсона. И мы его устраняем.” Чтобы не было сомнений, репортер Politico сослалось на апрельский доклад ACLU, где вычислялось, что чернокожие люди почти в четыре раза чаще подвергаются аресту за хранение марихуаны, чем белые, «хотя обе (расовых) группы с одинаковой вероятностью (sic) употребляют марихуану». Автор также педалировала статьи закона, адресованные «расе-жертве»: «Закон предоставит деньги штатам, чтобы снять судимости за марихуану, а также создаст грантовые программы для оказания помощи тем, кто пострадал после того, как закон о контролируемых веществах был введен в эпоху Никсона».
Республиканцев, «вошедших на борт» и поддержавших закон MORE вместе с демократами, оказалось всего пятеро; как подчеркнула репортер The Hill Джулигрейс Бруфке, они «выступили против партийной линии». Действительно, республиканские лидеры Сената и Палаты – соответственно Митч Макконнелл и Кевин Маккарти – отвергли закон, хотя Макконнелу приписывали «мягкость» к марихуане, так как он поддерживал поправку к Закону о фермерстве, где конопля приравнивался к обычным сельхозкультурам. Разница была в том, что мракобесный Макконнел, личный дом которого по разным поводом регулярно осаждается протестниками, вооруженными оскорбительными постерами, не разделял основной тезис закона о специальном таргетировании Никсоном черной расы (столь же произвольный тезис, как признание голода на Украине голодомором этнических украинцев) и не считал целесообразными бюджетные расходы на их первоочередную реабилитацию – как-то возмещение «жилищного, пенсионного и иного» ущерба черным, отсидевшим по марихуановым статьям. Еще один репортер The Hill, недавно работающий в издании Джордан Уильямс, ненароком отметил, что хотя пятеро республиканцев Палаты «вошли на марихуановый борт», как выразилась Фертиг, то шестеро демократов с него, наоборот, сошли. Эти шестеро перечили Камале Харрис, но не старомодному Джо Байдену, который по марихуановому вопросу занял «двойственную» позицию – за снятие судимостей, но против исключения марихуаны из федерального перечня контролируемых инстанций. Как ни досаден данный факт марихуановому лобби, слабоумный избранник на высшую должность хотя и способствовал на практике афганской наркоторговле в бытность президентом, в GCDP и даже в Open Society никогда не состоял. Тем не менее, как специально подчеркивала г-жа Фертиг, «стратегия реформы уголовного правосудия», подразумеваема законом MORE и накануне вдохновленная решением Комиссии ООН по наркотическим средствам, «также посылает послание избранному президенту Джо Байдену», у которого по данному вопросу есть пробел (gap) с Камалой Харрис.
Рецепт профессора Кротошинского
Обозреватели-республиканцы, предсказывая первые внешнеполитические шаги Белого Дома Байдена-Харрис, закономерно относили половину из них к «объятиям» с международными институтам и форматами, из которых Трамп вывел США; в частности,
Фрэнсис Мартель, описав шесть первых пунктов политики Байдена, назвал N2 «обратный кувырок в Парижское соглашение по климату», N3 – «новая любовь с ВОЗ» и N5 – «возвращение в Совет по правам человека ООН» (остальные три пункта обозначали пересмотр на 180 % политики Трампа по Ирану, Афганистану и Китаю). Однако на практике, как писала Рэчел Фрейзин на портале The Hill, расчеты на то, что США из «изгоя» (с точки зрения фондового сообщества) мгновенно перейдут в «передовики» прогрессистской повестки дня, преувеличены ввиду сохранного потенциала сопротивления этой повестке как в политической системе, так и на уровне «красных» штатов. В частности, саботаж освоения недр, в том числе на Аляске, зависел как от утверждения на постах глав Департамента энергетики и Департамента внутренних дел фондоугодных фигур, но и от позиции лоббистов штатов в том же Сенате, причем лояльность прогрессистской повестке не могла быть обеспечена одним лишь выигрышем арифметического большинства в верхней палате, для чего требовались победы в финале в обеих спорных округах Джорджии. Что касается лоббистов, то Американский институт нефти уже предупредил, что не пожалеет усилий для защиты наследия Трампа в отрасли.
Между тем итоги выборов в обе палаты Конгресса были малоутешительными для прогрессистского крыла демократов: хотя так называемый «отряд» Александрии Окасио-Кортес прошел в полном составе, многие другие «моторы» прогрессистской повестки провалили свои кампании.
По данным подсчетов предварительного, почтового и зарубежного голосования, а также дополнительных пересчетов (в штате Джорджия – вручную), перевес Джо Байдена над Дональдом Трампом во всеобщем голосовании составил около 7,5 млн голосов при рекордных показателях обеих партий (80 и 72,5 млн). В то же время в голосовании в штатах, определяющем получение выборщиков в свою пользу, решающие перевесы в Аризоне, Джорджии и Висконсине были минимальны – соответственно менее 11000, менее 13000 и менее 21000 голосов. Как подчеркивал соучредитель Silent Majority Strategies Кит Ноутон в статье для The Hill, алармистские предупреждения о возможности ничьи или узкой победе Трампа по числу выборщиков не были досужими спекуляциями: в случае получения на свою сторону в общей сложности 44 000 голосов (по менее 1 %) в каждом из названных штатов Трамп бы выиграл. Соответственно, вопреки нарративу медиа-мэйнстрима, пересчет голосов отнюдь не был пустым делом, как не была пренебрежимой
