дротики с парализующими наконечниками. Из наших милых скользких друзей.
— Только зануда может считать рыбалку занудным делом, — усмехнулся Бруснир и ушел к озеру.
Командир стоял на берегу в компании нескольких воинов. Впервые за долгое время он почувствовал некое подобие умиротворения. Но его душевному спокойствию не суждено было продлиться долго. Рыбачивший рядом вальдар истошно закричал и упал, схватившись за ногу. Бруснир увидел — из его стопы торчит хвост и половина туловища небольшой змейки. Она вгрызлась в ногу прямо сквозь обувь с пугающей быстротой. Бруснир отбросил удочку и ухватил змейку за хвост, но она выскользнула и полностью скрылась в ноге воина, охрипшего от крика.
— Вытащите, вытащите ее! Она жрет меня изнутри! — кричал несчастный, страшно дергаясь и хватаясь за ногу. — Она в бедре!
— Держите его! Быстро! — заорал Бруснир и выхватил меч. — Крепче держите!
Подоспевшие на помощь вальдары навалились со всех сторон. Бруснир размахнулся и изо всех сил рубанул по ноге пострадавшего воина намного выше колена. Тот захлебнулся собственным криком и потерял сознание. Бруснир ударил во второй раз.
— Скорее! Уберите ногу подальше! — скомандовал он.
Вальдары схватили конечность и оттащили прочь, но юркая змейка выскочила из обрубка. Открыла зубастую пасть и молниеносно вцепилась в открытую рану на бедре. Бруснир схватил ее за хвост, дернул на себя изо всех сил. Ладонь соскочила с невероятного скользкого тела. Даже рыбу удержать легче. Бруснир попытался схватить ее снова, но змея зарылась в рану. Несчастный вальдар очнулся. Он уже не кричал, только страшно хрипел и кашлял кровью. Да хватался рукой за те места, где прогрызала путь мерзкая тварь. Бруснир крепко держал его за руку и плечо, до тех пор, пока бедняга не затих, испустив дух.
— Отойдите все подальше, — приказал Бруснир. — А ну ка, поддайте огня.
Командир первым выпустил огненную струю магии. Другие вальдары сделали тоже самое, чтобы у гадины не было не единого шанса вылезти и напасть на кого-нибудь.
— Кто-нибудь видел откуда она взялась? — спросил Бруснир.
— Я видел. Она выскочила из тех камышей, — указал рукой на заросли Бойтин, который сам не рыбачил, но крутился рядом, пытаясь изучить пруд.
— Здесь оставаться нельзя, — сказал Бруснир. — И остается молиться, чтобы такие твари водились только возле воды, а не по всему этому тронутому лесу.
Быстро темнело. Идти ночью, почти наугад, слишком опасно. Но и оставаться где-то вблизи места обитания опасных змей нельзя. Бруснир спешил увести людей. Он приказал всем зажечь факелы и внимательно смотреть по сторонам. Ученых вальдары взяли в кольцо. Причудливые тени от факелов скользили по деревьям, делая их похожими на окровавленных чудовищ.
Наконец, отошли достаточно далеко и Бруснир выбрал место для новой стоянки. Лагерь разбили в полном молчании. Тем оглушительнее прозвучал в ночи резкий вскрик Бойтина. В темноте никто не заметил, что за группой тонких деревьев прячется огромное, со вспухшими фиолетовыми жилами и разлапистыми мощными ветвями. Оно то и схватило ученого, намертво сжало большой веткой и оплело множеством гибких маленьких. Потащило к стволу, который угодливо треснул по всей длине, открываясь наподобие пасти и готовясь проглотить добычу.
Вальдары быстро окружили хищника, вот только их мечи оказались бессильны. Они увязали в плоти-коре, не причиняя особого вреда. Заклинания тоже не действовали. Бруснир пытался перерубить ветвь, что тащила Бойтина в пасть, но и это не выходило. Будто какая магия защищала дерево, обволакивала меч и втягивала в себя. Надоедливых воинов растение с размаху хлестнуло свободными ветвями. Несколько вальдаров отлетели далеко назад. Ученый оказался на входе в древо-пасть, и его сил хватало лишь на то, чтобы испуганно скулить. Пошевелиться, придушенный смертельной хваткой, он не мог.
Бруснир достал нож, прыгнул к открывшейся для трапезы пасти и воткнул лезвие в нежное нутро. Дерево схватило вальдара свободной веткой и отшвырнуло. Бойтин, отчаянно извиваясь, погружался в утробу.
На помощь пришел Шаймор. Он вогнал дротик с парализующим ядом слизняков в ветку, крепко державшую ученого. Ловко извернулся и засунул пару дротиков в пасть растения. Оно задрожало, упустило Бойтина и застыло, как и подобает дереву. Ученый грохнулся вниз, ударившись о массивные корни.
— Я же говорил, пригодятся, — довольно осклабился Шаймор, оттаскивая ученого подальше.
— Яд слизняков сработал? — подошел к ним Бруснир.
— А как же! Я гений! — погладил себя по голове Шаймор, бросив Бойтина.
Бруснир обернулся к остальным:
— Держитесь подальше от этой древесины, неизвестно когда она очухается. И нам нужны еще слизняки.
Бойтин долго сидел у костра, укутавшись одеялом. Его била дрожь. Шаймор подошел подбодрить его:
— Ну, не расстраивайся, светоч. Все будет хорошо, — не выдержал и, ухмыльнувшись, добавил. — Это только начало. Все самое интересное наверняка впереди.
— Я хотел выразить благодарность за спасение. Страшно подумать, что могло бы произойти, окажись я в утробе этого растения, — тихо ответил ученый и плотнее закутался в плед.
— Не стоит благодарности. Обращайся, — вальдар хлопнул его по плечу и отправился спать.
Наконец перед вальдарами раскинулись развалины самого сердца Привола. Разрушенные здания густо поросли яркой растительностью. Воины двинулись вперед по одной из улиц, которая не до конца заросла деревьями и была мало-мальски проходимой.
Причудливый лес на руинах — печальное и в тоже время завораживающе-прекрасное зрелище предстало перед ними. Печальное — потому что хранило запах витавшей здесь смерти множества людей. Их растерзанные дома представали молчаливыми памятниками. Буйство красок чужеродной растительности придавало неповторимую прелесть этому месту. Ярко-голубой мох забрался высоко на уцелевшие остовы стен, наложив на них отпечаток нового, навсегда изменившегося мира. Фиолетово-красные деревья привносили нотки торжественности, а насыщенная синяя листва мерным шелестом будто напевала погребальную песню.
Бруснир послал вперед несколько групп разведчиков. Он вполне резонно опасался что где-то в городе бродят толпы ворлоков. И не ошибся. Разведчики вернулись и доложили — несколько улиц сплошь забиты серыми тварями. Сунуться туда равноценно самоубийству. Пришлось искать обходные пути по немногочисленным относительно безопасным улицам. Медленно, со всеми возможными предосторожностями группа продвигалась вперед, пока не уперлась в странное здание. Черные, сделанные из самой тьмы, стены терялись высоко в облаках. Оно не походило на творение рук человеческих и напрочь перегородило дальнейший путь. Бойтин подошел к Брусниру и негромко сказал:
— Мне доводилось бывать в Приволе, и я не видел такого здания. Насколько мне известно, такое вовсе невозможно построить.
— Подождем, пока вернется из разведки Шаймор, может быть, сможем обойти с востока, — согласно кивнул Бруснир.
Шаймор вернулся и доложил, что восточный путь густо порос огромными деревьями-людоедами. Вскоре возвратилась еще одна группа разведчиков. Воины сообщили, что улицы к западу кишат ворлоками. Большая часть серых тварей, хоть и
