надулся медовый пузырь и лопнул, облепив глаза и губы.
— Выбрасывал, — виновато повторил он, пытаясь вытереть медовые потеки с лица — я… Я должен был тобой пожертвовать. Я только не могу вспомнить, почему.
Через несколько минут, упругие медовые воды истаяли бесследно. Андрей просто стоял мокрый от макушки до пят и дрожал крупной дрожью.
“В доме моем возьми теплые вещи”, — подсказал скрипучий голос Пасечника внутри Валиной головы.
Она ни с кем не объясняясь пошла в дом, следуя указаниям Медового Короля. Юрий двинулся за ней, отставая на пару шагов.
“Он не помнит ничего. И не вспомнит, пока ты не дозволишь.” — продолжал скрипеть Пасечник, — “ему будет больно узнать, что чуть было не сделали его руками. Но заплатить придется. Бремя власти, Валюша. Все мы платим”
— Почему нельзя говорить прямо? — раздраженно повела плечами Валя, распахивая указанный Пасечником комод, — прямо и в полном объеме. Я же постоянно вас слышу!
“Слышать то слышишь”, — крякнул обиженно Пасечник, — “и спрашивать можешь. Только вот мы ограничены в ответах. Всюду есть правила. Вот ты студентка. Кровь тебя брать учили? Надо там бечевку натянуть, кожу очистить, иглу взять… А не полоснуть ножом и таз подставить. И тут то же. Поймешь со временем”.
— Извините, Федор Еремеевич, — виновато выдохнула Валя, раскладывая на тахте перед окном сухие вещи и подавая знак, чтобы ее брат заходил в дом, — просто выглядит это все… как в сказке.
Мертвый старик усмехнулся и голос его стих. Юрий так и стоял у Вали за плечом безмолвной тенью.
***
Ночные совещания уже стали традицией. Валя утешала себя тем, что через два дня завалится спать, и никто не посмеет ее разбудить несколько дней. А лучше всю зиму, как медведицу. Сейчас она вполне была готова поверить, что проспит столько времени.
В новой беседке во дворе ведьминого дома поставили дополнительный стул — для Андрея. Валя выдала Ольге кулон-каплю, чтобы та могла пересечь границу, зайти в дом и добраться до кухни. Валя не мыслила даже поставить чайник самостоятельно — слишком тяжело: веки притягивались друг к другу как намагниченные.
Никто не возражал. Ольга уволокла с собой Андрея — помогать. Семенов проводил их недовольным взглядом, но ничего не сказал.
— Максим, — обратилась Валя к Беловолосому Стражу, — я так и не спросила, как кулон оказался у тебя в кармане, в брикетике земли и молодых побегов.
Надя прыснула. Максим только успел набрать воздуха в грудь и поправить стянутые в хвост белоснежные волосы, на манер школьницы, которая стесняется отвечать на вопрос перед классом.
— Да он чистильщик, — прохладно бросила Надя, — все они.
— Спрут, которого ты сожгла на кладбище, носил кулон при себе, — пояснил Максим, проглотив Надин комментарий, — на кострище лежал. Вы не заметили, или даже смотреть не стали. А мы на этом специализируемся… На ликвидации последствий и сохранении инкогнито.
— Поэтому он и выбросил меня в реку, — непосредственно улыбнулась Надя.
Валя считала, что сестра имеет право обижаться, но тенденции, наметившиеся в Надином поведении потихоньку переставали ей нравиться. Сначала Вале было так больно, что она была готова закрыть глаза на все. Но с каждым часом видела все яснее: ее младшая сестра ведет себя не совсем как человек. Как очеловеченный предмет или… Слова пока не подбирались.
А может Надя становится такой со временем, подумала Валя. Когда сестра только вылезла из могилы, в ней явно было больше от живого.
Максим поджал губы. Затем повернулся к Наде и внимательно посмотрел ей в глаза. Видимо как и Валя, пытался понять, ей очень больно или напротив — ей вообще не больно, и она не щадит других, потому что не догадывается, какую реакцию вызывают ее слова. Несколько мгновений Беловолосый страж был напряжен. Затем лицо его расслабилось. Он медленно выдохнул и метнул руки через стол. Резко. Неожиданно. Как язык хамелеона. Как атакующая змея.
Надя не успела отреагировать, и вот уже две сильные мужские руки охватывали ее запястья.
— Прости меня, — мягко и тихо попросил Маким Надю.
Надя не попыталась освободить руки, только процедила не разжимая зубы: “ур-р-род”. По ее лицу прошла короткая судорога.
И тут Валя выдохнула с облегчением: с Надей все было в порядке, ее справедливый гнев нужно было слегка перенаправить…
Так что в ближайшие несколько часов Валю ждал крайне неприятный сюрприз.
Глава 48. Находка № 2
В предрассветных душных сумерках Валино тело прижималось к Юрию. А душа — в мире тяжелых грез — бежала босиком по размытой дороге, и полупрозрачные ноги Валиной очеловеченной души путались в грязно-серых кружевных обрывках платья. Едва не споткнувшись об обезглавленную тушку домашней птицы, посеревшей от придорожной грязи, как подол Валиного свадебного платья, душа оторвалась от ненадежной, даже во сне, земли и, поймав порыв ветра, перемахнула через кладбищенскую ограду.
Как только “душа” скрылась на земле мертвецов, разноголосый гомон ушедших буквально оглушил Валю. Как будто треснул какой-то купол. И шум захлестал в открывшуюся брешь. Громче всех вопила рыжеволосая совсем юная покойница. Из нее воздух выходил рыже-черными пузырями. И разрывался на поверхности быстрого ручья, тут же заглушаемый течением.
Валя огромным волевым усилием приоткрыла один глаз. Все еще лежа на кровати в своей комнате. Валя за секунды покрылась ледяным потом. Перебирая непослушными конечностями, она подкатилась к краю кровати и успела только свесить голову вниз. Ее вырвало горьким и соленым. Из носа и ушей тонкими струйками побежала густая черная кровь.
Валя не сразу поняла, что чувствует на себе руки Юрия. Это он помог ей оказаться на краю. Постоянно находясь с ней в телесном контакте, как она догадалась, он сливал в нее силу. В то время как сама Валя теряла ее — как будто она была ведром воды с оторванным дном.
“Когда Юрий успел всех позвать? Как? Как же защита дома?”
Валя задавалась всеми этими вопросами до тех пор, пока Юрий не выволок ее, завернутую в одеяло, на улицу. Пока пританцовывающая от нетерпения Ольга, с кулоном — каплей в руках не накинула его Вале на шею.
И наконец в Валиной голове перестал отчаянно гудеть хор мертвецких голосов. И тут же с неба упала плотная стена дождя.
Валя осталась стоять посреди мостика через черный ручей. В прилипшей к телу полупрозрачной сорочке. На упавшем ей под ноги насквозь мокром одеяле.
Юрий и трое Стражей — Семенов, Ольга и Максим — почтительно отступили к воротам.
Брата и сестры здесь не было. Андрей и Надя пропали. Валя вцепилась руками
