class="p1">Про рисунок мне.
Франсис замер, так и не опустив книги.
Только одна?
Джеймс взял книгу про рисунок.
А кому же вторая?
Марейд шагнула поближе.
Вторая мне, сказала она.
Франсис рассмеялся.
Тебе?
Да, Франсис. Мне.
Франсис открыл книгу.
Зачем это тебе такая книга?
Дай мне ее, Франсис.
Да ты в этом ничего не понимаешь, Марейд. Он стал переворачивать страницы, медленно, одну за другой.
Там голые женщины есть, Марейд.
Дай сюда книгу, Франсис.
А ты знала, что там есть голые женщины?
Это искусство, Франсис.
Он передразнил ее.
«Это искусство, Франсис».
Стал перелистывать страницы.
А ты знала, Бан И Нил, что твоя дочь привезла на остров картинки с голыми женщинами?
Не знала, Франсис.
Франсис покачал головой.
Нехорошо это, Марейд.
Он закрыл книгу. Протянул ей.
Надеюсь, ты не спуталась с этим английским художником.
Она взяла книгу. Положила ее на боковой столик, распаковала остальные покупки. Послала Джеймса за Ллойдом.
Он хотел с тобой о чем-то поговорить, Михал. Двое мужчин сидели за кухонным столом и ждали. Пили чай. Курили. Женщины чистили картошку
в задней кухоньке, мыли капустные кочны. Вернулся Джеймс с Ллойдом. Они сели. Марейд налила горячего чая.
Мне нужен холст, Михал, сказал Ллойд.
Чтобы на нем писать?
Да.
И где я вам его возьму, мистер Ллойд?
В Дублине есть магазин.
Михал рассмеялся.
Я сроду не бывал в Дублине, мистер Ллойд.
Уверен, что холст вам оттуда пришлют. Я записал название магазина.
Ллойд подтолкнул к нему лист бумаги.
Позвоню, когда вернусь на материк.
Спасибо.
А что за холст-то, мистер Ллойд?
Большой, без подрамника, под масло. Лучшего качества.
А большой — это какой? — спросил Михал.
Сто десять сантиметров на двести девяносто.
Михал поставил чашку.
Не справлюсь я, мистер Ллойд.
Я вам заплачу пятьдесят процентов сверх того, что попросят в магазине.
Михал улыбнулся.
Это по-честному, мистер Ллойд. Ну ладно. Постараюсь.
И еще мне нужны рейки, сказал Ллойд. Шириной дюйм-два. Чтобы сделать подрамник, и шесть-семь подпорок для него. И еще пачка мелких гвоздей. Легких.
Это запросто, мистер Ллойд.
Спасибо.
Ллойд встал.
Нужно к следующей неделе.
Он вышел, а Михал обхватил голову руками.
Чтоб его черт побрал.
Бан И Нил рассмеялась.
Вот уж теперь ты попляшешь, Михал.
А ты лучше понимаешь по-английски, чем я думал, Бан И Нил.
Достаточно, чтобы над тобой посмеяться. Что-то уж больно ты развеселилась, Айна И Нил.
Где мне взять такой здоровущий холст? Такую громадину.
Можешь съездить на автобусе в Дублин, Михал. И притащить его домой на своем горбу.
Могу ему сказать, что не нашел.
И лишиться заработка? Вот уж чего не будет-то,
а, Михал?
Он кивнул.
Верно, Айна. Не будет.
Франсис открыл книгу про рисунок — она все лежала на столе. Начал ее медленно листать.
А что он будет делать с этими холстами, Джеймс? Не знаю, сказал Джеймс.
Ты ж с ним все время проводишь.
Я без понятия, чем он занимается, Франсис.
А ты, Марейд? Ты что-нибудь слышала?
Она пожала плечами.
Думаешь, я в этом что-то понимаю, Франсис? Ну ты ж его видишь хоть иногда. Там. На утесах,
когда гуляешь.
Она покачала головой.
Я хожу в другую сторону.
Он указал на рисунки в рамах, напечатанные в книге на развороте.
Тут рисунки маленькие, сказал он. А этому по давай огромный холст.
Он закрыл книгу, опустил на нее правую руку.
Не нравится мне эта его затея, сказал Франсис. Может, он пишет утесы, сказал Михал. Он же
сам говорит.
Утесы так можно только с лодки, сказал Джеймс.
Чтоб в перспективе.
Франсис фыркнул.
В перспективе, мать вашу.
Джеймс промолчал.
На перспективу рыбы не наловишь, сказал
Франсис. Бабушку с матерью не прокормишь.
Бан И Нил налила Франсису чая. Положила ломоть хлеба ему на тарелку. Он улыбнулся ей и начал есть.
Да какой с него может быть вред? — спросил
Михал.
Еще какой, сказала Бан И Нил.
Помажет холст краской, всех и делов.
Она покачала головой.
Все не так просто, Михал. Мы не знаем, что он там затеял.
Ах, Айна. Он же с кистью приехал, не с ружьем. Кистью тоже можно бед натворить, еще как.
Михал вздохнул.
Да ладно тебе чушь молоть, Айна.
Правда? Ты посмотри на картину в книге, которую Марейд притащила ко мне в дом.
Да бож мой, Айна, он там в будке голых женщин точно не рисует.
Это я знаю, но он уедет с огромными холстами, а на них будет то, как он видит нас. И остров.
Джей-Пи про нас книгу пишет, сказал Михал. Тут ты не против.
Это другое дело, сказала Бан И Нил.
Другое, Айна. И все-таки.
Она покачала головой.
То, что пишет Джей-Пи, я не пойму, сказала она. А картину пойму.
Марейд встала и ушла в заднюю кухоньку.
А может, он нас, наоборот, прославит, сказал
Михал. Со всего света будут приезжать на нас посмотреть.
Не по душе мне это, сказала Бан И Нил.
Михал пожал плечами.
Может, я этот холст вообще не найду, сказал он.
Еще как найдешь, Михал. А потом бросишь нас разгребать свои глупости.
Бан И Нил ушла к Марейд. Джеймс разбирал товары на столе.
Я отнесу Джей-Пи и мистеру Ллойду их заказы, сказал он.
Они оба заказывали пену для бритья и бритвы, сказал Михал. Джей-Пи еще мыла. Для Ллойда коробка с карандашами и углем.
Джеймс сначала отнес заказ Массону — тот ушел на прогулку, а потом Ллойду, который оказался в мастерской, наводил порядок в ящике с красками.
Из-за вас там дома переполох, сказал Джеймс.
Что, правда? Это почему еще?
Никто не понимает, зачем вам этот большой
холст.
И тебя отправили выяснить.
Нет. Я сам пришел.
То есть тебе неинтересно, зачем мне большой холст.
Джеймс пожал плечами.
Этого я не говорил.
Для новой картины, Джеймс. Возможно, лучшей, какую мне суждено написать.
Здорово, мистер Ллойд.
Ирландский вариант одной работы Гогена. Можно посмотреть?
Нет. Еще рано.
Я никому не скажу.
Я пока не готов тебе ее показать. И вообще кому бы то ни было.
А когда будете готовы?
Не знаю.
Джеймс повернулся к двери.
Погоди. Давай-ка, наводи порядок. Ты в последнее время неопрятно работаешь, Джеймс. Не надеваешь колпачки на тюбики, краска засыхает, плохо моешь кисти.
Я просто вас не ждал, мистер Ллойд.
Ну ладно, и все равно вымой кисти и подмети пол.
Да, мистер Ллойд.
Джеймс пошел к раковине в задней кухоньке, протер кисти растворителем,
