остановки сердца.
Но почему вокзал? Сейчас? Что происходит? Я не спрашиваю. А он лишь загадочно улыбается.
И когда на перроне вижу маму, чуть в обморок не падаю. А мы недавно по телефону разговаривали. Ни словом не обмолвилась. Заговорщики. На эмоциях сначала расцеловываю Рому, а потом мчусь к маме. Как же я скучала.
До слез обнимаемся. Рома пока выносит из поезда вещи мамы и несет к машине.
— Раиса Ивановна, понимаю, вы устали с дороги. Но необходимо заехать в клинику. Я договорился с замечательным доктором.
— Поделитесь, как это заговор устроили?
— Да все просто, моя хорошая. Всего лишь пообщались по телефону. Рома позвонил в санаторий. И разыскал меня. Сюрприз решили устроить. А про больницу для меня теперь тоже сюрприз.
— Дарина и день и ночь в работе. Делать ей сюрпризы легче простого.
Он делает слишком много. А я принимаю. И для него сделаю так много, что страшно. Во мне сейчас рождается новая вселенная. Новая я. И возврата уже нет. Но наши отношения неожиданно приобретают совсем иной смысл. Начались с безумия секса. И эта страсть не утихает. Нет. Я не собираюсь тешить себя иллюзиями. Но эта привязанность, зависимость, необходимость усиливается с каждым мгновением.
Мы не знаем, почему Альбина может нам угрожать. Решение, что ничто не изменит происходящего, принято. Но что с этим делать не понимаю.
Рома устраивает маму в лучшую клинику в городе. И, слава богу, обследование не выявило ни каких серьёзных заболеваний. Требующих оперативного вмешательства. Сомнения были. Я несколько раз переспросила все подробности. Мама уже начала меня немного осаживать.
— По какой причине вы ставите под сомнение результаты обследования, Дарина?
— Игорь Львович, не сердитесь на мою дочь. Мы с ней много всего пережили. И в санатории, где я работала несколько лет, утверждали обратное. Я сама даже не собиралась ни на какие обследования.
— И все же. Что-то должно было произойти, прежде чем обращаться к докторам? Даже в санатории, где вы работали.
— Да. Боль. Странная. Тянущая боль, отдающая в руку.
— Мам. Ты в больнице! Игорь Львович, она теряла сознание. И не один раз. Да. Мама. Я в курсе.
Здесь нам сказали, что это скорее психологическое состояние и депрессия. Из-за утраты близких. Резкая перемена в образе жизни. Все сказалось. Но никаких критических отклонений. Я долго и упорно рассматривала все результаты и снимки. Даже в интернет обратилась для расшифровки.
И снова мысль об Альбине. Снова она. Но зачем? Она хотела выманить меня в город? Что все это значит.
Открываю глаза и понимаю, Рома тоже не спит.
— Знаю. Снова Альбина. Она не тот человек, из-за которого ты проводишь бессонные ночи. — откинул одеяло и провел ладонью по моему телу. — надо провести общий курс реабилитации. Ты просто поверь, что твоя мама в отличном состоянии. И всегда будет под нашим строгим надзором. Даш. Твоя мама и для меня теперь не чужой человек. Ты можешь обратиться во все клиники нашего города. Или даже за пределами страны. Хочешь, организуем тур по Европе. Чтобы Раиса Ивановна увидела весь мир!
— Ты ненормальный! Ты из города ее выманил — это уже многое значит. Далеко она ни за что не поедет. — мы говорим, как семейная пара со стажем. Так естественно. Так искренне.
— А если с нами? В свадебное путешествие? Крутанем глобус? Выберем куда отправиться?
— Ром, остановись.
— Не остановишь, моя хорошая. — он встает с кровати и подходит к шкафу. На нем лишь боксеры. А я в легкой полупрозрачной сорочке. За окном холодная ночь. В спальне полумрак. Мама спит в соседней комнате.
Он возвращается и раскрывает ладонь. На ладони поблескивает тонкий ободок кольца. С маленьким камушком. И надписью. Te amo. (Я тебя люблю (обожаю). Исп.)
И я забываю, как дышать. Словно взрыв в голове и отказывают все программы. Кажется, слышу хлопок. Оу. Ловушка захлопнулась. И где я? Внутри или снаружи?
— Ром. — хочу сказать, что надо выяснить все до конца. Что он ослеплен моментом. Или просто мы не до конца знаем друг друга. Но слов нет. Горло перехватывает спазм. А нет. Нет ничего, кроме обычного девичьего счастья. Потому что в этой жизни ничего не хочу так сильно, как быть с ним. Навсегда. Он взрослый. Он терпеливый. И так много всего впереди. Замуж никогда не хотела. И не мечтала. А вот с ним хочу. На миг позволить себе верить. На миг отпустить момент и плыть.
— Я сказал твоей маме. Что мы не просто живем вместе. Или работаем. Хочу тебя навсегда. В своей жизни. В своем сердце. В своем настоящем и будущем. Мы справимся. С любой проблемой, задачей или просто ерундой. Не оставляй меня. Дарина. Хочу подарить тебе целый мир. Не знаю, как мир, но я точно уже весь у твоих ног. — он тянется ко мне и целует. Почему каждый раз, как впервые. Он таранит мой рот бешеным напором. И медленно подминает под себя. Укладывает на спину. Нависает. И исследует ладонью мой живот, грудь. Теребит сосок. И я начинаю тихо стонать. — Я буду за тебя бороться. Дарина. За нас с тобой. Потому что ты и есть моя самая настоящая жизнь. Выходи за меня замуж. Навсегда. Вместе, — его слова заставляют дрожать сильнее, чем любые прикосновения.
— Не надо бороться, просто люби!
27
Даша
Лишь утром поняла, а ведь я так ничего и не ответила. Я не отказала. Это физически сильнее меня! Перечеркнуть бесповоротно. Не могу. У меня есть время.
Рома проснулся рано и уехал на работу. Хотя мы уснули уже на рассвете. Ночи в его объятиях пролетают так мгновенно. Он открывает меня. Он оживляет меня. Утром слышала, как тихо встал с кровати. Склонился надо мной. И губами слегка коснулся волос. На миг лбом прислонился. Случилось то, чего мы все так ждали. Он знает больше, чем знаю я. Не хочу знать ничего. Еще чуть-чуть. Еще капельку моего счастья в его руках. Еще мгновение нежности в его глазах. Он заставляет меня сомневаться в своих поставленных целях! Боже! С неизбежностью бороться сложнее всего.
Его взгляд. Он ждет моих слов и решений. Позволяет взять отсрочку.
Предлагаю маме прогуляться. Ей нужен свежий воздух. Показать город. И о многом поговорить. Она уже хочет вернуться. Назад. В наш тихий уголок, на берегу моря. И мне было бы тоскливо отпускать ее. Если бы не осознание, что моя семья стала больше. Моя душа очнулась и мечтает о другой жизни. Я стала такой ранимой и эмоциональной.
