светились добродушием. Девушка подняла глаза и заметила у него красную нашивку на шапке. Рядом с ним стоял другой высокий худощавый человек, больше похожий на. студента, чем на партизана.
— Советские? — осмелилась спросить Оля, показывая на красную ленточку.
— Нет, польские.
— Польские, — как-то жалко улыбнулась она. — А русских здесь нет?
— Кто ты такая? — сурово спросил веселый парень, вспомнив, что Ольга так и не ответила ему… — Руки вверх! — приказал он, — Гриша, обыщи, нет ли у нее оружия.
— Я — Оля. Украинка… Я… — почти плача, выговорила девушка, поднимая руки.
Партизаны внимательно выслушали сбивчивый, прерываемый слезами рассказ Оли и отвели ее в штаб.
Так она стала партизанкой. Вначале дежурила на кухне, обшивала, обстирывала партизан, а после ей стали поручать более серьезные дела.
Несколько раз Оля ходила в разведку, добывала важный материал. Но с парашютом еще ни разу не прыгала. Это беспокоило Мариану-радистку.
Тревожил ее и Коля — переводчик, самый молодой из разведчиков. Лицо у него ни дать ни взять девичье — нежное, белое, ресницы пушистые. Непокорные прямые волосы постоянно падают на высокий выпуклый лоб. Коля всегда улыбался. И Мариана, глядя на него, не знала, что подумать — веселый или просто легкомысленный.
Но видно было по всему, что Коля смелый юноша и никогда не унывает. А это очень важно в условиях жизни разведчиков. И так иногда на душе кошки скребут, а если еще хмурые спутники, тогда хоть волком вой.
Но тут Коля вдруг заявил:
— Братцы, учтите, я трусоват. Если не смогу прыгать, вы меня подтолкните. Иначе можете улететь без переводчика…
Мариана махнула рукой. Сразу не разберешь. Дело само покажет…
То один, то другой разведчик вглядывался в темноту, опасаясь, что рассвет наступит раньше, чем они окажутся над районом высадки.
— Нелетная погодка, — вздохнул Гриша.
— Тем лучше для нас, — ответила Мариана. — Опасности наткнуться на кого-нибудь меньше.
Ее прервал голос парашютиста-инструктора:
— Готово!
— Вы хорошо проверили парашюты? — спросила его Мариана.
— Как всегда, — ответил инструктор весело. — Ну, орлы, кто себя плохо чувствует?
— Все хорошо себя чувствуют, «трудиться» вам не придется, — ответила за всех Мариана. Она-то знала, что означает этот вопрос. Инструктор помогал тем, кто в самую последнюю минуту не решался прыгать. Не зря его прозвали «толкачом».
— В районе действия идут дожди, — сообщил инструктор.
— Ничего, нам, партизанам, не привыкать к дождю. Мы дружим с открытым небом. Лишь бы дождь не помешал самолету, — сказал Андрей.
Инструктор, присев возле разведчиков, стал рассказывать, как один парашютист, перед тем как прыгать, стал читать молитву в самолете. Все рассмеялись. Только Оля не откликнулась на смех.
— Бывают же такие трусливые люди. Я вот ничего не боюсь, — расхвастался Гриша.
— Знаем мы тебя, помолчи лучше, — разозлилась Оля, — терпеть не могу хвастунов…
Андрей тихо запел свою любимую «Сулико»:
…Сердцу без любви нелегко,
Где же ты, моя Сулико…
Он нарочно затянул песню, чтобы замять готовую вспыхнуть между Олей и Гришей ссору. Но Гриша сказал со смехом, разгадав хитрость друга:
— Ты, Андрей, лучше про пташку спой.
Андрей не заставил себя просить, хотя и понял шутку.
…Пташкин, пташкин, пташкин — попугай.
Пташкин, пташкин — один бедолай…
запел он с сильным восточным акцентом.
Все рассмеялись.
— Я вижу, у нас целая самодеятельность, — заметила Мариана. — Андрей и впрямь неплохо поет.
— Коля — по конферансу, Андрей — по сольному пению, а Гриша с Ольгой по… ссоре вполне могут первенство занять, — подытожил весело инструктор.
— Да будет вам, — запротестовал Гриша. — Можно подумать, что мы в самом деле ссоримся. Мы как-нибудь с Ольгой не раз в разведку ходили и не подводили друг друга. Правда, Ольга?
— Ладно, не оправдывайся, — неохотно отозвалась Ольга.
«Суровая, видать с характером девушка», — подумала Мариана.
Инструктор взглянул на светящийся циферблат часов:
— Ну, хлопцы. Собирайтесь. Пора.
Ребята сразу посерьезнели. Они заботливо поправляли друг у друга мешки, подтягивали ремни. Мариана еще раз предупредила: не растерять главного — радиопитания.
В одном самолете с ними находилось еще несколько человек. Это партизаны летели к себе в отряд. Они оживленно разговаривали, то и дело смеялись. Через час после вылета им была подана команда, и партизаны спрыгнули. Самолет, вновь набрав высоту, продолжал курс дальше, на запад.
А сейчас наступал черед разведчиков.
Все приготовились к прыжку.
В этот момент самолет сильно встряхнуло.
— Будьте наготове! — послышался голос из кабины самолета. — Нас нащупывают зенитки…
Мариана положила руку на кольцо парашюта. Ей уже были знакомы подобные «встряски». Поэтому она не очень волновалась, а просто приготовилась к прыжку.
Самолет выровнялся и пошел спокойнее. Вскоре послышалось знакомое «Приготовиться».
— Ду-ду-у-у-у — прозвучала во второй раз сирена. Разведчики стали в очередь у дверей. По правилам радист прыгает первым. Мариана стояла у самой двери, за ней держался Гриша. Затем Андрей и Оля, замыкал строй Николай.
— Не мешкайте. Шагайте друг за другом, а то растеряемся. Не забывайте о ногах. Во время приземления не становитесь на пятки. Не забывайте сигналы, — напоминала Мариана, крича во весь голос и заслоняя рот ладонью.
На минуту ей показалось, что Гриша присел. Она повернулась к нему и не поверила глазам: он крестился.
«Бедняга, — подумала она, — трусит ведь, а на аэродроме гоголем ходил…»
Не успела Мариана сказать и слова, как загорелась сигнальная лампочка. По команде «Пошел» разведчики один за другим оторвались от самолета..
Пять зонтов раскрылось в небе, Мариана быстро пересчитала их, и, успокоившись, начала маневрировать стропами, стараясь повернуться спиной к ветру. Сейчас только одна мысль занимала ее: удачно приземлиться и быстрее собраться всем вместе… Но тут мимо нее с большой скоростью пролетел вниз чей-то парашют. Мариана не помнила — показалось ей или так на самом деле было, но парашют, как выражаются парашютисты, летел колбасой.
«Что могло случиться, — встревожилась Мариана. — Не может быть, чтобы кто-нибудь обогнал меня. У меня груз тяжелее, чем у остальных, да и спрыгнула я первой…»
Резким ветром разведчиков уносило в разные стороны, и проследить за всем было невозможно. Мариана опускалась прямо на село. Как она ни старалась свернуть на окраину, ничего не получалось. Вот парашют с треском зацепился за что-то около дома. Не успела Мариана отцепить ремни, как на пороге появилась закутанная в белое фигура. Хозяин дома, как выяснилось потом. В окне тоже показалось лицо, и в то же мгновенье дверь захлопнулась, щелкнула задвижка. Хозяйка с перепугу заперла дверь, оставив старика снаружи.
Было холодно. Старик забарабанил в дверь.
— Открой, Стефа, это
