5. Всегда готовы
Ну что ж, наука шагала вперед великанскими шагами. Особенно ее прикладные дисциплины, связанные с проблемами национальной безопасности. Теперь благодаря прогрессу армия знала относительно заблаговременно, в какой акватории появится нечто, а может, и ничего не появится, просто пошумит, поклокочет воздушная оболочка Земли давящими радиочастоты помехами и сведет на нет катаклизм. Однако эти зоны возможно было обнаружить не менее чем за полчаса до события, а акватория включала в себя ячейку с плечом приблизительно полторы тысячи километров. Вы скажете, за такое время можно даже баллистическую ракету с другого полушария пульнуть? Вы правы, можно. Но, во-первых, где вы встречали боеголовку, способную накрыть такую площадь, а во-вторых, кто давал разрешение на применение ядерных зарядов? Может, потому и не давал, что «во-первых» исключало возможность «во-вторых»? Все допустимо.
Однако, несмотря на эти казусы, несмотря на всякие Гейзенберговы или Литскофферовы неопределенности, даже столь малый зазор уже был чем-то.
Оставался, правда, еще один, почему-то не принятый к сведению фактор. Наверное, полувековой комплекс морского доминирования в трех океанах сказывался на мышлении. Фактор этот был довольно важным и легко предсказуемым. Дело в том, что там, в недостижимом виртуальном измерении, тоже начинали кое-что кумекать. Может быть, они не поверили пока в иные миры, но уж в активацию некоего враждебно настроенного флота поверили целиком.
А поэтому они тоже готовились.
6. Виртуальные вторжения
– Ближайшая аналогия этой штуковины такая, – Адам Евсеевич Сулаев на мгновение задумался, фильтруя образы, понятные маршальским и генеральским мозгам. – Ну вот, к примеру, виртуальные частицы в вакууме.
– Как? – автоматически переспросил маршал Сомов.
– Денис Андреевич, – вмешался сухонький генерал-майор Уруков, – это такие элементарные частицы, они возникают прямо из вакуума и существуют так мало, что их даже не успевают обнаружить.
Сулаев благодарно кивнул в его сторону и продолжал:
– Так вот, к примеру, предположим, что виртуальные частицы не просто исчезают в никуда, а переходят в некий другой мир. Более того, допустим, что они начинают появляться из этого мира с определенной частотой. Если частота очень высокая, я имею в виду, сравнимая с дискретами времени, то нам будет казаться, что предмет существует реально.
– Как мираж, – подсказал маршал Сомов, глядя на представителя науки.
– Хуже того, этот предмет будет вроде бы существовать и на первый взгляд ничем не отличаться от окружающей природы. По мере роста частоты он будет становиться все более реальным. На конечном этапе сходство будет полным, но уже и на ранних стадиях предмет сможет оказывать на материальный мир вполне конкретное воздействие. Ведь виртуальные частицы – и то оказывают.
Маршал сделал движение, но так и не открыл рот. Тогда ему на помощь пришел сообразительный генерал Уруков:
– Можно приблизить это все к нашей конкретной ситуации?
– Конечно. Это авианосное соединение из ниоткуда явилось из другой вселенной. По каким-то причинам оно реализовалось в нашем мире. Частота его реализации – назовем это таким словом, поскольку другого нет – постепенно нарастала, но так и не достигла максимума, то есть снова уменьшилась и постепенно сошла на нет. Поэтому не обнаружено ничего постороннего на месте его атаки, хотя действие произведено. А в отдельных случаях произошло полное слияние, то есть частота достигла максимума и стабилизировалась, теперь эти предметы полностью неотличимы от обычных. Дело ведь в том, что и «нормальные» частицы обладают до конца неясными нашей логике свойствами – они не только частицы, но еще и волны.
– А можно, – маршал Сомов задумался, – можно какими-нибудь научными методиками отличить эти вирту… Как их бишь? В общем, отличить от наших – нормальных.
– Нет, наверное, современная наука не располагает такими приборами.
– Очень плохо.
– И еще вопрос, если можно? – покосился в сторону Сомова генерал Уруков. – Если этот предмет, допустим авианосец, генерируется с некой частотой, он что, получается, существует и там, и здесь одновременно?
