К нам присоединяется лорд Шад.
— Амелия, а мы считали, что ты в Бате. — Он обращается к Гарри: — Мои соболезнования, сэр, по поводу кончины вашего батюшки. Но что тут делают Амелия и миссис Марсден?
— Я сбежала из дома, — сообщает Амелия. — В Бат я так и не поехала. Я сбежала в Лондон, а Гарри и миссис Марсден меня нашли.
— За мной. — Лорд Шад берет Амелию под локоть, и мы отходим в дальний конец гостиной, где и стоим, незамеченные всеми остальными! Мужчины развлекают друг друга и дам баснями о своих невероятных достижениях в судовождении.
— Что с тобой случилось? — спрашивает лорд Шад. Тон его мягок, но стальной блеск в глазах не предвещает ничего хорошего.
— Я… я убежала, но мне очень повезло, я встретила отца миссис Марсден, почтенного человека, и он был добр ко мне. У него своя театральная труппа, и…
— Что за бес в тебя вселился, Амелия? Ты лгала своим родным, рисковала собой…
— Миссис Марсден сказала… сэр, простите меня, пожалуйста, мне правда очень жаль… что я могла бы зарабатывать на жизнь, выступая на сцене.
— Что?! — Лорд Шад поворачивается ко мне. Кажется, я никогда не видела никого более сердитого, чем он в этот момент.
— О! Софи?
Я оборачиваюсь, услышав знакомый голос. Нет, только не это.
— Чарли, какое удовольствие видеть вас здесь…
Должно быть, я сплю и вижу дурной сон. Передо мной стоит Чарли Фордем, мой бывший покровитель, которого я в последний раз видела в день знакомства с Гарри Бишопом, в день, когда приставы разорили наше гнездышко, а Чарли был отослан в деревню.
Чарли, как всегда, очень красивый, загорелый, с чуть выгоревшими на солнце волосами, целует мою руку.
— На прошлой неделе, Софи, я достиг совершеннолетия и подумал, что…
— Чарли, у нас тут приватная беседа, — говорит лорд Шад. — Если позволите…
— Прекрасная Софи Уоллес. — Чарли целует мне другую руку и пожирает меня глазами. — Как же я скучал по тебе!
— Что?! — Лорд Шад смотрит сначала на него, потом на меня: — Вы и есть та самая печально известная Софи Уоллес?
— Я могу все объяснить, — оправдываюсь я. — Чарли, пожалуйста, уйди, ты делаешь только хуже.
— Ты покрыла себя позором, — обращается лорд Шад к Амелии. — Вы, миссис Уоллес, будьте любезны немедленно покинуть этот дом. А вы, мистер Бишоп? Вы что, замыслили погубить мою семью, введя ее в наш круг?
— Нет, все не так, ее зовут Софи Марсден, — в смущении лепечет Амелия. — Она всегда вела себя в высшей степени достойно и обращалась со мной очень по-доброму, и мистер Бишоп тоже. Они с огромными неудобствами для себя приехали в Лондон, чтобы меня найти. И я понимаю, что опозорена навеки, сэр, потому что по пути из деревни я встретила миссис Хенни и сказала ей, что еду в Лондон, чтобы стать актрисой.
— Боже милосердный, — стонет лорд Шад, — что может быть ужаснее? Ты что, нарочно решила окончательно опозорить всю мою — и свою — семью? Что, черт возьми, мне делать?
Тут в разговор вступает Гарри Бишоп:
— Сэр, вам нет нужды беспокоиться о репутации мисс Амелии. Мы с ней пришли к взаимопониманию, и я здесь, чтобы просить у вас ее руки.
Глава 17 Софи
Ноги мои становятся ватными, и я падаю на ближайший диван. Ближайший оказывается ярко-зеленым, с резной спинкой в виде дракона. Жутко неудобная штука.
Лорд Шад говорит тихим зловещим шепотом, но мне кажется, что его слышно на всю гостиную:
— Вы предложили руку и сердце моей сестре?
— Гарри, но я не соглашалась за вас выходить! — возражает Амелия.
— Что?! — изумляется Гарри.
— Я сказала, что вы должны поговорить с лордом Шадом. Я не говорила, что выйду за вас. И что не выйду, тоже не говорила. Я была слишком расстроена.
Гарри моргает.
— Но… это же понятно, что я должен был поговорить с лордом Шадом, так полагается. Вы еще несовершеннолетняя.
— Ей семнадцать лет, — говорит лорд Шад. — Что вы о себе возомнили, Бишоп? Что вам удастся войти в мою семью через брак? Надеялись получить за нее приданое?
— Милорд, ваша сестра опозорена, вы сами сказали. Я боялся, что вы прогоните ее, и что тогда с ней стало бы? Кроме того, мне нужна помощница, чтобы управлять гостиницей, женщина, которая не боится грязной работы. — Гарри внезапно сам приходит в страшную ярость. — Вы оскорбляете мою честь, сэр. Я ничего не ждал ни от вас, ни от вашей семьи.
— Шад, не смей вызывать его на дуэль! — Леди Шад ловко вклинивается между мужчинами.
— Но я же не хочу за него замуж! — плачет Амелия. — Вы мне нравитесь, Гарри, и я очень благодарна, что вы с миссис Марсден меня спасли, хоть я и не хотела, чтоб меня спасали. И гостиницей я управлять не хочу. Сэр, — она обращается к лорду Шаду, — пожалуйста, не заставляйте меня за него выходить. — Она чихает. — Я думала, что будет невежливо взять и сразу отказать ему.
Я в конце концов вновь обретаю дар речи:
— Но… но, Гарри, ты же сделал предложение мне!
— Простите, мэм, сделал, незадолго до того, как лорд Шад уехал в Брайтон, и вы мне отказали.
— Нет, не в тот раз. В гостинице, в кабинете.
— Тогда я говорил о помолвке с Амелией.
— Нет! Вы говорили про женитьбу, и я… я согласилась.
И тут я вспоминай, что он ничего не говорил прямо, ничего не предлагал. С болью я вспоминаю его холодность и печаль. А как изменилось его поведение после, та фамильярность, которая появилась в их с Амелией отношениях… теперь все встало на свои места. Гарри собирается жениться на Амелии.
Я его потеряла.
— Кажется, я просил вас покинуть этот дом, — вмешивается в ход моих рассуждений лорд Шад.
— Но это не ваш дом, сэр, и я еще не договорила…
— Софи, дорогая, не спорьте с Шадом, когда он так зол, это бесполезно. — Леди Шад берет меня за руку и бросает испепеляющий взгляд на Гарри: — Что, черт возьми, вы задумали, Гарри? Решили играть на два фронта, приударить сразу за Софи и за Амелией? Не ожидала от вас такого, тем более когда так очевидно, что вы по уши влюблены в Софи!
— По уши? — переспрашивает Гарри.
— Так очевидно? — не верю я.
— Да, именно так. — Леди Шад поворачивается к мужу: — Дорогой, ты и впрямь не знал, кто такая Софи на самом деле?
— Нет, мэм, а если бы знал, то ни за что бы не дал никому из членов семьи подпасть под ее влияние, включая и тебя, Шарлотта.
Вид у лорда Шада такой, словно он сейчас убьет кого-нибудь, вот только не знаю, кого из нас он выберет.
Наша беседа в дальнем углу гостиной, хоть мы и говорим шепотом и всячески стараемся избежать чужих глаз, все же привлекает некоторое внимание. Чарли шныряет вокруг, пожирая меня глазами. Это выражение лица мне хорошо знакомо: не сомневаюсь, его больше всего сейчас волнует, где ближайшая спальня и как скоро ему удастся меня туда затащить.
